Население Османской империи делилось прежде всего по конфессиональному признаку, и даже сегодня у живущих в пределах, прежде подвластных султанам, религия зачастую важнее национальности, либо же они, как у боснийских мусульман, совпадают. Господствующие мусульмане делили кафиров (неверных), райя (буквально "скот") на миллеты - рум (римский, то есть греческий - православные, представителем которых был константинопольский патриарх), эрмени (армянский) и ехуди (еврейский). С армянами и евреями все понятно (на самом деле нет, но тут лучше обратится к армянским и еврейским источникам), а я здесь напишу о "православной нации".
Пожалуй, из всех народов рум миллета-православных Османской империи в наихудшем положении были болгары.
Болгары, в состав которых входили и предки нынешних славомакедонцев, представляли из себя эталонную райю без каких-либо (прото)национальных институтов и своей элиты. Все ограничения на иноверцев распространялись на них всех и в полной мере во времена имперского мира, а в периоды междуусобиц и разгула разбоев безоружные болгары были особенно уязвимы перед любым насилием. Неудивительно, что к Апрелю 1876 мусульмане на болгарских землях составляли около 45% населения-больше. чем в тогдашних Боснии (40%) или Ливане (порядка 30%, из них половина-несунниты). Неслучайно Паисий Хиландарский, подлинный отец болгарского национализма, в "Истории славено-болгарской" 1766 года с горечью писал о том, что болгары забыли славную историю своих древних царств, и греки с сербами смеются над ними.
Про румын много говорить не имеет смысла-у них сохранилась государственность, пусть и отданная османами под фанариотский контроль.
В сравнительно неплохом положении находились сербы.
С 1557 по 1776 они имели свой патриархат (по иронии судьбы, обязаны они этим обращенному в ислам по девширме Баице Соколовичу-Соколлу Мехмед-паше, одному из виднейших османских государственных деятелей эпохи расцвета империи, который пролоббировал создание патриархата и назначение на кафедру своего племянника Макария).
Во многом благодаря этой церковной самодостаточности сербы ассимилировали большинство живших в их ареале православных влахов, и даже вывели из-под болгарского влияния Вардарскую Македонию, где началось зарождение будущей македонской нации. Немаловажно было и то, что значительная часть сербов в результате великих миграций. вызванных османским вторжением, оказалась на габсбургских землях-начиная с XV века, но особенно со времен великого исхода 1690 года, положившего начало албанизации Косова и сербизации Воеводины. Между сербами по обе стороны границы поддерживались постоянные связи. Немаловажно было и сохранение в труднодоступных районах многочисленных оплотов народной свободы, самым известным из которых стала Черная Гора, где началось становление особой идентичности, породившей впоследствии особую черногорскую нацию-примечательно, что границы её компактного проживания строго совпадают с границами Черной горы османских времен, тогда как на бывших османских, так и на венецианских, а впоследствии австрийских землях Боки Которской преобладает сербская идентичность.. Но было и немало более мелких анклавов, где подобного не случилось во многом благодаря малым размерам и нестабильности статуса-но они были постоянным источником хайдучии и логовом разбойных вождей -харамбаши.
Например, Горная Романия к северо-востоку от Сараево - как нетрудно догадатся по названию, изначально там проживало романоязычное, влашское население, впоследствии слившееся с единоверными сербами
Большинство из них числились султанскими доменами-хассами, но собирать налоги с них удавалось лишь с помощью вооруженных экспедиций. больше напоминающих набеги. Но и в непосредственно контролируемых Портой районах часть сербов сохраняли локальное самоуправление в рамках института кнезов-старшин (выборных, но выбираемых обычно из одной, наиболее авторитетной семьи), и жители кнежевин пренебрегали шариатскими запретами на оружие и верховую езду для немусульман. Примечательно, что серия восстаний 1804-15 годов, завершившаяся воссозданием сербской государственности, началась с "сечи кнезов", в ходе которой белградские дахии-никому не подчиняющиеся вожди янычар - убили несколько десятков обер-кнезов, кнезов, священников и их сподвижников, пытаясь обезглавить сербский народ. В ответ началось восстание черногорца Караджордже Петровича, которое первоначально шло под лозунгами легитимизма-борьбы православных верноподданных султана против разбойников дахий. Лишь после взятия Белграда в 1806 году и сопутствующей резни мусульман было поднято знамя свободы.
Особый интерес представляют греки. С одной стороны, греки Анатолии и Константинополя были тесно интегрированы в империю, а уцелевшие при завоевании остатки византийской аристократии создали, с опорой на Константинополський патриархат, уникальное образование-фанариотскую элиту (от стамбульского квартала Фанар, где жили константинопольские патриархи и греческие патриции). Именно через них османы сообщались с Европой, и в значительной мере через них управляли рум миллетом.
Но жители западной окраины былой Византии по своему образу жизни и социальной структуры имели гораздо больше общего с сербами и албанцами, нежели с говорящими на том же языке единоверцами из Азии. К тому же по землям и водам тех мест проходила пульсирующая граница Османской империи с Венецией, и туркам так и не удалось взять под свой контроль Ионические острова, где сохранился православный нобилитет, который служил связующим звеном между османскими греками и диаспорой в Италии и других странах Западной Европы. Впрочем, гораздо важнее для национальной судьбы были пираты и разбойники-клефты, а также официально уполномоченные править и защищать труднодоступные местности арматолы (причем переход между статусом арматола и клефта в обе стороны был делом обычным). Были и устойчивые анклавы дикой народной свободы - Сули у границ Албании, Майна в Морее, Сфакья на Крите.
Именно соединение идеологии западных иммигрантов с военной силой и опытом клефтов, пиратов, маниотов и амартолов породило войну 1821 года, благословленную архиепископом Германом Патрским и проклятую выразителем фанариотского видения -константинопольским патриархом Григо́рием V.
Стоит еще упомянуть, что православие традиционно исповедывала также часть албанцев и небольшая народность гагаузов, но самостоятельной политической роли они, как и влахи, не сыграли.