Дорогие мои читатели! Сегодня я публикую первую главу новой фантастической повести, изданной Интернациональным Союзом писателей в минувшем 2020 году.
Во двор многоэтажки провинциального городка, нарушая предрассветную тишину негромко работающим двигателем, въехала иномарка.
Она некоторое время покаталась в узком проходе между рядами плотно стоящих автомобилей с целью припарковаться, не перекрывая никому выезд. Найти место для стоянки удалось не сразу.
Водитель сумел поставить своё авто только на самой окраине двора, по соседству с контейнерами для мусора. Из машины бодро вышел молодой мужчина с небольшой спортивной сумкой в руках.
Лёгкость в движениях приезжего говорила о его хорошей физической подготовке. Хлопнула дверь автомобиля, пискнула сигнализация. Молодой человек, не торопясь, сориентировался, куда идти – давненько здесь не был! – и направился в нужном направлении.
Он беспрепятственно вошёл в подъезд, удивляясь доступности: даже домофон не установлен. Нажав кнопку лифта, с удовлетворением отметил его исправность и поднялся на последний этаж высотки. Вот и знакомая дверь квартиры, где прошло несколько лет его жизни.
Мужчина уже потянулся к кнопке звонка, но рука вдруг остановилась на полпути. Она полезла в боковой карман сумки: время раннее, зачем беспокоить утренний сон хозяев, когда можно поступить по-другому.
Молодой человек достал ключ из сумки, вставил в скважину замка и повернул его – надо же, дверь послушно открылась! Как и раньше, никаких цепочек и дополнительных замков.
И в прихожей всё по-старому: те же обои, тот же затёртый линолеум на полу, та же мебель… Почти ничего не изменилось, будто и не было столь долгого отсутствия.
Вошедший с удовольствием разглядывал ничем не примечательный старый шкаф, так напоминающий детские и юношеские годы. Мужчина, стараясь не шуметь, снял куртку и обувь.
Он осторожно прошёл в носках в большую комнату, там тоже не находя существенных изменений. Правда, старый телевизор уступил место плазменному и поменялись обои на стенах.
Другая комната, поменьше, по-прежнему больше походила на мастерскую или лабораторию. Толстые справочники с многочисленными закладками лежали на подоконниках.
На столе – различный инструмент, реторты, колбочки, мощный микроскоп, листки бумаги, исписанные химическими формулами.
Рабочая обстановка, а также наличие в углу комнаты большого подсвеченного террариума с лягушками, позволяли судить, что, как и прежде, творческая мысль хозяина не дремлет.
«Ишь ты, дядя всё ещё трудится…»
Однако людей в обеих комнатах обнаружено не было.
«Но где же сам неугомонный пенсионер?.. – начал беспокоиться племянник. – Ведь просил приехать, по возможности, срочно…»
Пенсионеры в эти предутренние часы, как правило, имеют обыкновение спать глубоким сном в своих мягких постельках. Или, там же, героически бороться со старческой бессонницей. Кровать же дяди была аккуратно заправлена, будто её хозяин и не ложился.
Дядя Андрея, Игорь Петрович, всю жизнь проработал в «почтовом ящике» – каком-то закрытом научном учреждении. Его коллеги, в своё время, говорили, что Петрович, как научный работник, подавал большие надежды в среде коллег.
Но… был не в меру упрям, горяч в спорах, в общем, «…с начальством лоялен не был». И по этой причине вверх по служебной лестнице далеко не продвинулся.
В эпоху перестройки этот НИИ развалился и для дяди не оставалось других вариантов, как выйти на заслуженный отдых, то есть на пенсию, благо возраст уже позволял.
Овдовев, Игорь Петрович так больше и не женился. Он жил в гордом одиночестве, продолжая посвящать всё свободное время своим ретортам и колбочкам.
Повзрослевшие сыновья к этому времени уже разъехались. В самом деле, чем им заниматься в таком маленьком бесперспективном городке? Здесь даже работы не найти по специальности, не говоря уже о культурном досуге…
Дети обосновались в большом городе. Выучились, обзавелись семьями и жильём и не раз предлагали отцу переехать жить к ним. Но Игорь Петрович на эти просьбы не поддавался категорически.
Он и на пенсии продолжал заниматься какими-то своими, только ему одному понятными исследованиями у себя дома. Как будто и не было никакого увольнения с работы…
К тому же, новоиспечённый дедушка считал себя человеком совсем неприспособленным нянькаться с внуками. Да и за могилой жены, в случае переезда, приглядывать будет некому…
Андрей рано потерял своих родителей. Сразу после трагедии, дядя Игорь сказал своей жене очень конкретно: «Однозначно, Верочка: Андрюшка теперь будет жить у нас! Нашим пацанам веселее будет…».
И Андрюшу, сиротинушку, приютила новая семья, где приёмный ребёнок воспитывался как младший сын. В новых условиях Андрей ощутил настоящую поддержку и взрослых, и двоюродных братьев.
