Часть 12.
Надо сказать, ни Виктор, ни Татьяна не высказали никакого удивления, как будто так и надо. Виктор пошел заводить машину. Когда мы уже готовы были ехать, он вдруг повернулся ко мне.
- В Ёжиках что забыла? - и посмотрел мне прямо в глаза. Взгляд был серьёзно-сосредоточенный и мне стало понятно, что юлить не имеет смысла.
- Брата ищу. Ну, он мне не совсем брат, вернее, совсем не брат, но он мне стал, как брат. Его похитили.
Не знаю, понял ли он в моей абракадабре хоть что-нибудь, но он кивнул. Сама не знаю, почему, но я в общих чертах обрисовала Виктору всю ситуацию. Он внимательно слушал, дымя сигаретой. Потом вдруг вышел из машины и скрылся в доме. Через десять минут он вышел из дома с рюкзаком в одной руке и ружьём в другой.
- Охотник я, - проворчал он в ответ на мой немой вопрос и положил ружьё на заднее сиденье.
Достал из рюкзака настоящий цейсовский бинокль и протянул мне.
- На вот, держи! Удобнее издалека оглядеться. Дедовский еще, он капитаном был. Вот что, давай сюда своё донесение, в город Танька поедет, мы ее к маршрутке подкинем. А с Сергеичем я договорюсь, свояк он мне, чтоб, как всех у метро высадит, ее прямиком в офис отвёз. Да не боись! - усмехнулся он, видя, что у меня от изумления глаза полезли на лоб, - Мы с Танькой службу недавно оставили, от порядка еще не отвыкли. Вот, вышли в отставку, а в квартире тоска смертная. Ну, мы ее продали, и сюда, на природу. Не жалеем, сидим тут на всем натуральном, воздух вольный. Так давай, что-ли?
Я молча наблюдала, как он упаковал отчет в пленку, затем в пакет, потом положил на дно объёмистой корзины, а сверху нагрузил зеленый лук, аккуратно перевязанный пучками, укроп, клубнику, пирожки со стола и еще что-то там. Ну ни дать, ни взять, деревенская женщина едет торгануть у метро огородными дарами. Я подивилась его находчивости и решила по дороге расспросить его про службу поподробнее.
Оказалось, маршрутки здесь ходят регулярно, так как неподалеку расположен огромный оптовый рынок со всякими лаками-красками-цементами и прочим, что нужно строительным организациям.
Мы за пятнадцать минут домчали до рынка, усадили Татьяну на переднее сиденье маршрутки. Я еще раз ее проинструктировала, кому отдать, что сказать, чужим ни-ни, ни при каких условиях! Виктор переговорил с водителем Сергеичем, пожал ему руку и мы вернулись в машину.
До Ёжиков мы ехали почти в полном молчании. Виктор был сосредоточен и серьёзен, и он совсем не походил на того балагура, что согласился меня подвезти. Стало ясно, что вся его болтовня была просто ширмой, этакой дымовой завесой, чтобы разговорить собеседника. Ведь в таких вот разговорах, ни о чем, человек расслабляется и старается поддержать разговор. И сам начинает болтать, не замечая, как раскрывается перед другим. Так он невольно выдаёт и своё отношение к теме, и о себе проговорится в чем-нибудь. А такой вот Виктор, с виду простецкий мужичок-подкаблучник, жалующийся на жену-зануду, не дающую покоя, на самом деле уже составил твой психологический портрет! Вот у кого поучиться не помешает! Да ему в разведке самое место!
- Виктор, а вы где служили?
- Ой, где я только не служил! Всё вспоминать, без бутылки не обойдешься! - рассмеялся он, Смотри, уже подъезжаем.
Он сбавил скорость.
- Приехали! Ёжики за поворотом. Сейчас вырулим, и мы как на ладони будем. Ты давай вот что - хватай бинокль, вылазь и незаметно подыщи себе схрон какой невдалеке, чтоб понаблюдать сначала. И посмотри всё хорошенько! Да, сиди тихо! А я попробую к ним подскочить, сам гляну, что к чему. Если там все нормально, я что-нибудь придумаю, как с ними разойтись. Тебе знак подам - сниму кепку и в руках ее зажму. А если и в самом деле, как ты думаешь, то тебе лучше сматываться за подмогой. Лови попутку в город, и связывайся со своими. Уяснила? Связаться-то сможешь?
Я вытащила телефон. Зарядка почти на нуле, антенна тоже.
- Не ловит тут, - покачал головой Виктор, - В деревне, да и то не везде. Вот на сеновал к нам заберешься, там ловит, да и слышно хорошо. Виктор переложил ружье в багажник и махнул мне рукой. Я по лесу подобралась к околице бывшей деревни, выбрала себе место для схрона, укрывшись за поваленной сосной.
Впереди открывалась заросшая бурьяном бывшая улица. Возле дома, где стояла машина, было заметно какое-то шевеление. Я настроила бинокль и вся картина приблизилась ко мне на расстояние вытянутой руки.
