4 января в Персидском заливе военно-морское подразделение так называемого Корпуса стражей исламской революции Ирана задержало южнокорейский танкер «Хангук кхеми» (Hankuk Chemi, 한국케미). Судно было отконвоировано в иранский порт Бендер-Аббас.
Известно, что танкер “Хангук кхеми” следовал из саудовского Эль-Джубайля в порт Эль-Фуджайра в Объединённых Арабских Эмиратах. В Эль-Джубайле находится нефтехимический завод, и танкер вёз оттуда 7200 тонн химикатов, в том числе метиловый спирт. Команда судна состоит из 20 человек: пяти южнокорейцев, одиннадцати бирманцев, двух индонезийцев и двух вьетнамцев.
По сообщению иранского информационного агентства Тасним, танкер был задержан якобы за то, что загрязнял воду. Сначала, как передало агентство, морской патруль Корпуса стражей исламской революции предупредил корейское судно о нарушении, но команда никак на это не отреагировала, после чего танкер и был задержан. Теперь иранские власти намерены провести расследование и судебное разбирательство.
Возможно ли, что обвинения Ирана не беспочвенны? Ну, в жизни бывает всякое, хотя DM Shipping, управляющая компания танкера, всё отрицает и говорит, что судно, во-первых, ничего не загрязняло, а во-вторых, капитан при задержании попросил иранцев объяснить причину, но никакого ответа не получил. Отсюда можно предположить, что оправдание захвату «Хангук кхеми» выдумывалось отдельно.
Мировые агентства обращают внимание на тот факт, что задержание танкера совпало с объявлением иранских властей о возобновлении обогащения урана. Да и в целом заметно, что Тегеран в эти дни решил понагнетать обстановку, воспользовавшись сменой власти в США. Не очень понятно только, почему в качестве мальчика для битья была выбрана именно Южная Корея, которая всегда старалась поддерживать ровные отношения с Ираном и если и присоединялась к каким-либо международным санкциям против этой страны, то всегда едва ли не последней.
С другой стороны, прямо сейчас Сеул как раз участвует в санкциях и в том числе заморозил иранские счета в двух корейских банках на сумму в несколько миллиардов долларов (точная сумма неизвестна, оценки разнятся от 6,5 до 9 млрд). Раньше эти счета использовались для оплаты экспортно-импортных операций между двумя странами. Иран, естественно, требует разблокировать счета. Корея, в свою очередь, столь же естественно, говорит, что ничего поделать не может: ничего, мол, личного, простите, санкции есть санкции. Летом между Сеулом и Тегераном на эту тему был целый дипломатический скандал с грозными заявлениями, но потом вроде всё успокоилось. Наконец, 3 января, то есть накануне задержания танкера, в «Тегеран таймс» была опубликована заметка о замороженных иранских счетах в Корее и о том, как именно Иран рассчитывает вернуть свои деньги: появилась идея использовать бартер, то есть чтобы Корея отдала долг товарами. Морские танкеры в списке предлагаемых к бартеру товаров вроде бы не значились, но мало ли.
Между тем, МИД Южной Кореи призвал иранскую сторону как можно скорее отпустить танкер, а Минобороны сообщило, что к месту происшествия направляется корейский эскадренный миноносец «Чхве Йон» (DDH-981), который находится в том регионе для защиты торговых судов от сомалийских пиратов.
Что касается корейского эсминца, то он, конечно, опоздал. Например, в 2019 году военному кораблю Великобритании удалось предотвратить аналогичное «задержание» своего нефтяного танкера «стражами революции», но тогда британский фрегат непосредственно сопровождал танкер, а при появлении «стражей» направил на них пушку и попросил быстренько исчезнуть. От столь конкретного предложения «революционерам» трудно было отказаться. Сейчас же ситуация совсем другая.
Итого: пока ничего не понятно. Может, танкер уже завтра освободят, а может, канитель затянется на месяцы, как уже бывало. Будем следить за развитием ситуации и надеяться, что всё обойдётся.