Дорогие друзья! Мы публикуем продолжение истории о встрече Нового года в Японии, которой поделилась автор книг про приключения Макса и его верных друзей Марина Голомидова. Кстати, в этом рассказе вы узнаете, что стал прототипами некоторый героев второй книги про "Приключения Макса и его верных друзей в Японии". А первую часть можно прочитать здесь:
Новый год в Японии история из 1995 года часть 1
Мы вернулись домой, и тут выяснилось, что в течение ближайших трех дней нам предстоит есть только осэтирёри! Такова традиция: целый день до нового года их готовят, а потом три дня едят, поскольку в первые новогодние дни нельзя ни готовить, ни разогревать пищу. Горячим можно есть лишь суп одзони, довольно пустой по нашим меркам: легкий бульон из даси, моти, травка и кусочек курицы)))
Мы с Машей внимательно посмотрели друг на друга, отлично всё друг про друга поняли и после обеда попросили хозяев объяснить, где можно найти ближайший супермаркет. Что уж мы там сказали, какую причину нашли, зачем нам магазин, - я не помню. Но признаться, что осэтирёри нам не по душе, было решительно неприлично, просто невозможно, и я что-то придумала – вероятно, что мне нужна зубная паста или что-то подобное.
Мы долго спускались по шоссе с горы и наконец обнаружили «сэбун ирэбун» (так по-японски звучит «seven-eleven»), накупили целый мешок пирожных сю-криму (или по-нашему – «шу», заварные) и, страшно довольные, отправились назад. По дороге не удержались и слопали по паре невероятных, восхитительных «шу». Было очень совестно. Чтобы загладить свою вину, мы притащили к столу купленные пирожные и, стесняясь, боясь, что нарушаем очень важный этикет, предложили всем. К счастью, Хидаи-сан и его домочадцы присоединились к нам не без удовольствия, и мы отлично попили чая со сладостями.
А на следующий день утром на столе нас ждала яичница. «Догадался!» – обрадовалась и одновременно застыдилась я, но Хидаи-сан был так улыбчив и так радовался, что угодил, что все мои волнения тотчас улетучились.
Но вернемся к первому января. После обеда мы сели у масляной печки, завернули ноги в теплые одеяла и под негромкие звуки сямисэна, доносящиеся из телевизора, где целый день непрерывно показывали старинные театральные постановки и традиционные танцы, занялись изготовлением новогодних открыток. В Японии принято посылать специальные карточки «нэнгадзё» всем тем, кто поздравил тебя в прошлом году. Для этого полученные открытки хранят в специальных книжечках, похожих на толстенькие фотоальбомы, и - одну за другой подписывают карточки, глядя на имя адресата. Если в текущем году кто-то из семьи умер, следует оповестить специальной открыткой с извинением: тот-то умер, так что, извините, поздравлять нас в этом году не нужно. Такое вот элегантное извещение о смерти и щепетильное соблюдение траура.
Многие изготавливают открытки самостоятельно. Покупают заготовки из плотной бумаги (уже с маркой и номером выигрышной новогодней лотереи), рисуют или штампуют традиционные рисунки и поздравительные подписи. В магазинах для этого продается бесконечное множество штампов, красок, наклеек и прочих восхитительных штучек, которые хочется купить сразу – и все!
Хидаи-сан смастерил печать с изображением мышки самостоятельно. Он отдал нам эту и другие печати и краски и объяснил, что надпись нужно делать красным цветом, а мышку – серым. Мы вежливо покивали головой, но даже и не собирались следовать советам, ведь красок и идей было так много! Начался процесс изобретательства: мы с Машей штамповали разноцветных мышей, ставили штампы с новогодними поздравлениями всех цветов радуги и невероятно радовались тому, какие яркие и веселые получаются открытки. Однако, когда мы отдали результат нашего творчества Хидаи-сану, я поняла, что «что-то пошло не так», поскольку Хидаи-сан хоть нас и похвалил, но подписывать открытки не стал, сказав, что сделает это позже. И тут я поняла на деле, что значит японский традиционализм: отступать от канона нельзя, поскольку любые изменения меняют традицию, и бог весть знает, куда может завести подобная самодеятельность. Новый год – это очень серьезно!
