Внезапно набежали тучи, небо затянуло свинцово-серой пеленой, и подул резкий, порывистый ветер. Верхушки соснового бора сильно качаясь под порывами ветра набрасывающегося на них зло и ожесточенно, шумели и поскрипывали, словно протестовали и возмущались бесчинствам странствующего разбойника. Василий Анатольевич переждав томительную паузу выглянул из-за кустарника – каким-то подсознательным чувством он ощущал на себе полный ненависти взгляд, быть может существа разумного, но преисполненного звериными инстинктами. Этот пытливый, изучающий и в тоже время хищный взгляд будто пытался проникнуть в душу Куракина, осмотреть ее изнутри, исследовать каждый уголок, а потом безжалостно все уничтожить. Никогда, за всю свою жизнь, даже в момент когда раненный в плечо, он висел над пропастью, уцепившись онемевшими пальцами за выступ, Куракин не испытывал такого гнетущего, всепоглощающего состояния страха, будто острыми когтями скребущего его сердце.
Рем безмолвствовал, лишь изредка тихо поскуливая, и вопрошающе глядя на Василия Анатольевича. Пес был напуган. Вечный непоседа, смелый и стремящийся ввязаться в какую-нибудь историю, Рем стоял здесь в неведомом таежном уголке, не в силах сдвинуться с места, подавленный, прижатый страхом перед загадочным существом.
-Ладно, пойдем – прервал свои мысли Куракин, и превозмогая жуть происходящего зашагал по влажному песчаннику вглубь зияющего теменью соснового бора…
…Высокие сосны, словно жившие здесь до начала времен, в серой промозглой завесе испарений казались мудрыми повидавшими много великанами, с интересом взиравшими на нежданных гостей. Земля была густо усыпана желтоватыми сосновыми иглами словно мягким ковром, поглощающим звуки шагов. Ветер усилился, подул пронизывающе со свистом, неожиданно грянул гром, и с неба стали падать крупные дождевые капли. Чуть погодя дождь зачастил, и вскоре небеса разверзлись сильным ливнем. Василий Анатольевич прислонился к дереву и глубоко вздохнув, задержал дыхание. Сердце учащенно билось в груди, норовя потревоженной птицей выпорхнуть наружу. Куракин сосредоточил внимание на звуках дождя и резких порывах ветра, уравновесив сердечные удары. Капли стучат по могучим стволам деревьев, шелестят по разлапистому ельнику, сбивают иголки с веток…Сердце теперь успокоилось, отсчитывает толчки мерно, не торопясь. Слух обострился до крайности, и даже слышно как совсем рядом, буквально в нескольких метрах поскрипывают и трещат крошечные веточки, не в силах выдержать поступь чьих-то тяжелых шагов…Куракин скосил глаза, и увидел в полумраке рощи как напряженно глядит в сторону Рем, сильно прижавшийся к его ногам. Тело собаки дрожит, словно пес порывается ринуться вглубь леса. Тяжелые шаги приближаются, - кто то скрытый мраком подбирается ближе словно хитрый и опасный зверь. Вот он уже совсем рядом, Куракин ощущает его смрадное дыхание, совсем рядом, уже наверное на расстоянии вытянутой руки. Карабин здесь не поможет, - зверь подобрался почти вплотную, быть может уже перехитрив охотника. Рем оскалив пасть зарычал. Новый удар грома, в туманных небесах неожиданно блеснула молния, осветив на доли секунды темное нутро влажного леса, и Куракин увидел прямо перед собой нечто густо покрытое шерстью, огромного роста, напоминающее человека, но с удлиненной оскаленной клыками пастью. Существо вздыбив шерсть на затылке и опустив длинные руки шагнуло к нему несколько пригибаясь, сверкнув в свете молнии злобным взглядом исподлобья. Охотник рванулся вбок, и мгновенно выхватив из-за пояса нож с широким лезвием, нанес два удара в грудь существа. Раздался дикий рев утонувший в пронзительном стоне, и Рем с яростным рычанием бросился в атаку…
Георгий АСИН
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…