Скрипя зубами, теряя последние силы, Митрич упорно полз вперёд. Из подвижных частей тела оставались только уши и локти, все остальное предательски не слушалось отчавшегося мужчину. Хотелось выть от безысходности, но речевой аппарат подводил, как и все остальное. Где он, и как здесь оказался Митрич не помнил. Вокруг царила темнота и удушливый запах чего-то кислого.
Проползши ещё сантиметров двадцать по его подсчётам, бедолага завалился на бок - отдохнуть. Вдохнув воздух поглубже, он вдруг со страхом понял, что в его рот залетело нечто длинное и шевелящееся. В спешке выплюнув странное, Митрич попробовал заорать и даже ткнул вперёд рукою. Ор вышел тихим "Ыыы", а впереди длинного и шевелящегося оказалось до.. Того самого места, которое мужик не ощущал вместе с ногами.
Сил ползти назад не было. Митрич попробовал было драться, но шевелящееся не сдавало позиций. Поняв, что лучше отлежаться в сторонке, он как смог, откатился в сторону. В стороне было получше. Даже пахло приятнее. Ткнувшись вниз лицом, Митрич лизнул пахнувшее. Как ни странно, оно придало ему сил. Чавкая и жадно заглатывая целительное нечто, Митрич начал чувствовать ноги. Стало возвращаться зрение.
Митрич рванул вперёд, на свет.... Перед ним стояла ошалевшая жена. Ты же сказал, что спать пойдешь, - с пробивающимся смешком сказала она. И где мой оливье?
Митрич, наполовину высунувшийся из под стола, одной рукой виновато теребил тесемки скатерти, а второй пытался нащупать под ним миску с оливье...