Вторая глава
Вспышки воспоминаний, такие яркие, что стало казаться, словно это сон, обрывки сна. Как будто эти мучения, пытки всегда были, что и эти сны, были выдуманы. Вспышка… и в голове всплыл образ девочки и статного мужчины. Оба были чему-то рады, весело смеялись. Было видно, что это были отец и дочь, очень похожие друг на друга. Вспышка… и эта же девочка, но чуть постарше, играет с сестрой у воды, на вымощенных, больших ступенях, рядом с большим и прекрасным дворцом. Красивая, молодая женщина за ними наблюдает, стоя неподалеку за колонной, и нежно улыбается… Это МАМА!!! А эта маленькая, темноволосая девочка - я, а рядом, чуть постарше, моя сестра Амуна. Слезы… Нет, их нет, ничего нет. Я не чувствую тела. Вспышка… и мы втроем подле ног отца. И мама и сестра плачут, а я нет, я не чувствую вины, не смотрю умоляюще, а смотрю любяще. Отец был подавлен, и отвернулся. Слева от нас плакали няньки и самые преданные слуги. Я взглянула в сторону сбившихся в кучку негритянок и увидела боль, на лице моей служанки Налы. Ещё правее стояли, с выпрямленными плечами, жрецы. Надменным взглядом, взирая на эту картину. Среди них и наш родной дядя Атон, названный в честь древнего бога солнца. На секунду мне показалось, что дядя ликует, но только на секунду. Три саркофага стояли посредине зала, словно три пальмы посреди пустыни. Даже пытки и мучительная смерть, не смогли бы доказать насколько виноваты те, кто покушался на жизнь Фараона. А тем более родные дочери и жена. Это неописуемый грех. И жрецами было принято решение использовать страшную казнь. Заточение в одном теле, невозможность умереть и переродится. Жуткие терзания души… Вспышка… Я возле конюшни, подглядываю за Амуной. Тайные свидания с конюхом. Вот они шепчутся, их лица сближаются и, они целуются. Ф-у-у! Даже передернуло. Пятясь назад, я толкаю кувшин, полный дождевой воды. Он разбивается, я поскальзываясь, падаю. Меня поймали с поличным. Амуна сначала ругалась, потом стала умолять ничего не говорить отцу. Конечно, я ничего не сказала отцу. Резкая боль, пронзила все тело, от головы до пяток, но где голова и где ноги?… Снова воспоминания, боль, воспоминания, боль… Тишина…
Нет ни боли, ни воспоминаний. Я прислушалась и мне показалась, что я что-то услышала. Словно ветер колышет ткань шатра. Он коснулся лица, волос, прошелся бризом по легкой ткани платья. Нет! Это невозможно! Словно боясь чего-то, открыла глаза. Не сразу, пару раз моргнув. Я видела тканевый свод, в помещении было серо, наверное, рассвет. Я провела пальцами по лбу, всегда так делаю, когда волнуюсь. Слева от меня что-то вспыхнуло, поджав ноги, я села и повернулась на источник света. Это был прозрачный сосуд, в центре которого был пучок света. Будто солнце поместили в этот сосуд, крошечную частичку от своего одеяния. И тут же мой взгляд переместился ниже, на фигуру под загадочным светом. Это была МАМА! А за ней Амуна! Моему ликованию, не было предела. Но тут что-то пошевелилось в темноте, прямо перед нами, я увидела очертания человеческих фигур.
Молодой парень, вошел в круг света. Он был высок, больше чем на голову выше меня, двадцати трех лет, светлокожий, темноволосый, и с привлекательными чертами лица. Одет был странно, такую одежду я никогда не видела. Следом за ним, на свет вышли еще двое. Девушка и парень двадцати восьми лет. Оба были ниже первого, на пол головы. Честно, я плохо понимала что происходит. Я не верила своим глазам, происходящему вокруг не было объяснений.
