Лица
Лица могут сказать о многом:
О великом, смешном, убогом,
Том, что маской на них застыло,
Том, что было им жизни мило.
**
Там - печать озорства и смеха,
Там - спесивой судьбы, успеха,
Трупный лик столбняка-испуга
Иль точащего дух недуга.
**
Детский лик – что дощечка воска:
Все там гладко, легко и плоско.
Там намеки судьбы лишь ясны,
Лишь пути без борьбы опасны.
**
Как отдавшись своим влеченьям,
В сети их попав – в заточенье,
Огрубляются волей рока,
И лицо – как печать порока.
**
Режут лица бразды-морщины,
Глубоки, безобразны, длинны.
И растут эти маски грубы
На душе, как кора у дуба.
**
Люди, бедные, остановитесь!
В зеркала на себя всмотритесь.
Пусть душа к вам из глаз прорвется,
Что под маскою плача, бьется…
Кто виноват?
Подруга давняя моя,
Сжав пальцами одежду,
Кричала, обвинив меня,
Что я не тот, что прежде.
Что я теперь в кругу других,
Коварных, злобных и чужих,
И что теперь мое плечо
Не значит для нее «ничо»,
И сам я стал одним из них.
**
Подруга давняя моя
Обиду затаила.
Смотрела с болью на меня
И снова говорила,
Что перестал опорой ей
Я быть с каких-то точных дней
И что, хоть мог бы, но не стал,
Я помогать ей перестал,
И расходилась все сильней.
**
Подруга давняя моя
Добавила чуть дальше,
Шантаж открытый применяя,
Так просто и без фальши:
Что раз я так себя веду,
То, мол, тогда «совсем уйду»,
И мне не будет помогать,
Что обещала выполнять
И до беды, мол, доведу…
**
Подруга давняя моя,
Я, кажется, все понял!
Я – воздух, тот, что у огня –
Теплом себя я поднял.
И тихо заструился вверх,
А ты решила, то – побег.
Прохладная осталась там
И не приблизилась к огням –
Так чей же это все-тки грех?