После открыток Хидаи-сан познакомил нас с новогодними детскими играми:
мальчики крутят деревянных волчков и запускают бумажных змеев; девочки играют в ханэцуки – игра деревянными ракетками, напоминающая бадминтон.
Взрослые и дети соревнуются в знании средневековой поэзии, раскладывая парные карточки в игре «Хякунин иссю» - по названию поэтической антологии. Открывший карточку с одной частью пятистишия танка, должен найти недостающую часть.
Еще одна игра, которая нас очень позабавила, - ФУКУВАРАЙ. Нужно разложить на нарисованный контур лица рот, глаза, брови, нос, уши – и сделать это с завязанными платком глазами. Получаются очень смешные мордочки.
«Сугороку» - еще одна игра, похожая на те, в которые мы играли в детстве сами: с кубиком-костью, который кидается для установления количества шагов, с передвижными фишками или фигурками, который должны пройти путь, нарисованный на схеме с картинками – препятствиями, бонусами, остановками и тд.
Хидаи-сан подарил нам все игры, и я увезла их в Россию. С тех пор долгие годы, пока я преподавала в школе и университете, мы с упоением играли в них с моими учениками и студентами. Отличный способ учить язык, скажу я вам.
Вечером нам с Машей устроили целое представление. Нас отвезли в бунка кайкан (дом культуры), где ждали подарки, песни и танцы. На темном экране взлетали яркие звездочки, и госпожа Миямото – организатор этого действа – пела что-то очень доброе и теплое про то, как появились две светловолосые девочки, ставшие звездами.
3 января мы провели с семьей Миямото-сан. Они приехали со своими детьми и целый день возили нас по самым главным и интересным достопримечательностям северного Кюсю. Мы побывали в главном храме бога Хатимана – Уса дзингу; совершили «круиз по аду» - дзигоку мэгури – на знаменитых горячих источниках Бэппу с разноцветными кипящими озерами. Мы были у океана и ели вкусную еду, смеялись, шутили и загадывали желания. Это был фантастический день с потрясающими, очень добрыми и щедрыми людьми!
Вечером нас привезли в дом к еще одному знакомому, который, как и супруги Миямото, уже побывал у нас в гостях на Урале, – Ода-сану. Этот невысокий, полный человек поразил меня своей жизнерадостностью еще в первую встречу, и теперь нам предстояло познакомиться с его семьей. Он, его жена и трое сыновей жили в пригороде Китакюсю в старинном доме.
Мы провели здесь три дня и две ночи: знакомились с достопримечательностями, вкусно ели, много говорили и даже играли на музыкальных инструментах: Маша на флейте, я - на рояле: жена Ода-сана преподаватель музыки и в доме есть инструмент. Я не знаю, чем занимается Ода-сан. Может быть, торговлей или каким-то производством. Когда-то он был фотографом. Но мне доподлинно известно, что у него есть небольшой, но собственный «биру» (building), который он с гордостью нам показал. Ода-сан очень живой и непосредственный человек. Всегда смешливый и очень сердечный, хотя и прячет свою нежность и сердечность за маской некоторой грубоватой насмешливости. Сейчас сложно восстановить все события тех времен - моя память слишком плоха, но мне очень запомнились три момента нашего пребывания в доме его семьи, и я часто их вспоминаю и рассказываю своим друзьям. Поведаю и вам.
Поздно вечером второго дня мне зачем-то нужно было выйти во двор – вероятно, покурить. Я хотела обуться, но не нашла свою обувь, оставленную в прихожей. Решила выйти на крыльцо босиком, открыла дверь и ахнула: Ода-сан сидел на ступеньке и чистил мои полусапожки. Мне стало ужасно стыдно: сапоги были старые, заношенные до дыр. Других у меня просто не было: и размер у меня очень редкий, большой, и денег в те времена всегда было впритык, и я предпочитала тратить полученное на свои японские фестивали и книги, а не на одежду и обувь. В общем, я чуть не провалилась от стыда и полночи не могла заснуть от страшного смущения: Ода-сан невозмутимо продолжил чистить мою обувь, когда я попыталась его остановить. «Ничего, все нормально!» - сказал он. А на следующий день он повез нас с Машей в магазин. Ему очень хотелось купить мне какую-нибудь обувь, но я категорически отказалась. Тогда он сделал подарок Маше: прекрасное черное платье тонкой шерсти и такая же накидка. Это было очень трогательно. Но чувствовала я себя крайне неловко, потому что поняла, что причиной щедрого подарка стало понимание Ода-саном нашего довольно стесненного положения. Во всяком случае, в его представлении.
