Леонида Андреевна Козлина, женщина тучная, но энергичная пробила себе дорогу в благополучие. Окончив педагогический институт помоталась на учительской стезе, пока, набравшись опыта, ее не позвали на крепкую должность заведующей хозяйством в еврейскую школу. Там она с успехом освоила ведение школьного хозяйства, разосанилась и стала подумывать о дальнейшем росте на поприще педагогики.
И, раз по весне, поступило ей предложение, в неказистую, нашумевшую как скопище малолетних бандитов, школу на место заместителя директора. А что же? Это хороший трамплин, подумала Леонида Андреевна, которой перевалило за пятьдесят. Надо бы согласиться.
Директор Бирюков встретил ее с воодушевлением. Пока шли до кабинета, без умолку рассказывал о школьных делах и активно жестикулировал.
- Как я рад, что вы отозвались, Леонида Андреевна! – шумел он.
Козлина была польщена, но никак не предполагала, с чем ей придется столкнуться. Обрушающаяся кровля, протеки на стенах третьего этажа, отвалившаяся штукатурка, из-под которой торчала обрешетка дранки. Дети больше напоминали беспризорников, куривших на крыльце школы и дерущихся. Вставляя в свой мат из приличного лишь некоторые союзы и междометья. Леонида Андреевна старалась управиться с работой засветло, чтобы успеть безопасно покинуть учреждение.
Постепенно она освоилась и познакомилась с педагогами, среди которых была средних лет Инга Ивановна, дородная чернявая женщина с несколько бесформенной крупной фигурой. Учебный год окончился (слава богу) в мае, «головорезов» распустили на каникулы, а педсостав продолжал работать и имел возможность наконец-то выдохнуть и общаться, как обычные люди. А не строить из себя невесть что, как перед учениками.
В начале июля, когда в лучах палящего солнца повсюду кружил тополиные пушинки, Бирюков завел с Козлиной и Ингой Ивановной щепетильную секретную тему по поводу поборов. Из открытого окна доносилось звонкое чириканье воробьев, разместившихся на развесистой рябине под окном. Говорил он сначала кругами, будто проверял реакцию женщин. Но увидел, что они, покорно сложив руки на коленях, смотрят на него пустыми взглядами, решил переходить к делу.
- Я позвал вас, чтобы вы помогли мне, - начал он тихим голосом. – Вы сами видите, что эта школа обречена, учится здесь одно отребье, и в Министерстве мы на самом последнем счету.
И предложил этот высокий, худощавый и нескладный, склонный к неврастении директор, совершать поборы с родителей за провинности учеников, что уж греха таить, брать взятки, а добычу было решено поделить.
- С паршивой овцы хоть шерсти клок, - добавил он еле слышно.
Вот так поворот! А что ответишь? Не согласиться, чего доброго уволит, а то и похлеще, согласишься и раскроется, тогда совсем дело дрянь.
- Да вы не пугайтесь, - болезненно улыбнулся Бирюков, заметив ужас в глазах дам, - это только сначала страшно. Да и потом, это же на благо школы. А родители, что и дети, сами поглядите. Неровен час нож в спину воткнут. Чего их жалеть.
На том и порешили, и с нового учебного года приступили к «заданию». Так прошел целый год, и на легкие деньги Леонида Андреевна смогла внести первый взнос по квартирной ипотеке для сына.
На другой год поборы стали чаще и больше (аппетит рос), что стало наводить родителей на подозрения. Начали понемногу гудеть, а некоторые и возмущаться открыто. Кончилось тем, что у кого-то поумнее лопнуло терпение, и Бирюковым заинтересовалось не только министерство, но и полиция.
Директор подался в бега. Несчастных женщин допросили, те покаялись, что были введены в заблуждение и пытались всячески препятствовать, но он их запугивал. В итоге министерство их прикрыло, а полиция бросилась в погоню за вымогателем.
В интернете информацию об этом подчистили, а газеты прежних лет читать некогда.
Но ведь школа, даже такая, не может оставаться без руководителя? И вот он, звездный час Козлиной! В большом сером конверте курьером доставлена мечта. Леонида Андреевна тут же поменялась в лице: появились пара строгих складок над переносицей, осанка выгнулась назад, костюм-двойка из клетчатого драпа был пошит на манер военного. И она приступила к командованию.
Все, кто мог быть свидетелем этого скандала, она попросила «по собственному», а во времена нехватки доброкачественных учителей, понабрала разный сброд, от которого отказались в пристойных учебных заведениях. Зато эти послушно складывали ручки у груди и заискивающе заглядывали в глаза перед полноправной царицей.
Сколько раз в жизни убеждаюсь, что любой, каждый навык, данный жизнью, пригождается в течение ее. Осторожно, с оглядкой, почти незаметно для других, поборы продолжались. К этому добавилось еще одно ухищрение: урезывание зарплаты провинившимся учителям. А что вы думаете, ипотека дремать не даст.
Но что-то, спустя десяток лет, внутри все-таки ёжится и колет, в том районе, где предполагается у человека душа. Привычкой отвечать у Леониды Андреевны на любое обращение к ней, стало «бог с вами». К месту и без него.
- Леонида Андреевна, ребята говорят, что в туалете унитаз протек…
- Бог с вами.
- Дети на питание жалуются, холодное подают.
- Бог с вами.
А на столе в кабинете появились книги разных современных знатоков религии, евангелие и библия… Страшно.