- По итогу стажировочного дня все в порядке, но взять мы вас не можем. У вас слишком высокий и странный голос, - помявшись, сказала менеджер ресторана.
Маша не знала, что кому-то отказывают на вакансии официанта, но сегодня открыла это для себя. Она думала, что претензии будут к ее внешнему виду - лишний вес, кудрявые волосы, веснушки и очки - но все оказалось еще более непоправимо - как ей казалось.
Маша училась на вечернем на искусствоведа и уже год пыталась найти работу. Попасть куда-то по специальности не получалось, и Маша не ставила невыполнимых целей - она была бы рада любой должности.
Между тем, у всех вокруг все было хорошо - кроме Маши. Когда ее светская подруга и одногруппница Арина позвала ее на открытие выставки, которой она была куратором, Маша с удовольствием, но с тайным стыдом согласилась. Она хотела быть такой, как Арина, но даже не представляла, с чего начать.
Пока ее одногруппница устанавливала деловые контакты, Маша жевала канапе и запивала шампанским. Заметив еще одного знакомого из универа в толпе, она радостно подбежала и начала разговор - это было не так неловко, как стоять одной и делать вид, что понимаешь современное искусство. Маша говорила оживленно и громко, пока ее не перебил бархатный мужской голос:
- Какой голос! Он же идеален для мультиков! Тебе нужно озвучивать Капельку!
На выставке оказался знаменитый в узких кругах писатель, по чьей книге сейчас делали мультик. В команде еще не было актрисы, которая озвучивала бы главного персонажа, поэтому для писателя это была находка.
Маша была счастлива. "Видела бы меня сейчас менеджер из ресторана! Голос ей мой, видите ли, не понравился!"
Она озвучила 3 серии, но писатель, итак психологически не очень стабильный, из-за слишком напряженной работы над новыми сериями получил нервный срыв и попал в психушку. Продакшн остановили, а Маша снова оказалась не у дел.
После этого Маша решила сходить на биржу труда. Биржа выглядела как
- Маша! Это ты?
К Маше подошла мамина подруга, которая работала на главном городском телеканале. В руках у нее был микрофон, за ней шли два оператора и ассистент.
- Мы тут снимаем телерепортаж про студентов, которые никак не могут найти работу. А ты что здесь делаешь?
Узнав, что Маша непосредственно ищет работу, мамина подруга мгновенно продумала новый сценарий репортажа.
- Так, сейчас ты будешь заходить в кабинет и спрашивать, есть ли для тебя работа. Тебе ответят - нет, и ты грустная выйдешь из кабинета. Погнали!
На этом актерская работа не закончилась. Мамина подруга пошла снимать Машу у нее дома.
- Иди ставь чайник на кухне, медленно и грустно. Затем отснимем кадр на балконе, как ты вздыхаешь и смотришь вперед, попивая чай.
Маша старательно вздыхала, смотрела и пила. Она не видела связи студенческой безработицы и своего чайника, но профессионалам доверяла.
На выходных Маша сидела дома и пекла пирожки, когда мама крикнула: "Маш, смотри, тебя там по телеку показывают!".
Маше льстило, что она попала в репортаж на центральном телевидении, но от этого она не стала ближе к работе мечты.
- Хорошо у тебя пирожки получились, - заметила мама. Папа и брат ничего не сказали, просто с удовольствием съели по 7 штук.
И тут Маша поняла, что ей удается делать лучше всего.
На следующее утро Маша пошла устраиваться в лучшую пекарню в своем городе. Работать с выпечкой Маше нравилось, хоть сначала и не было легко. В каждом круассане Маша видела уникальный узор, который делал его произведением искусство. Если разрезать круассан напополам, можно увидеть его “кружево” - тонкую паутинку из теста, который давал хлебобулочному изделию индивидуальность, как снежинки. Машу этот так восхищало, что ей казалось, что она может написать искусствоведческую статью про каждый из них.
Маша всерьез погрузилась в профессию и решила учиться у лучших. Каждый следующий ресторан, в котором она работала, был все круче. Пригодился и французский язык, который она немного выучила на курсе по французскому искусству - к ним приехала заграничная звезда давать мастер-класс по хлебопечению.
Родственники сначала сопротивлялись, но увидев, что Маша впервые в жизни проявляет столько энтузиазма к какому-либо занятию, со временем смирились. Им было жаль , но Маша знала, что самым ценным знанием за эти пять лет на искусствоведческом факультете стало то, что она не будет искусствоведом. Друзья сначала скептически относились к новому занятию подруги, но затем стали чаще заходить за выпечкой в те места, в которых работала Маша, и признавались, что открыли для себя новые измерения мучного.
В один из выходных Маша стояла в зашла музей и остановилась перед картиной русского художника "Хлеб с молоком". Ей нравилась эта картина, и никакой червячок не точил ее душу. Она была на своем месте.