Как музейный экспонат -- медаль «За боевые заслуги», рассказал о подвиге майора Александра Багуркина.
В первый же день прибывания В Волгограде, отправилась в музей-панораму «Сталинградская битва». Наша экскурсионная группа перемещалась из зала в зал, от одного памятника к другому. Здесь много металла – спаренная зенитная установка, мотоциклы, пулеметы … А еще каски, патронники, корявые осколки, которых в музее столько, что они «цепляются» за одежду и души посетителей. И режут сердце ржавыми краями. Поэтому каждый экскурсант начинает всматриваться в музейные экспонаты, словно пытаясь найти что-то очень важное для себя. Не стала исключением и я.
Музейный экспонат
В одном из залов мое внимание привлекла медаль «За боевые заслуги». С виду медаль, как медаль. Вот только раненная: глубокая щербинка зияла на ее поверхности. Рядом с ней фотография и пожелтевшая от времени газета « На разгром врага» за 1943 год.
Отрывок из публикации:
«... Фрицы приняли контратаку, поддержала их значительная группа танков. Они потеснили наших бойцов. Коммунисту Багуркину поручили восстановить прежнее положение. Он немедленно принял меры. Бой длился несколько часов. Все поле было усеяно трупами немецких автоматчиков. Командир Багуркин проявил исключительную личную храбрость, за что представлен к правительственной награде – медаль «За боевые заслуги»».
Смотрела на фотографию героя-фронтовика и мне казалось, что где-то раньше его видела. Только по приезду в родной город вспомнила: это известный в регионе человек Александр Агапович Багуркин.
Александр Агапович долгие годы возглавлял органы соцобеспечения. Не раз избирался в Совет народных избранников. После выхода на пенсию был активным участником ветеранского движения. Стоит отметить, что ныне его нет среди нас, но память жива о нем.
Моя последняя встреча с ветераном
В свои восемьдесят восемь лет он сохранил ясность ума и доброжелательное отношение к людям. Правда вел затворнический образ жизни, тому вина фронтовые раны и множественные осколки в теле, один из них у сердца застрял. Они постоянно напоминали ему, а невыносимая боль зачастую вводила в обморочное состояние. Ах, если бы я знала об этом! Не пришлось бы пережить страшные минуты, когда герой-ветеран замертво упал в свое кресло.
К счастью, в доме была его дочь. Она то и спасла меня от инфаркта. После усадила в кресло и сказала: «Не показывайте вида, что папа вас напугал. С возрастом фронтовые раны все чаще о себе напоминают».
Александр Агапович «проснулся» и продолжил нашу беседу.
Мы рассматривали семейный альбом: здесь вся биография офицера Багуркина, в снимках, документах, письмах от однополчан. Сделала его семья фронтовика, но альбом не пылился на полках или дальних шкафах – внуки многое знают о своем деде. Теперь подрастают правнуки, и их расспросы про майора Багуркина впереди. А история о нем наготове.
Эхо Сталинграда
Фронтовая биография Александра Агаповича началась в июне 1941 года. После окончания Омского военного пехотного училища имени Михаила Фрунзе. Командовал ротой, взводом, был начальником штаба батальона, а позже начальником полковой разведки. Однако на многотрудном пути самой трудной и памятной оставалась Сталинградская битва.
Из воспоминаний Александра Багуркина, участника Сталинградской битвы:
«Лето 1942 года подходило к концу. Наша 13-я гвардейская ордена Ленина стрелковая дивизия, которой командовал генерал Александр Родимцев, в срочном порядке была переброшена в Сталинград. Мы знали, что в городе отбивается обескровленная дивизия войск НКВД и поредевшие ряды ополченцев. Спешили. Но прежде нам предстояло преодолеть километровую водную ширь, кипевшую от взрывов бомб и снарядов, поливаемую свинцом вражеских пулеметов и автоматов. Вот в этом смертоносном месиве форсировали Волгу. Стоит отметить, что поддержки с воздуха не было. Куда стрелять, где свои, а где неприятель? Всюду сплошной огонь и дым.»
И вот передовые группы высадились в районе Центральной пристани, с ходу вступили в бой. Сколько их было, не счесть.
Город горел. Пламя пожаров рвалось в небо. Рушились, оставшиеся здания. Пыль, гарь и дым, но гвардейцы шли вперед. К концу второй недели после неудачных для себя боев противник перешел к ночным действиям.
Из воспоминаний Александра Багуркина, участника Сталинградской битвы:
«В ночь на 1 октября фашисты сосредоточились в районе оврага Крутого, внезапно обрушились и прорвали советскую оборону – вклинились в в расположение нашей дивизии. Порой в день отбивали по 12-15 пехотных и танковых атак. Сражаясь и умирая советские воины клялись: «За Волгой для нас земли нет!» Прорыв был ликвидирован.»
Стоит отметить, что гвардейцы Александра Родимцева стояли твердо на своих позициях, перемалывая живую силу и технику противника. А в последних боях за Сталинград они первыми соединились с войсками Донского фронта.
Ныне в центре города у самой Волги стоит бетонная плита. С любого теплохода видны начертанные буквы: «Здесь стояли насмерть гвардейцы Родимцева. Выстояв, победили смерть».
На высоте 102, 2 метра
В одном из последних боев за Сталинград капитан Багуркин (звание майора присвоили уже после войны) получил множественные тяжелые ранения. Одно из них могло оказаться смертельным. Пуля пробила одежду и застряла в... медали «За боевые заслуги». Но об этом герой-фронтовик узнает только сорок лет спустя. Здесь же на Мамаевом Кургане, где много лет, пока были силы, встречались с однополчанами на 9 мая.
Из воспоминаний Александра Багуркина, участника Сталинградской битвы:
«Меня полуживого нашла молоденькая девушка, санинструктор. Под обстрелом вынесла к Волге, где находилась наша медсанрота. Ее звали Галина Николенко».
13-я гвардейская Палтавская ордена Ленина, дважды Краснознаменная, орденов Кутузова и Суворова стрелковая дивизия продолжила геройски громить врага на Курской битве, Украине, Молдавии и Польше, Германии и Чехословакии, но уже без капитана Багуркина.
Александр Агапович долгое время находился на лечении в госпиталях, после, его инвалида Великой Отечественной войны, демобилизовали. Он вернулся домой в родную деревню.