- Я Дэвид, а это мой брат Карл и Нора, наша хорошая знакомая. – Все мое внимание, и внимание сестры и матери, было на их рассказе. Потом нам помогли выбраться из саркофагов. Вероятно, они не сделали это раньше, чтобы не испугать, дать все понять и освоится. Мне помогал Дэвид. Его рука была крепкой и белой, почти как моя. Он был намного выше меня, и ласково на меня смотрел, чем заставлял, первой отводить глаза. Ступив на песок, еще влажный после холодной ночи, я испытала восторг. Это просто невероятно! Снова чувствовать, видеть, ощущать. Жить! И тут мы бросились обнимать друг друга, а чужаки наблюдали в стороне. Немного обговорив нашу историю, и послушав историю после нашего заточения, нас накормили, и мы легли отдохнуть. Сон был спокойным, вернее мне ничего не снилось. Чернота. Я встала посреди ночи, и чувствовала, что выспалась, но что-то все-таки меня разбудило. Меня теребила, за плечо, сестра.
- Симбелла, Симбелла! Проснись! – я встала, и посмотрела по сторонам. Мы были вдвоем, мамы не было.
- В чем дело, Амуна? Что случилось?
- Пошли, нас зовет мама и эти, ну вставай же! – она тянула меня из шатра через площадку, в другой шатер. Когда мы вошли, то сестра отпустила мою руку.
Мама стояла на коленях, с опущенной головой и поднятыми к небу руками. Я знала эту позу, ведь мама была жрицей. Ее сейчас не было здесь, то есть ее души. Сестра тоже знала, и мы были спокойны, а вот о наших спасителях-чужаках, такого нельзя было сказать. Подняв руку в успокоительном жесте, я начала, первой, разговор.
- Всем известно, что жрецы знают многое, обладают редким даром, но только настоящие, избранные. Мы состоим из семи оболочек. Сестра, мама и я, не были мумифицированы и все семь оболочек на месте. Но на нас заклятье, и после нашего воскрешения должны воскреснуть те, кто принял решение и совершил обряд, – я кружила по кругу, оставаясь за спинами присутствующих. То есть, наш отец и жрецы, чтобы снова поместить нас в то ужасное место,- голос дрогнул, и, сжав пальцы, я пыталась успокоиться. И в этот момент, мама пришла в себя. Громко вздохнув, она упала на песок, и потихоньку заплакала. Вставая, она была уже спокойна.
- Все очень плохо, я даже не представляла насколько.
-Амуна - сестра вышла вперед.
- Ты остаешься со мной, так как собиралась в жрицы, и мне понадобятся твои способности.
-Симбелла – мое имя она произнесла с большой любовью и так нежно. Я вышла и протянула ей руки. Мама взяла их аккуратно, словно они из песка, и сейчас рассыпятся. Я испытывала тревогу и близость расставания.
- Дочка, а ты должна вернуться назад и все выяснить – зажмурив глаза, чтобы не потекли предательские слезы, я кивнула. Отпустив одну руку, она развернулась к мужчинам – С ней должен пойти один из вас. Дворец большой, и нужна помощь. – На самом деле, мне не нужна была никакая помощь. Просто мама боялась, отпускать меня одну. Вперед вышел Дэвид. Уверенно и непоколебимо. Внутри меня все оборвалось. Я точно не знала, что чувствую, но точно, что-то хорошее. Мама почувствовала, как по мне пробежала дрожь. Но не подала вида. – Ты знаешь что делать, - почти прошептала она. Взявшись за руки с Дэвидом, мы опустились на колени. Мама стала перед нами, а Амуна позади нее. Начинала мама. Она что-то, неразборчиво шептала. Появился шум в ушах, и яркий свет вокруг нас. Все тело слегка пощипывало, но и только. Свет прекратился. В ушах щелкнуло. Я открыла глаза.
Третья глава
Это было нереально! Это была моя комната. Не изменилась. Хотя и не должна была, ведь мы вернулись в прошлое.
- У нас всего пять дней, - вдруг очнувшись, сказала я. – Не будем терять время.
- Почему так сурово. Я… - не успел он продолжить, как я подняла руку, в знак молчания. – Что?!
- Ч-ш-и-и.… Слышишь? – и мы прислушались, на улице было шумно, я прошла на балкон. Указав Дэвиду стоять на месте. Увидев толпу, я вспомнила. Сегодня праздник, в честь моей сестры Амуны. Я быстро вернулась в комнату. Подойдя к большой кровати, несколько раз потянула за черный, бархатный шнурок. Через полминуты, вошла темнокожая служанка. Лишь мельком взглянув на Дэвида, снова покорно смотрела на меня.
