Поэзия - страшная сила. В прямом и переносном смыслах. Ведь многие поэты не удовлетворялись одними только живописаниями берез, бабочек и красивых женщин. Поэты, как и обычные люди, тоже боялись. И со своими страхами они боролись одним действенным способом - описывали его. Так появился малоизученный раздел или жанр "страшной лирики". На образцы этого жанра мы с вами сегодня и полюбуемся.
1. Готфрид Бенн "Ведет ее по раковым баракам"
– Вон в том ряду лежат, кто снизу сгнил.
А в том ряду лежат, кто сгнил в середке.
Сиделок через час меняем. Вонь!
– Приподыми вот эту простыню.
Комочек сала, слизи, прелых соков –
А было мужиковским мужиком,
Росло, с ума сводило, бесновалось.
– Запомни эту язву на груди.
Букетик роз напоминает гума.
Коснись спокойно. Рана не болит.
– Из той, что с краю, хлещет в три ручья.
Откуда столько крови в человеке?
А той, правей, вдобавок ко всему,
Еще сначала выскоблили двойню.
– Их лечат сном. И только сном, и всем
Новоприбывшим говорят: здесь выспитесь.
По воскресеньям их будят для визитов.
– Есть не хотят. Все в пролежнях. От мух
Спасенья нет. Их раз в неделю моют.
Их моют так, как мыли бы скамьи.
– Похоже на распаханное поле:
Плоть превратилась в почву. Пышет жаром.
Сочится, изловчившись, сок. Земля зовет.
Готфрид Бенн
Перевод: Виктор Топоров
2. Александр Пушкин "Стою печален на кладбище"
Стою печален на кладбище.
Гляжу кругом – обнажено
Святое смерти пепелище
И степью лишь окружено.
И мимо вечного ночлега
Дорога сельская лежит,
По ней рабочая телега
. . . . . . . . изредка стучит.
Одна равнина справа, слева.
Ни речки, ни холма, ни древа.
Кой-где чуть видятся кусты.
Немые камни и могилы
И деревянные кресты
Однообразны и унылы.
1834
3. Константин Бальмонт "При Море чёрном"
При Море черном стоят столбы.
Столбы из камня. Число их восемь.
Приходят часто сюда рабы.
И сонмы юных несут гробы.
Бледнеют зимы. И шепчет осень.
Порой и звери сюда дойдут.
Порой примчится сюда и птица.
И затоскуют? Что делать тут?
Пойдут, забродят, и упадут,
Устав стремиться, устав кружиться.
При Море черном стоят столбы.
От дней додневных. Число их грозно.
Число их веще меж числ Судьбы.
И их значенья на крик мольбы: –
Навек. Безгласность. Враждебность. Поздно.
4. Фридрих Ницше "Coritatevoie, amorosibima"
Люблю я мрачный, темный склеп,
Люблю я надписи на камнях,
Их позолоченная ложь
Мои насмешки воскрешает...
Но я сегодня слезы лью,
Они бегут ручьем на мрамор,
Тревожат сон могильных плит
И ложь на камнях подновляют.
Хочу я скрыть свои мечты…
Я целовал уж этот образ.
Я целовал его за все...
Мы с давних пор целуем глину.
Но кто раскрыл мой злой обман...
Я был обманут мавзолеем
И сознаюсь: я целовал
Его бессмысленную надпись...
5. Шарль Бодлер "Превращения вампира"
Мне женщина соблазн раскрыла губ пунцовых;
Ее вздымалась грудь, в плену одежд шелковых,
И, корчась как змея на медленном огне,
Душистые слова она шептала мне:
"Уста мои влажны, и мне дано уменье
На ложе усыплять все страхи и сомненья;
Все слезы осушу на бархате грудей,
И старцам подарю смех радостный детей;
Для тех, пред кем хоть раз красу я обнажила,
Я заменю моря, и небо, и светила;
Я, милый мой мудрец, так опытна в страстях,
Когда мужчин душу в объятьях, как в сетях,
Иль груди отдаю укусам сладострастья,
Развратна и скромна, пленяя хрупкой властью,
Что я сумела бы, на ложе полном нег,
Бессильных Ангелов поработить навек":
Когда весь мозг костей моих уж иссосала
Она, и повернул я к ней свой взор усталый,
Чтоб страстный поцелуй вернуть, лежал со мной
Труп омерзительный, сочивший липкий гной.
Закрыл тогда глаза я в ледяном испуге;
Когда ж я их раскрыл под утро, от подруги
Вчерашней, что на грудь свою меня влекла,
В чьих жилах кровь рекой обильною текла,
Остался лишь скелет, разбитый и скрипящий,
Дрожавший жалобно, как флюгер, дух щемящий,
Иль вывеска, когда томит ее Борей
Дыханием своим в часы глухих ночей.