Почувствовав себя членом этой семьи, он постепенно возвратился к нормальной жизни. Чуткая душа мальчика отзывалась на искреннюю заботу близких, особенно дяди Игоря, которого он иногда называл «дядей Папой»…
Окончив школу, юноша последовал примеру старших братьев и поступил в институт в другом городе. Правда, расположенном гораздо ближе, чем тот, в котором учились двоюродные родственники.
Близость места учёбы позволяла ему приезжать в ставшую родной семью не только в институтские каникулы, но и на выходные дни. Может, поэтому сейчас Игорь Петрович и обратился с просьбой о помощи именно к племяннику, а не к родным сыновьям…
«Странно… Если куда-то уехал, то почему не позвонил? Где же он тогда может быть?..» – недоумевал Андрей, доставая мобильник.
Непонятный хриплый звук, донёсшийся с кухни, был ответом на вопрос. Гость облегчённо выдохнул и открыл кухонную дверь.
За столом, в окружении разнокалиберных стаканов и посуды с остатками еды, сидел пожилой человек в парадном костюме и при галстуке. Он тихо спал сном праведника, положив свою крупную лысеющую голову между тарелкой с огурцами и недоеденным бутербродом. Из-под стола выглядывали пустые водочные бутылки.
«Как же так: сказал, что есть серьёзный разговор, а сам… Совсем на него не похоже! Что-то случилось, раз такой интеллигентный и практически непьющий человек вдруг пошёл в разнос…»
- Эй, профессор… – вошедший легонько тронул спящего за плечо.
Дядя зашевелился, не без труда поднял тяжёлую голову, открыл глаза и, не сразу сфокусировав свой взгляд, пробормотал:
- Обещаю: я достану этого Варга!..
Он некоторое время молча теребил свою бородку-клинышек, стряхивая с неё прилипшие хлебные крошки. Наконец, затуманенный взор профессора приобрёл осмысленное выражение:
- А-а, Андрюшка… ЗдорОво! Молодец, что приехал! – Игорь Петрович потряс головой, разгоняя похмельный сон, тяжеловато поднялся навстречу с объятиями. – Какой вымахал… Возмужал! Да, армия – хорошая школа! Эх, видел бы тебя батька – очень ты стал похож на него…
Дядя эмоционально тискал племянника, словно, не веря своим глазам, пытался путём осязания убедиться в его подлинности. Затем снова «приземлился» за столом.
- Садись, Андрюша! Ждал тебя ещё вчера… А я вот тут, видишь… Нарушил режим трезвенника, тебя ожидаючи. Теперь голова трещит… – Дядя разочарованно поднял пустой стакан. – Глянь там, в холодильнике – должно остаться…
Андрей вжикнул молнией своей сумки, достал бутылку «Hennessy» и поставил её на стол.
Дядя отрицательно замотал головой.
- Нет, дорогой! Мне ещё мой дед говорил: чем заболел, тем и лечись…Достань лучше водку! Из холодильника... Должна остаться! Дорога ложка к обеду…
- Ты бы себя поберёг, дядя Игорь! Ведь возраст…
- А вот этого не надо! – глаза профессора сурово сверкнули, густые седеющие брови жёстко сошлись почти в сплошную линию. Как много-много лет назад, когда маленький проказник Андрюшка, заигравшись, разбил аквариум с рыбками…
Водка из холодильника, без промедления, была откупорена и разлита по всем стопкам и стаканам, в обилии находящимся на столе.
- Дядь, а зачем столько?.. Кто-то ещё будет?– спросил Андрей, не совсем понимая манипуляции родственника.
- Нет… Рационально: чтоб потом, при разговоре не отвлекаться…
«Да, дядя всегда был большим оригиналом… «Если с водкою дебаты, отвечай…» – Андрей невольно вспомнил строчку из песни Высоцкого, но возразить что-либо не посмел.
- Так, о деле – потом! Говорят, клин клином вышибают… Ну, давай, племяш, за встречу! – и дядя, удовлетворённо глянув на наполненные бокалы и стопки, чокнувшись с Андреем, незамедлительно влил в себя содержимое одной из них.
Закусил солёным огурчиком, помолчал, будто прислушиваясь, как алкоголь проникает в глубину его солидного организма. Постепенно лицо Игоря Петровича, бледное и помятое после праздно проведённой ночи, порозовело. Почувствовав возвращение бодрости в тело, он засуетился.
- Теперь совсем другое дело… Вот что: я сейчас приму душ, переоденусь. Вчера были редкие гости, из-за рубежа, поэтому я при параде… Почти вся ночь в разговорах и пролетела. Жаль, что вы не встретились! Хотел тебя с гостями познакомить. Очень хорошие люди… Они уехали всего пару часов назад. А ты не скучай, хозяйничай, ты же – дома!
Найди, чем себя занять: телевизор, книги, альбомы – всё к твоим услугам! Кстати, ведь уже утро… Как у настоящего холостяка, в моём холодильнике имеются яйца и пельмени – вот тебе информация к размышлению на предмет приготовления завтрака! – энергично распорядился оживший дядя и удалился в комнаты.