- Нала. Этому юноше нужна одежда моего телохранителя. И… Вода в моей купальне. – Поклонившись, она вышла.
- Сегодня, празднование в честь Амуны, моей старшей сестры. Отец решил, что ей пора замуж. Будет много народа, и мы сможем затеряться, среди людей, – подойдя к ложу и взяв одежды, я направилась в купальню, одеться, не умолкая ни на минуту, – Я выступаю в самом начале, а после свободна. Я знаю, где надо искать… изменника, - слегка понизив голос и прибавив четкость сказанному в конце. Скинув платье, и надев наряд всадницы, вышла.
Дэвид стоял возле моего фонтана, и любовался коллекцией растений. Этот сад, занимал угол возле ложа, напротив балкона.
- Хм. И ты знаешь, кто он? – я слегка кивнула. Мой язык онемел. Не я одна, переоделась. Дэвид выглядел потрясающе! Видимо Нала, занесла одежду, пока я переодевалась. Наша одежда, очень подходила ему, словно он из этого времени, а не из будущего. Крепкий торс, упругие мышцы, красивые ноги и сильные руки. Он больше похож на божество или величайшей красоты, статую, а не на археолога, вроде бы так они называли. Придя в чувство, я смутилась и наверно покраснела.
- Да, думаю это наш дядя.
- Дядя?
- Атон, очень властолюбивый и надменный человек. После нас, он стоит в списке, и его сын. Фараон - вот его цель жизни!
- Значит, за дело?! Ты красива, что это? – Дэвид провел рукой в мою сторону. Я, непонимающе, раскрыла глаза. – Твоя одежда?
- О! Да, я буду выступать в роли, наездницы, в начале праздничного пира.
- Приветственный жест народу? – с ухмылкой и поднятой бровью, спросил он.
- Да, что-то вроде этого.
Пройдя мимо него, старалась сделать непринужденный вид, но у меня плохо получалось. Выскочив в галереи, я помчалась галопом, и парень еле поспевал за мной. Что он о себе возомнил. Я, царской крови! Как так можно бесцеремонно ко мне обращаться. И в конце-то концов … Тут мои мысли прервали проходящие стражники. Они поклонились, и подождали пока я пройду, чтобы продолжить свой путь.
- Ого! – послышался его голос позади, и по мне снова словно прошлись сотни иголок.- И мне, стоит так делать?
- Да, но наедине необязательно,- и тут, снова прилив смущенности, наедине, силы небесные! – В смысле, без посторонних, – запинаясь, добавила. А его, похоже, это все развеселило.
Мы уже добрались до выхода. Оставив гостя позади себя, пробралась к отцу. Попросила его проследить за моим гостем.
Принцесса оставила меня позади всех и прошла к фараону. Что-то ему сказала, он оглянулся и посмотрел на меня, но его взгляд, спокойный и невозмутимый снова обратился к окружающим гостям. Принцесса вернулась.
