Могло ли показаться удивительным, что отчаяние способно двигать человека, заполняя его мысли и направляя его устремления?
Это не могло бы показаться странным, если бы таким человеком оказался я.
Именно со мной казались «детскими» еще недавно считавшиеся монолитными законы незыблемой истины; именно со мной - рушились вековые формулы бытия (законы существования);
именно со мной, в сравнении со мной, многое теряло свою привычную силу, актуальность и оформленность.
И совсем с иных позиций теперь нужно было наблюдать мир. А еще некогда казавшиеся безупречными правила – теперь пересматривались.
И это ни у кого не вызывало удивления. Хотя и было удивительно. Но совсем не вызывало удивления.
Но насколько сам я касался всего этого? В первую очередь, -- осмысления сих данных деталей.
Нет. Я, конечно же, совсем не обращал на это никакого внимания. Для меня намного важнее было замкнуться в каком-то своем внутреннем мире.
(Ошибочно путать понятия «мир» и «мирок».
Первое включает в себя целое мироздание внутреннего храма души.
А второе, -- лишь черный ход этого храма. Со всеми теми пороками, которые были заблаговременно отброшены цивилизацией).
И вот как раз мне было близко погружение вглубь себя. Ближе изучение богатства собственной души.
Архетипической составляющей всего этого филогенетического наследия, которое досталось моему подсознанию, и было накоплено опытом предшествующих поколений. (Мы говорим сейчас о филогенетической памяти.)
чемпион мира (США,1998), тренер-психолог 3-х чемпионов мира, преподаватель факультетов психологии, педагогики, ФиС 3-х вузов (1999-2011), автор 250 книг.