Перед хибарой горел костерок, над ним в котелке что-то кипело, потому что над варевом поднимался пар. Рядом копошился какой-то невзрачный мужичонка. Совершенно серенький весь, и на бомжа вроде не похож, а встретишь такого и мимо пройдешь, взгляду зацепиться не за что. Он периодически сыпал что-то в котелок, помешивал ложкой и сразу принимался пробовать. Рядом с ним на пне, или, точнее, на каком-то чурбаке сидел здоровенный детина. Он сосредоточенно счищал ножом кору с какой-то плашки. Комары, видимо, не давали ему покоя, потому что он периодически хлопал себя по шее и чертыхался. Наконец ему всё надоело, он встал, с размаху вогнал нож в чурбак, потянулся, разминая плечи, и направился в дом.
Я перевела взгляд на нож. Да-а-а-а... Тот еще кинжальчик! Здоровый, обоюдоострый, он больше походил на нож какого-нибудь спецназовца, чем на орудие труда скромняги-геолога. Вид у него, опять же... Привет, девяностые, называется! Ни дать, ни взять - бандюган! Тут мне пришло в голову, что рост у него как раз подходящий, чтобы смотреть сквозь куст волчьих ягод у больницы. Обут в берцы, несмотря на жару. Такой слон вполне мог закинуть на плечо щупленького Степана, и не чихнул бы! От этой мысли меня просто передернуло. Эх, знать бы, где сейчас Степан!
В это время мужичонка, варивший что-то на костре, поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Ой! Я вжалась в землю, стараясь быть незаметной. Только через полминуты до меня дошло, что смотреть на меня он никак не мог, до меня было метров пятьдесят, если не больше. Это я видела его взгляд в бинокль, как будто он рядом стоял.
Моё внимание привлекло облако пыли, приближавшееся по проселочной дороге. Виктор! - мелькнула мысль. Но это оказался не он. Из облака вынырнул джип, круто вырулил перед хибарой и едва не сшиб котелок вместе с колдовавшим над ним мужичонкой.
Из джипа вышел высокий, хорошо одетый мужчина, с заднего сиденья вывалились двое дюжих молодцев. У одного из них на ветру отвернуло полу пиджака и я заметила у него портупею. Однако! Мальчики были вооружены!
Может, это руководитель фирмы пожаловал со своей охраной? Интересуется, как дела на объекте? Может, геологов своих решили проверить, чем они тут занимаются?
Импозантный мужчина брезгливо обошел стороной котелок и даже не взглянул на вытянувшегося во фрунт мужичонку. Один из охранников подошел к нему, а второй метнулся в дом.
Комары совсем одолели меня, я принялась отмахиваться от них веткой и поэтому кое-что пропустила. Когда я снова приникла к биноклю, я чуть не вскочила от увиденного.
Из дома вышли охранник с тем верзилой, они уже стояли возле начальника, а тот вертел в руках чёрную кожаную папку, похожую на плоский портфельчик. Он доставал из нее какие-то бумаги и внимательно просматривал их.
В это время мое внимание привлекло очередное облачко пыли. По грунтовке неслась машина Виктора. Видно было, как напряглись все участники сцены у хибары. Начальник с папкой быстро переместился к джипу, не выпуская папочку из рук. Детина дёрнулся было в его сторону, но путь ему преградил один из охранников, недвусмысленно заложив руку за борт пиджака. Верзила встал, как вкопанный.
Машина Виктора на крутом вираже объехала джип, чуть не раздавив в очередной раз котелок, и резко встала, загородив мне обзор. Видела только, что второй охранник, до сих пор торчавший у задней двери, весь как-то подобрался и незаметно чуть отодвинул борт пиджака. Правой рукой он принялся поглаживать себя по груди, как будто вмиг испытал приступ изжоги.
Виктор, как бы не замечая драматизма ситуации, вышел из машины и начал разговаривать со всеми сразу. Он крутил головой от одного к другому, что-то говорил и при этом размахивал руками. Я пыталась понять, о чем он с ними беседует, но звуков мне здесь было не слышно, а по губам читать я не умею. Вот он несколько раз махнул рукой туда, откуда мы приехали. Ага, понятно, наверное, про деревню рассказывает. Что он придумал?
Смотрю - охрана обмякла, стоят и посмеиваются над ним. Но, как только Виктор метнулся к машине, парни снова сунули лапы подмышки и напружинились. Межд тем, Виктор нырнул куда-то под переднее сиденье, сосредоточенно покопался там, потом полез за чем-то на заднее сиденье. Смотрю, он неуклюже пытается вытащить что-то оттуда, но безуспешно.
Эх, угораздило же меня связаться с этим недотепой! Серьёзным он мне показался, как же! Напустил туману, как... ёжик в тумане!
Интересно, что он там забыл?! Виктор тем временем оставил попытки достать что-то, сидя на переднем сидении. Он перешел к задней двери, полез, как медведь, в машину и начал там копаться на задней панели, потом принялся что-то искать в карманах передних сидений. Наконец, он вынырнул из недр машины, держа в руках какие-то бумаги. И...
Что он там говорил про кепку-то?! Он ее должен снять и зажать в руках, если там всё нормально? Или, наоборот, если там все плохо, и требуется срочная подмога? Мысли у меня спутались, а не то, что вспоминать, соображать было некогда, потому как картина вокруг Виктора пришла в движение.
Виктор подбежал к начальнику, расстелил что-то на капоте, какую-то бумагу, и начал что-то показывать на ней и вновь махать руками в сторону своей деревни.
При этом он был без кепки! Когда он ее снял, я не увидела. И что это значит?! Он ее обронил в машине, или этим он хочет сказать, что все совсем плохо, хуже некуда?!
(Продолжение следует...)