- Поедешь с нами в одной колеснице, – и вскоре к ступеням стали подъезжать колесницы. В первую и самую красивую, богато украшенную, сел Фараон с Царицей. Колесница медленно отъехала, а следом за ней пошло некоторое количество слуг, у некоторых из них были жезлы. Это были в основном молодые мужчины в белых накрахмаленных коротких юбках, и белых платках закрепленных на голове тонким блестящим обручем. К ним присоединилась группа сильных мужчин с оружием в руках и блестящими полукруглыми нагрудниками. Я так понял, это охрана Фараона, они разделились по обе стороны колесницы и легким бегом сопровождали своего царя. Затем подъехала следующая колесница. Она была украшена не так, как у Фараона. Более легкая, резная. Это была колесница дочерей Фараона. Симбелла и ее сестра Амуна прошли вниз по ступеням и сели с помощью множества служанок и слуг. Симбелла посмотрела на меня и поманила рукой, в знак пройти в их колесницу. Ее сестра удивленно на нее посмотрела и что-то тихо сказала, Симбелла ответила и Амуна отвернулась в другую сторону. Я ступил на первую ступень лестницы, ведущей вниз из дворца. Оказавшись в лучах полуденного солнца, я закрылся рукой. Окружающие внимательно меня разглядывали. А я, чуть привыкнув к солнцу, опустил руку и пошел вниз. По бокам от меня были массивные папирусовидные колонны. Жаркое солнце было таким же, как и в наше время. И я себя чувствовал, словно в какой-то сценической постановке. Все это было так реально и в то же время так необыкновенно. Я глубоко дышал. Я никак не мог прийти в себя, оказаться рядом с давно умершей принцессой, вновь ожившей, и более потрясающее, это оказаться в столь далекой, неизвестной и разрушенной цивилизации, в окружении сотни людей из древнего мира. Я поднялся на колесницу с помощью одного слуги, сел напротив принцесс. Принцесса Амуна даже не взглянула на меня и смотрела в сторону. Колесница тронулась и медленно покатилась. Следом за нами тоже пошли слуги, но это были уже молодые девушки. Они были одеты в белые легкие ткани, скрепленные на одном плече блестящей брошью. На головах были густые, черные парики и тонкие блестящие обручи.
Насколько я помнил историю, мы находились в крупнейшем городе Восточного средиземноморья. Это Мемфис. Он расположен на западном берегу Нила, в верховье Дельты. Это был грандиозный город, и раскинулся он от Дашура до Гизы. Имел форму прямоугольника. Египтяне называли его Па-Нуф, из-за его белых стен. Колесница катила на запад, где находился район Анх-Тауи с поминальными храмами царей, чтобы проследить, как идут восстановительные работы гробницы Тутмоса 4. Этим жестом Фараон Хорем-Хеб подчеркивал свое родство. Ведь он захватил власть с помощью большой армии, сразу же после смерти Тутанхамона. Он занимал высокий военный пост при Тутанхамоне, командовал войсками во время азиатского похода. Любил и верно служил своему Фараону. А сформированная им армия была разделена на две части, одна в южной области, а другая, в северной. Заинтересованный в поддержке фиванского жречества и стоящих за ним кругов, Хорем-Хеб в честь Амона продолжил строительство, так называемого Гипостильного зала, перед Карнакским храмом. Пристроил к центральному проходу, возведенному еще Аменхотепом 3, боковые части, покоящиеся на 126 колоннах высотой 13 метров и поставленных в семь рядов с каждой стороны среднего прохода и два двойных пилона.
Именно по этим «стройкам» и прокатился Фараон, прежде чем направился в центр города, в большой храм Бога Птаха. Эта «экскурсия» по Мемфису меня сильно взволновало. И ничего удивительного. Ведь даже в наше время, имея такие научные, технологические возможности, нет таких восхитительных построек. Удивляет и точность Египетских архитекторов и строителей. Видя все это великолепие и находиться в нем, было подобно просветлению в кромешной тьме. Большего сравнения я не мог подобрать. Эти колонны, статуи богов и Фараонов. Все это не сможет воспроизвести ни одна компьютерная модель, ведь до наших времен, почти ничего не дошло, город подчистую разрушен и размыт великим Нилом. Когда мы проехали к большому храму Птаха, фараон уже был на пороге храма. Его встречали жрецы. Сам храм был огромным, не зря же он назывался Большим храмом бога Птаха, а перед входом стояли два высоченных колосса царя. Когда