Еще меня потрясла его мама. Маленькая, хрупкая, ей было глубоко за восемьдесят, но выглядела она лет на шестьдесят, а то и моложе. Задумайтесь, все, кто читает эти строки: ее ужин состоял из трех тарелочек с рисом. Диаметр одной мисочки был не более четырех сантиметров, а рисинки при желании можно было сосчитать поштучно. На каждой рисовой горке лежало по одному дополнительному ингредиенту: на одной - крошечная рыбка, на другой – боб, на третьей – какая-то водоросль. И так она ела всегда, когда мы встречались за столом, и я могла увидеть ее еду. Из напитков – зеленый чай.
В последний вечер перед отъездом Ода-сан устроил собэцукай – проводы. В большой гостиной собралось очень много народу: одноклассники сыновей, родственники, соседи, коллеги. Каждый принес с собой какой-то гостинец – подносы с суси, фрукты, сладости. Несколько человек принесли цветы. Это было невероятно трогательно, ведь большинство из этих людей видело нас с Машей впервые. Но главный сюрприз ждал нас впереди. Ода-сан позвал меня в соседнюю комнату. Я зашла. В ряд от двери стояло несколько незнакомых мужчин, одетых в парадные костюмы. Вид у них был весьма торжественный. Ода-сан сказал: «Поскольку вы завтра уезжаете в дальний путь, я и мои друзья хотим преподнести вам небольшой подарок». Мужчины передали ему конверты с красными полосками, и Ода-сан протянул их мне . Я оторопела: «Но почему? Зачем?» Ода-сан рассмеялся:
- Такой обычай. Если кто-то уезжает, остальные собирают ему денег в дорогу.
- Простите, пожалуйста, но я не возьму.
- Берите. Не стесняйтесь.
- Нет.
Ода-сан развел руками и вернул конверты своим друзьям. Почему-то мне показалось, что он был доволен моей реакцией. Может быть, даже горд. Один из мужчин сказал:
- Мы понимаем, что вам неловко брать деньги, но тогда не откажите в любезности принять от меня десять мешков отборного риса. Я его сам выращиваю.
Ода-сан и остальные стали меня уверять, что у него самый лучший рис, а мне было ужасно смешно: я представила себе, как везу мешки с рисом на родину, как заправский добытчик. Отказываться было неловко, но я нашла причину вежливо отклонить щедрый дар:
- Спасибо от всего сердца, но я не смогу увезти рис с собой. Перевозка будет слишком дорогой.
Дядечки призадумались. Мой довод показался им разумным. На том и расстались, но я еще долго с улыбкой представляла себя в аэропорту с тележкой, нагруженной мешками с рисом.
Двадцать пять лет прошло. Хидаи-сан умер, Ода-сан жив. Он счастливый дедушка. Мы теперь совсем не видимся, хотя часто общаемся в ФБ, но три года назад, когда Маша устроила в Токио вечеринку в четь получения мною ордена от японского императора, Ода-сан специально прилетел из Китакюсю.
Когда я писала свою вторую детскую книжку о приключениях Макса в Японии, я включила в нее персонажей – дедушку Хидаи-сана и настоятеля синтоистского храма Ода-сана. Это очень хорошие, чудесные и любимые мною герои. А те читатели, кто внимательно прочел мою книжку и эти два поста о японском новом годе, должны догадаться, как и я, что Хидаи-сан – это и есть Дарума, исполняющий желания.
Все онлайн конкурсы выставки "Япония. Куклы, сказки и легенды" на одной странице
Будьте здоровы, подписывайтесь на наши каналы:
Навигатор по каналу "Япония. Куклы, сказки и легенды" все статьи и видео
"Пространство авторских кукол"
"Япония. Куклы, сказки и легенды"
Каждый - и взрослый и ребенок, найдет на нашей выставке много интересного для себя. До встречи на выставке "Япония. Куклы, сказки и легенды". По всем вопросам звоните по телефонам 8-910-452-6286. Купить билеты можно здесь: https://vystavka-yaponiya-kukly-s.timepad.ru/