Предосенний полдень, солнечный, но прохладный. Пожелтевшие уже березы и ракиты вперемешку с прямоствольными соснами застыли над водой в полной тишине, словно цепенея от приближающегося увядания. Стылый туман висит над неподвижной водой, скрывая кормящихся под дальним берегом уток. Из тайги за спиной тянет запахом стоялых грибов и прелой листвы, волглой хвои и скорого снега. Здесь, на северах, осень всегда начинается со снега. Большими хлопьями ложится он на зеленую еще траву, цепляется за пушистые кедровые лапы, бесшумно растворяется в воде, как будто предупреждая - пора готовиться ко сну.
Словно невесомые парусники скользят по воздуху едва заметные паутинки, утиный плеск и кряканье далеко разносятся над таежным озером, разрывая и комкая тишину, какая бывает только в сентябре.
Сижу на берегу, не глядя на поплавки, каждой клеточкой впитываю этот день, наполненный особенным солнечным светом и легкой грустью от того, что лето ушло. Дышится по-особенному легко и полно, думается неспешно и отвлеченно. Хороший день.
Вдруг слева от меня краем глаза улавливаю какое-то неясное движение. Поворачиваю голову и вижу, как из тайги выходит к воде лось. Огромный, на высоких ногах, большая голова увенчана настоящей короной из широченных рогов, он некоторое время стоит, настороженно принюхиваясь и вслушиваясь в еле слышные дремотные шорохи тайги. Я застыл истуканом, стараясь не шумнуть, чтобы не спугнуть этого царственного исполина.
Уверившись в том, что все спокойно и угрозы нет, сохатый вошел в озеро и принялся пить.
За спиной громко застрекотала одна белка, за ней другая. Лось встревоженно вскинулся, оглянулся, заметил меня и, развернувшись, пошел в тайгу.
- Ау! Ты где тут? - из тайги донесся нестройный хор голосов. Приехали рыбаки, теперь шума на всю округу будет...
Продолжение следует