колесница остановилась, я поспешил спуститься и помочь принцессам. Они поблагодарили и пошли вперед. Стройные, изящные, с прямыми спинами и поднятыми в гордости лицами они ступали легкой поступью, в прекрасных нарядах и блестящих украшениях. Это были и бисер разного оттенка, и мелкий стеклярус синего и белого цвета. Были и золотые украшения с драгоценными и полудрагоценными камнями. У принцессы Амуны на голове был одет золотой обруч с гравировкой, а спереди, ровно посередине находилась голова кобры, с белой полоской на лбу, с драгоценными камнями зеленого цвета в глазницах. Эта кобра немного меня заинтересовала. Выглядела она достаточно устрашающе, и этим меня и привлекла, зачем такая страшная змеюка на голове у прекрасной старшей дочери фараона? Но от этих мыслей меня отвлекли девушки подошедшие к нам. А точнее их одежда, вернее отсутствие таковой. На молодых служанках была лишь легкая ткать вокруг бедер. На руках и ногах браслеты из крупных бусин, а на шее длинные ожерелья, чуть прикрывающие голые груди. Они широко улыбались, приветствовали гостей и вручали по цветку лотоса. И мне тоже дали цветок. Я огляделся. Вокруг нас было достаточно много народа. Стройные мужчины и элегантные женщины были одеты в безупречные одежды из гофрированного льна. У всех на головах – тяжелые черные парики, обрамляющие их лица, украшенные драгоценными металлами и нитками бисера. От женщин исходит сладкий, пьянящий аромат. Это медленно тающие духи на их волосах. Все друг друга приветствовали. Одаривали комплиментами. В воздухе витала лесть, много лести и они купались в ней, наслаждались. Да, они большие мастера этого искусства. А вокруг сновали рабы и служанки с подносами и предлагали лакомства и кубки вина или пива. Гости постепенно прибывали, и зал уже почти был полон, когда все двинулись в другой зал. В толпе ко мне приблизилась принцесса Симбелла. Все это время она с сестрой была занята приветствием гостей.
- Ну как тебе наш прием? У вас такие же приемы проводят? - ее вопрос был понятен, но она спросила не просто из любопытства, а с ожиданием услышать насколько шикарен и неповторим этот прием. И я бы ответил, что и у нас проводят что-то подобное, но приостановился. В этот момент мы уже полностью вошли в роскошный зал празднеств. И я онемел. Стены, покрытые богатыми росписями, фаянсовые изразцы, огромные резные колонны, но больше всего меня поразили столы, два больших стола стояли в противоположной от нас стороне буквой Т. А вернее то, что было на столах. Еда лежала пирамидами – кокосы, яблоки, оливки, гранаты, апельсины, лимоны, бананы. Разные овощи и зелень, жареная, вареная и соленая рыба, свежий хлеб разных форм, разное мясо, разная птица, виноград, фиги, финики, золотые и серебряные кубки, вазы и расписная посуда. Мы продолжили движение к столам, и я собрался с духом и ответил принцессе.
- У нас устраивают что-то подобное, но такое я вижу впервые. Это потрясающее зрелище. - Симбелла улыбнулась довольной улыбкой. Мы подошли к первому столу он был в центре зала, и низкий. По обеим сторонам на мраморном полу, лежали разноцветные подушки и циновки. Принцесса Симбелла взяла меня за руку и повела дальше к следующему столу. Он был выше, а вокруг в определенном порядке расставлены золотые, инкрустированные бирюзой, сердоликом и лазуритом кресла с высокими резными спинками.
- Это, – говорила Симбелла, показывая рукой – для наиболее знатных гостей, – она провела меня к одному из кресел. Оно было со спинкой средней величины, красиво инкрустировано серебром и драгоценными камнями синего цвета, и стояло ближе к краю стола. Были и обычные табуретки со скрещенными ножками. Взмахом руки, Симбелла предложила мне сесть. – Я буду сидеть в центре – сказала она, показывая на средний стол с подушечками вместо кресел. И ушла. Гости рассаживались на свои места, которые им показывали слуги и служанки. Ко мне подошла служанка с подносом, на котором стояло несколько глиняных сосудов. Как я понял, она предлагала мне вина разного года и сорта, а также финиковое пиво. Я взял кубок пива, девушка поклонилась и ушла предлагать напитки другим гостям. Сделав глоток, я сразу ощутил разницу с нашим пивом. Это пиво было сладковатого, приятного вкуса, и эту прохладу так и хотелось снова и снова ощущать у себя на языке.
