Здравствуйте!
Захотелось мне вновь свернуть с книжной темы в историческую, и как истинному патриоту родного города поговорить о его истории, тем более, что у Таллина она была довольно насыщенная.
Начнем мы, как говорится, с самого начала — с того момента, как Таллин (тогда, конечно же еще не Таллин, а Ревель, Таллином он официально стал только в начале 20-го века) появился на карте, как важная историческая и политическая точка, и с тех важных исторических событий, которые были непосредственно с этим моментом связаны. Недавно исполнилось 800 лет со дня битвы при Линданисе— холма, на котором теперь располагается сердце Таллина, замок Тоомпеа. В этой битве датские войска с союзными отрядами победили войско эстов, пытавшихся в очередной раз отстоять свою независимость. Сразу же после этой победы датчане всерьез взялись за постройку крепости, а крепость эта в итоге и превратилась в замок, вокруг которого вырос город, однако до того, как начать рассказывать о самой битве, я хотел бы немного поговорить о ее предыстории и том, почему появление здесь важного населенного пункта было неизбежно.
К началу тринадцатого века вся Европа была, можно сказать, охвачена идеей Крестовых походов. Ходить в крестовые походы стало эдаким «хорошим тоном», и эти мероприятия организовывались регулярно, даже вчерашние викинги-норвежцы организовали свой собственный частный крестовый поход.
Понятное дело, что германские феодалы тоже стремились принять участие в этом движении, однако столкнулись с тем, что легкую славу добыть уже не так-то просто: в Святой Земле все было уже занято, на еще не отвоеванные у мавров испанские территории тоже хватало претендентов из числа, так сказать, местного и соседнего населения. Поэтому взгляды германских феодалов обратили к последнему европейскому оплоту язычества — Прибалтике.
Идея обращения в христианство последних неверных звучала, конечно, очень благородно и давала отличное идеологическое основание для экспансии, однако в основе всего мероприятия лежали куда более материальные цели — в первую очередь захват новых земель. Ведь удобно — вот только что ты был каким-нибудь третьим сыном мелкого германского аристократа, и тебе не светило в плане наследства абсолютно ничего, разве что устроить кровавый передел, а тут вдруг появляется возможность захватить столько, сколько удержишь, да еще и вместе с людьми — красота! Но при этом это были не просто земли — а области, с которых можно контролировать суперприбыльную торговлю с Новгородом.
Новгород тогда был настоящим «торговым хабом» всех русских княжеств, практически вся торговля шла исключительно через него. Любой, кто сумел бы закрепиться где-то на маршруте торговых кораблей, получил бы возможность снимать превосходные сливки с этого бизнеса, а там, кто знает — вдруг получилось бы каким-нибудь способом отжать и сам этот хаб?
Но для начала надо было получить карт-бланш на кампанию, и после серии интриг, провокаций и дипломатических игрищ, Папа Иннокентий Третий подтверждает в 1200 году буллу своего предшественника об объявлении крестового похода в ливонские земли, в следующем году германцы основывают Ригу, а еще через год папа объявляет о создании специально для действий в Ливонии Ордена Меченосцев.
Тут надо еще заметить, что вся Ливония вообще, и Эстония в частности не были каким-то дремучим медвежьим углом с живущими в лесных хижинах дикарями. Тут уже существовали несколько княжеств, которые занимались вполне типичными для средневековья делами, то есть ходили походами друг на друга и соседей (в том числе и на восток), время от времени огребали от этих соседей ответку и выплачивали им дань. В общем, шла совершенно обычная средневековая жизнь. Поэтому меченосцы и их союзники из заезжих крестоносцев и присоединившихся местных племен (например, вассалы ливского вождя Каупо, выступавшего на стороне меченосцев) натурально влезли в осиное гнездо, и моментально начали в нем вязнуть. Кстати, несмотря на то, что немецкие и датские хроники постоянно стараются выставить эстов в виде адских орд кровожадных дикарей, они сами же регулярно проговариваются. Например Ливонская Рифмованная Хроника упоминает, что после битвы при Вильянди немцам в качестве трофеев досталось… 2000 боевых коней! Это конечно, безумное преувеличение, но то, что у эстов вообще могли быть боевые кони, говорит о чем угодно, только не об «ордах дикарей».
Кроме того, на востоке находились очень серьезные соседи: собственно сам Новгород и его сателлит Псков, которые внимательно следили, что происходит на их западных границах. В то время на княженьи в Новгороде оказался никто иной как Мстислав Мстиславович Удатный, он же Удалой — очень опытный военачальник и политик, которому сразу стало ясно, что на карте в лице немецких рыцарей появился очень серьезный игрок, и с ним надо как-то договариваться. В 1210 году Мстислав заключил с меченосцами договор, поделив сферы влияния в еще не завоеванной Эстонии. Кстати, договор был подкреплен первым русско-немецким политическим браком: Мстислав выдал свою племянницу замуж за младшего брата рижского епископа Альберта Теодориха — того самого, которого Альберт вскоре назначит епископом Эстонии. В итоге, пока меченосцы воевали с местными племенами, им приходилось внимательно посматривать на восток, потому что уже по ходу кампании Мстислав дважды ходил из Пскова в поход в земли эстов — в 1212 и 1217 году, прибрать то, что ему полагалось по договору и проследить, чтобы немцы не оттяпали себе лишнего.
Получается, что знакомая нам из учебников картина, мягко говоря, сильно упрощена. Вместо могучего крестоносного движения на восток и северо-восток мы видим дикую кашу из междоусобиц, разрозненных и не всегда ладящих между собой крестоносных отрядов, старых соседей, не упускающих возможность по старой традиции урвать свой кусок и скороспелых союзов, разваливающихся при первой же интриге. Причем самое интересное, что датчане в этом калейдоскопе почти не участвуют… Но в итоге Ревель был основан именно ими. О том, как так получилось — в следующей статье.
