Однако, как говорили древние, «Вернемся к нашим баранам». При осуждении лица за подстрекательство необходимо установить умысел данного лица на достижение исполнителем определенный преступных последствий.
«Приговором Юргинского городского народного суда Игнатов осужден по ст. 17 и ч. 2 ст. 108 УК РСФСР.
По этому же делу осужден Попов по ч. 2 ст. 108 УК РСФСР.
Судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда приговор в отношении Игнатова оставила без изменения.
Президиум того же суда отклонил протест председателя суда, в котором ставился вопрос о переквалификации действий Игнатова на ст. 210 УК РСФСР.
Заместитель Председателя Верховного суда РСФСР внес в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного суда РСФСР протест об отмене приговора народного суда, определения судебной коллегии и постановления президиума областного суда и прекращении в отношении Игнатова производства по делу.
Проверив материалы дела, Судебная коллегия установила:
По приговору суда Игнатов признан виновным в том, что он 3 августа 1965 года, находясь в нетрезвом состоянии, подстрекнул несовершеннолетнего Попова отомстить Мартынову.
Обвинение Игнатова на подстрекательстве основано лишь на объяснениях осужденного Попова, который на протяжении предварительного следствия и двух судебных заседаний неоднократно изменял свои показания.
Сам Игнатов категорически отрицал свою вину и утверждал, что он никаких действий, направленных на подстрекательство Попова к нанесению Мартынову тяжких телесных повреждений, не предпринимал.
Таким образом, в материалах дела нет достаточных доказательств, подтверждающих вывод суда о том, что Игнатов подстрекал Попова к совершению этого преступления.
Если даже Игнатов действительно посоветовал Попову отомстить обидчику, высказав это неопределенно, без конкретного нацеливания подростка на причинение потерпевшему тяжких телесных повреждений, в его действиях также не будет признаков уголовно наказуемого деяния.
По смыслу ст. 17 УК РСФСР для признания лица подстрекателем преступления необходимо установить не только причинную связь между действиями этого лица и действиями исполнителя преступления, но следует установить также и наличие у данного лица умысла, направленного на достижение исполнителем определенных преступных последствий.
При этом виновный в подстрекательстве сознает, что его действия вызовут у подстрекаемого решимость совершить определенное преступление, предвидит тот результат, которого достигнет подстрекаемый, желает или сознательно допускает наступление этих последствий.
В материалах дела нет данных, свидетельствующих о наличии у Игнатова такого умысла. Поэтому осуждение его за подстрекательство к нанесению потерпевшему тяжких телесных повреждений является необоснованным.
В силу изложенного Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР определением от 14 июля 1966 г. Приговор народного суда, определение судебной коллегии и постановление президиума областного суда в отношении Игнатова отменила и производство по делу прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления».
(БВС РСФСР. 1966. № 11. С. 8-9)
Подстрекательство так же иногда выделяется в отдельный состав как оконченное преступление (ст.ст. 150, 151, 205-1, 230, 240, 282, 345 УК РФ).