Когда все гости уселись, заиграла музыка. Это были: флейта, арфа, гобой. Девушка необычайной красоты запела, еще более необычайно красивым голосом. Вокруг все ели, причем руками, пили вино и пиво. Пели. Я попробовал зажаренного цыпленка, который был прямо передо мной. Взял щепотку соли из серебряного блюда. И тут меня кто-то толкнул. Опрокинув свой кубок с пивом на стол, я выругался и вскочил посмотреть, кто так спешил, что даже не соизволил извиниться. И увидев лицо, уже известного мне человека, замер, и чуть не выронил птицу из руки. Это был Фараон. Я так испугался, и остолбенел, что даже не заметил, что все вокруг смотрят на меня, и музыка затихла. Спохватившись, я поклонился и извинился. Фараон посмотрел на Симбеллу, она кивнула в ответ, и он развернулся ко мне всем телом и засмеялся.
- Я вижу, вы уже изрядно выпили нашего пива, – все вокруг тоже засмеялись, и музыка снова заиграла. – А пробовали ли вы наш Шедех? – спросил фараон, и я отрицательно замотал головой. – Шедех! Нашему иностранному гостю, – громко приказал он и сел в свое кресло необычайной красоты, рядом со своей царицей. Я тоже сел, переводя дух. Это же надо так вляпаться, нагрубить Фараону! Служанка принесла поднос с глиняными емкостями, я ткнул пальцем в ближний ко мне. Она налила мне в кубок темно красный напиток, наверное, вино. Я сделал глоток, да, это было вино, но какое-то терпкое, с горьковатым привкусом, и с кислинкой. Вероятно плодовое вино.
Спиртное уже окутало мой рассудок. И мой взгляд на окружающее немного изменился. Я уже не восхищался так, всему происходящему, и видел все иначе. Во-первых, мне не нравилось как они ели. Эти египтяне ели руками, тут же поправляли свои парики, громко смеялись. Много пили спиртного, как мужчины, так и женщины. Вели себя не как джентльмены и леди, а так развязно, что увидев такую сцену, (достаточно пожилой мужчина хлопнул по мягкому месту проходящую служанку, а она в ответ остановилась, присела рядом и предложила налить еще вина, а он в это время поглаживал ее по голой ноге и пожирал глазами ее обнаженные груди) я почувствовал себя в борделе. Отвел свой затуманенный взгляд на стол, за которым сидела принцесса Симбелла, но ее там не оказалось. Музыка изменилась. Забарабанили в небольшие барабаны. И из центральных дверей, в которые мы вошли, вышли ровной поступью два льва, а на их спинах стояла Симбелла! «Ох!» Это все, что я смог выговорить. За ними вышло по три танцовщицы с каждой стороны. Музыка изменилась. Теперь играла арфа, Музыкантша играла так точно, перебирала струны ловко. Львы остановились. Симбелла присела, дотронулась руками до загривков этих гигантов, от чего они затрепали своими гривами. Когда довольные львы успокоились, принцесса, опираясь на свои руки, подняла весь свой торс вверх. Скрещивая и разводя ноги, она начала поворачиваться по кругу, аккуратно переставляя руки на спинах у львов. Это было потрясающе, восхитительно и страшно. Вокруг танцевали прекрасные танцовщицы, и сама принцесса делала все движения словно в танце. А потом она начала сворачиваться как змея. Изворачиваясь вокруг своих ног, рук. Она была особенно очаровательна, когда под конец выступления, спрыгнув со спин львов прямо перед ними, принцесса медленно поднялась и раскрыв широко руки, вскрикнула. Тем самым изобразив птицу феникс, возродившуюся из пепла. Выступление окончилось. Симбелла поклонилась аплодирующим гостям, взяла за загривок одного льва, села на его могучую спину, и так верхом и в сопровождении могучих царей, скрылась за шикарной дверью соседнего зала. Я даже отрезвел, и не мог сказать точно, сколько времени продолжалось это великолепие. Гости успокоились и уже напевали хором какую-то песню, прихлопывая в такт. Вскоре принцесса Симбелла подошла ко мне, вся сияя от радости и гордости.
- Ты была великолепна! Такая хрупкая, бесстрашная юная принцесса, – сказал ей я.
- Благодарю, нам пора, больше здесь не будет ничего интересного, – сказала принцесса с улыбкой, но тревожно глянув в сторону фараона.
В полном молчании мы вышли из храма и сели в колесницу. В той же самой тишине доехали до дворца.
