Святой Констанций (в миру Кирилл Политанский) был славянином.
В 1727 году Кирилл Политанский значится в списке студентов Киевской духовной академии в классе философии. В 1730 году он был рукоположен во иерея митрополитом Киевским Рафаилом (Заборовским) и служил некоторое время в соборе Святой Софии в Киеве. Приняв монашество в Киево-Печерской Лавре, о. Констанций вскоре по ходатайству русского посла в Константинополе и киевского губернатора И. И. Неплюева (1693 - 1773) был назначен священником при русском посольском храме в Константинополе (1733). Там он зарекомендовал себя превосходным пастырем и среди славян, и среди греков. Он проявлял особенную заботливость по украшению храма, на что давал и свои средства. Отличался ревностью к богослужениям, почти каждый день совершал литургию и два раза в неделю вел беседы на славянском и греческом языках. Его набожность и усердие в исполнении возложенных на него обязанностей привлекали к нему народ, его любили и уважали.
Когда с началом русско-турецкой войны 1736-1739 гг. посольство было закрыто, а служащие его во главе с И. И. Неплюевым отправлены обратно в Российскую империю, о. Констанций не захотел возвращаться на родину и отправился на Святую Гору Афон, где поселился в Великой Лавре.
По сообщению Афонского Патерика, он, «как чуждый политических смут и отношений, производивших разрыв между сильными державами, не захотел оставить Востока. Зная, между тем, что Святая Гора Афонская всегда была в стороне от военных потрясений, он отправился туда и поселился в Лавре святого Афанасия». За годы войны о. Константин успел посетить и Иерусалим, где служил Литургию у Гроба Господня.
После заключения мира между Россией и Турцией будущий преподобномученик вернулся в Константинополь и явился к российскому послу, чтобы вновь заступить на должность священника при посольстве. Известно, что он активно занимался украшением посольского храма и переводом катехизиса на греческий язык. Однако отношения с новым российским послом у него не сложились. Возможно, причиной тому мог послужить отказ о. Констанция вернуться в Россию после объявления русско-турецкой войны: за то, что он ослушался приказа об эвакуации и остался в пределах враждебной Османской империи он мог быть обвинен в государственной измене и шпионаже на стороне врага. Кроме того, в ноябре 1741 года в результате доноса и обвинения в государственной измене покровитель о. Констанция (Политанского) – прежний русский посол в Константинополе, а на тот момент киевский губернатор И. И. Неплюев был арестован, лишен чина тайного советника, наград и малороссийских поместий, а также отстранен от должности губернатора Киевской губернии и главного командира Правления «гетманского уряда» (бывшей «Малороссийской коллегии»). Вероятнее всего, новый посол А. А. Вишняков мог обвинить о. Констанция как в шпионаже, так и в соучастии в «заговоре» на стороне прежнего посла И. И. Неплюева.
Не найдя взаимопонимания с новым российским послом А. А. Вишняковым, в конце 1741 года о. Констанций отправляет архиепископу Новгородскому Амвросию (Юшкевичу) письмо, где просит «прияти мя в благонадежный свой покров, яко единаго от наемник своих, и свободити мене отсюду». Летом 1742 года Священный Синод разрешил иеромонаху Константину вернуться на родину и поселиться в родном Киеве. Однако судьба его неожиданно повернулась иначе.
Между о. Констанцием и новым российским послом после получения разрешения уехать из Константинополя разразился еще больший конфликт, причины которого доподлинно неизвестны, но в результате которого дальнейшая судьба о. Констанция имела трагический поворот.
В результате этой ссоры осенью 1742 г. о. Констанций Политанский полностью оставил посольство. Конфликт, по всей видимости, стал известен султану, и о. Констанций был призван ко двору султана и, по диавольскому наущению, взамен на защиту, покровительство, материальные блага и перспективы карьерного роста при дворе, согласился оставить веру своих отцов.
Турецкое правительство осыпало его милостями и почестями, а посланник А. А. Вешняков в письме от 14 (25) сентября 1742 года писал о нем киевскому митрополиту Рафаилу Заборовскому (тому самому, который в свое время рукоположил Константина):
«Минувшаго августа 8-го дня, к несказанному удивлению и сожалению всех христиан, прелестию диаволею уловленный, поругав истинную православнаго исповедания веру и отрекшись Христа Спасителя своего, к душевной и телесной пагубе своей, Магомета исповедал <...> Мне же после того сказано, что оный уже в раскаяние пришёл и неутешно о таком своем пребеззаконном грехопадении плачется; потому уповательно, что в скором времени очувствуется и кровию своею надежду спасения своего улучит...».
Надежда, выраженная в последней фразе письма, оказалась небезосновательной. По прошествии нескольких дней осознав свое прегрешение, подобно очнувшемуся от хмеля, он отбросил прочь турецкое платье и, вновь облачившись в одежды иеромонаха, явился на место своего отступничества в султанский дворец, на этот раз с тем, чтобы бросить под ноги все дары султана и открыто исповедать Христа, проклиная при этом Магомета и его учение.
Святой исповедал Христа перед султаном и жителями города, за что был схвачен турками и по приказу султана обезглавлен на дворцовой площади, прямо у входа в султанский дворец. По одним данным произошло это в сентябре 1742 года, по другим данным - 26 декабря ст. ст. (8 января 1743 г. - н. ст.).
Константинопольской Православной Церковью иеромонах Константин был причислен к лику святых мучеников. Он внесен в Собор Афонских Преподобных как Констанций Русский или Русин. Житие святого священномученика Констанция было составлено афонским иеромонахом Ионой, учеником прп. Акакия Кавсокаливита.