* * *
Крупа нашлась на полках, вместе с солью и сахаром.
Кирюха налил в кастрюлю воды, высыпал целый пакет крупы, щедро навалил сахара, поставил всё это на электрическую плиту. Газ на эту базу, видимо, забыли провести.
— Вот и всё, ничего хитрого тут нет. Через полчаса будет готов нищебродский обед. Главное — помешивать. Так, кому нечем заняться: Мишаня, встань у окошка на шухер. Сереня, а ты дуй к главному входу.
Мальчик-хорёк тут же выскользнул из кухни. Миша занял наблюдательный пост у окна.
— Пацаны, а, например, что вы с баблом будете делать, когда получите? — спросил Кирюха.
— Фильм сниму, про то, какие все бабы суки, — сказал Анти-Кант, усевшись прямо на стол.
— Серьёзно? Ты не прикалываешься сейчас? — Кирюха усмехнулся. — Ещё на это бабки тратить! Не, это блажь, я считаю. Надо что-то полезное, я считаю. Дом, типа, забабахать. Усадьбу! С бассейном. И ещё чтобы сад, а в саду — всякие фрукты, чтобы ничего покупать не надо было, всё своё росло. Ещё спортзал можно и беседку, чтобы прямо на улице можно было стол накрыть, пацанов позвать… А, ништяк?
— Мещанское счастье, — сказал Анти-Кант.
— Ну, какое есть. Мишань, а ты?
— Я? — Миша глаза вытаращил от важности момента. К нему обратились! Его мнение хотят знать! — Можно прямо на всю катушку мечтать, да?
— Ну можешь не на всю, твои деньги-то… — произнёс Кирюха, меланхолично помешивая варево.
— Я… я гарем себе заведу.
Кирюха и Анти-Кант переглянулись. Блогер было растянул рот в улыбке и хотел разразиться смехом, но вожак коротко мотнул головой: не надо.
— А ты ещё не понял, что от баб одни проблемы? — серьёзно спросил Кирюха. — Одна-то тебя обчистит, а тут целый гарем.
— А я большой подвал построю и на цепь их посажу.
— И как ты себе это представляешь? Дашь объявление: мол, кто желает посидеть в подвале на цепи — приходите по такому-то адресу?
— А я людей найму, чтобы они баб ловили и ко мне приводили! — не сдавался Миша. — Если деньги есть — всё устроится…
— А это всегда так кажется: что если много денег — всё само собой устроится, можно делать, что хочешь. А реально всё может пойти наперекосяк… Ты наймёшь людей — а они тебя полицаям заложат. Или, например, похитишь по ошибке дочь какого-нибудь большого человека — тебя быстро найдут и закопают. Или даже просто наймёшь строителей, чтобы они тебе твой подвал отгрохали, объяснишь: камеры надо сделать, решётки, и чтобы цепи из стены торчали… А им это покажется странным. Ну и угадай, куда они пойдут? Или скажут тебе: хочешь, чтобы мы молчали — плати в десять раз больше. Вообще, я тебе скажу, баб насиловать, тем более на цепь сажать — это дело стрёмное, на тюрьме тебя за такое сразу на парашу определят. Надо чтобы всё по любви было. Вот проститутки: заплатил — она тебя по первому классу обслужила, и все довольны. Зачем на цепь-то сажать?
— Я хочу, чтобы на цепь! — сквозь зубы проговорил Миша.
— Ладно, я уже понял, что ты озабоченный. Твои проблемы. У всех свои тараканы. Я хочу дом и бассейн. Баб на пушечный выстрел не подпущу. Зато вы, пацаны, у меня первые в списке приглашённых! У тебя в фильме могу сняться, Антик, если хочешь.
— Да можно, — согласился блогер. — Может, победим для начала?
— Считай, уже победили. С такой волыной-то…
— Бабы! Бабы идут! — крикнул Миша.
— О, легки на помине. Где они?
— Там, в кустах прячутся.
— Ну и нормалдык. Мишань, стой, где стоишь. Пусть думают, что мы их не заметили.
— Э, а если стрелять начнут?
— Не начнут. Хотели бы — уже начали. Прячутся — значит, хотят незаметно подобраться. Ну и пусть подбираются. Войдут — я их свинцом угощу. Антик, пошли. Кашу потом доварим.
Кирюха и Анти-Кант, вооружившийся большим кухонным ножом, вышли в коридор. Вожак занял боевую позицию, взяв на прицел чёрный ход.
— Здесь полезут, это как пить дать.
Миша продолжал следить за кустами, которые уже перестали трепыхаться. Сейчас что-то будет…
Он опять стоит на воротах. Давно не стоял. Не разрешали.
Но он докажет, что не бесполезен! Уже доказал сегодня, и ещё раз докажет. Тогда Кирюха лично для него поймает бабу.
Что, дуры, видите, я стою у окна и не боюсь вас!
Миша даже песенку запел. Свою любимую: «Тихий огонёк моей души».
Разве человек, который ждёт нападения, будет петь песню?
Добрался уже до второго припева, как раздался звон, и сквозь разбившееся окно в кухню влетел какой-то предмет и покатился по полу.
В кухню на шум заглянул Анти-Кант.
Миша смело подбежал к предмету, подобрал его:
— Смотри, это же граната! Та самая! Которая не взрывается! — громко засмеявшись, Миша размахнулся, чтобы выбросить гранату наружу.
* * *
Услышав далёкий взрыв, Лана остановилась.
Прижалась к ближайшему дереву. Разрыдалась.
Даня мягко обнял её. Лана не сопротивлялась.
— Ну почему всё должно быть так?.. — спросила она сквозь слёзы.
— А почему люди на войне умирают? — ответил вопросом Даня. — Тоже ведь, наверное, не хотят, особенно дети. Люди убивают людей. В том числе и для забавы. Кому-то везёт, кому-то нет. Нам с тобой не повезло.
— Куда мы бежим? — тихо спросила Лана. — Некуда ведь…
— Ошибаешься. Есть.
— Куда?
Вместо ответа Даня поцеловал её.
Он не пытался воспользоваться ситуацией. Он действительно хотел убежать.
Лана сперва напряглась всем телом, а потом вдруг разом расслабилась и теснее приникла к Дане.
— Да… — прошептала она, едва смогла высвободить губы. — Забери меня отсюда…