Когда я учился в школе у меня была учительница, Мария Ивановна. Это сейчас, с высоты прожитых лет, я понимаю, что таких людей нельзя допускать к детям, но тогда мы не знал, что могло быть по-другому; куда смотрели наши родители и администрация…
Помню, как однажды она заставила нас простоять целый урок, потому что, когда она вошла в класс, мы встали не так быстро, и не все вместе. Она назначала дежурных, их было 3 человека, мы драили доску с моющим средством, чтобы нашей великой и ужасной было комфортно, ведь этот монстр не выносил меловую пыль; у любого чудища должно быть слабое место. Контрольные проходили в 3 смены, она рассаживала нас через парту по одному, чтобы мы не могли списать, те, кто были в третьей смене, приходили домой под вечер. Она унижала нас, обзывала, давала нам клички, особенно изыскано она оценивала наши умственные способности, после её уроков мне казалось, что я действительно неполноценный, не как метафора, а с точки зрения физиологии, что у меня какие-то умственные отклонения. Самое главное, что я даже не помню какой предмет она вела, возможно историю, потому что мои знания этого предмета колеблется в районе нуля.
Я боялся её и не любил. То ли я делал это активнее всех, толи просто так, но она заставлял меня таскать свои тетрадки. Прямо целая гора тетрадок. Я приходил к ней после каждой перемены и перетаскивал тетрадки из одного кабинета в другой. Только к 9 классу я понял, что все тетради пусты, и что она просто надо мной издевается.
Любой кошмар рано или поздно заканчивается, я ушел после 9 класса и решил стать учителем. Я поклялся, что буду хорошим учителем, и я учился быть учителем изо всех сил. Я закончил колледж с красным дипломом, потом поступил в университет, после бакалавриата магистратура, дополнительное образование, в итоге у меня было 4 педагогических образования и каждое с отличием.
К сожалению, учителя зарабатывают хорошо только в столице, поэтому я поехал туда. Долгие 15 лет упорной работы, долгие 15 лет практики, совершенствования… каждый день я был лучше себя вчерашнего, если бы я учился в нормальной школе, то я был бы от этого счастлив, но очень часто я вспоминал Марию Ивановну и думал, что я неполноценный.
Но время шло, финансовые цели, которые я ставил перед собой, были достигнуты. Мне не зачем было трудится сверх меры. Я накопил себе на достойную старость, а своим детям на достойную жизнь. Поэтому вернулся в свой маленький, но родной город. Дети, с которыми я работал очень не хотели, чтобы я уезжал, я собрал большой пакет открыток; с некоторыми мы созваниваемся и списываемся до сих пор.
Я вернулся в свою школу. Теперь уже далеко не мальчик, опытный педагог, я был готов нести детям знания, как говорил наш министр, потому что это было моим призванием.
Меня взяли с большой охотой. В первый же день работы я встретил её. Она постарела, начала носить очки, с острыми углами по краям, морщины изуродовали её лицо, особенно возле рта и носа.
- О, Иванов, - прокряхтела она, - принеси мне тетрадки из моего кабинета.
Я не знаю, что она хотела добиться этим, может показать свой авторитет, или напомнить, что я никчемный человек, вот только она забыл, что я далеко не в 9 классе, что я уже опытный педагог, с таким количеством регалий, что ей даже и не снилось.
- Мария Ивановна, - сказал я, - несите свои тетради сами.
Она так и встала с открытым ртом.
- Я позабочусь о том, чтобы вашу работу проверили.
Я не ненавидел её. У меня не было злобы, мне было её искренне жаль, но я был хорошим учителем, я много повидал, и я знаю, что ей работать в школе нельзя. В тот же день я взял всё её классы и провел с ними классные часы. Оказалось, что Мария Ивановна с возрастом не перестала кошмарить детей, она только перестала придумывать новые пытки и всё чаще использовала старые.
Её уволили.
После этого случая я еще не раз слышал слова благодарности и от детей, и от родителей, и даже от учителей за то, что её больше нет в школе. Я слышал, что она устроилась работать вахтером в общежитии, там ей самое место.
З.Ы. А вот забавный рассказ, про некромантов, которые ходят на тот свет, как к себе домой.