Фрида Кало всю жизнь оставалась предметом искусства, даже в большей степени, чем ее картины. То, как она выглядела, одевалась, подавала себя в обществе, было отражением ее невероятной натуры - сложной и неукротимой. Свою живопись она разливала дальше холста, переносила на саму себя, рисуя по телу тканями и фактурами так, будто это были краски.
Органза, хлопок, фланель, вельвет, шелк - все горело цветами, все пылало страстью. Любимыми цветами были смелые сочетания алого, зеленого, глубоко синего и золотого.
Когда Фрида входила в помещение - она буквально занимала собой все пространство и притягивала взгляды: корсет, ровная спина, расправленные плечи, длинная юбка, волосы туго стянуты и уложены в тяжелый сложный узел с вплетенными лентами и цветами. Фрида была словно ее родная Мексика - мятежная, страстная, яркая, но трагичная.
В восемнадцать лет художница попадает в страшную аварию и оказывается прикованной к постели на многие месяцы. Всю жизнь живет с постоянной болью, переносит одну за другой более тридцати операций. Со временем, к физическим страданиям добавляются и душевные муки - любовная драма с мужем - художником Диего Риверой и ее многочисленные бисексуальные связи, которые приводили к бесконечным конфликтам с любовниками и любовницами. "В моей жизни было две аварии: первая - когда я попала под трамвай, вторая - под Диего", - зло шутила Фрида.
От проблем и боли, Фрида с головой уходила в творчество. Более трети всех работ художницы - ее автопортреты, главный жанр с момента, как еще в больнице она попросила отца принести ей краски. Отец просьбу выполнил и даже сделал специальный подрамник, позволяющий Фриде писать лежа. А рядом разместил зеркало: «Я пишу себя, потому что много времени провожу в одиночестве и потому что являюсь той темой, которую знаю лучше всего».
Картины "Больница Генри Форда", "Всего-то несколько царапин!", "Сломанная колонна", "Без надежды" - в ее портретах отображены боль, хрупкость и непростые отношения с миром и собой. На своей работе, написанной незадолго до смерти - она тщательно вывела красным «Viva la Vida!», «Да здравствует жизнь!».