Проблема перенаселенности трущоб к 50-м годам ХХ века достигла во многих городах США своего апогея. Мэрии решали эту проблему по-разному. Самым же необычным путем пошло руководства Сент-Луиса (штат Миссури). Там возвели огромный многоэтажный жилой комплекс Пруитт-Айгоу, в котором каждому нуждающемуся предоставили социальные квадратные метры. Впрочем, результат этой затеи оказался крайне плачевным и уже спустя несколько лет район превратился в самую настоящую криминальную клоаку. История неудачного градостроительного и социального эксперимента — в материале МЛЫН.BY.
Потеря среднего класса
К середине прошлого столетия Сент-Луис по плотности населения и комфорту напоминал, скорее, пятничную вечернюю электричку Минск-Осиповичи, чем удобный для жизни мегаполис. Только по официальным данным более 85 тысяч семей жили в ветхих домах, возрастом около сотни лет. А многие десятки тысяч человек имели доступ только к общим или общественным туалетам.
Недружелюбная городская среда вынудила средний класс (преимущественно белых) покидать Сент-Луис в поисках лучшего места проживания. Как правило, их жилища занимали семьи с отсутствием или очень низким уровнем дохода. Это стало идеальной почвой для появления трущоб. К 1950-м годам в городе образовалось два кластера неблагополучных кварталов – северный и южный. Они расширялись настолько быстро, что в обозримой перспективе это грозило уничтожением центру города. В первую очередь, с финансовой точки зрения. Опоясавшие трущобы сильно снизили цены на жилье в центральной части Сент-Луиса. Властям нужен был элегантный выход из ситуации.
Всего вариантов предложили два. Согласно первому, часть трущоб шла под снос. А на их месте возводили двух-трехэтажные дома и сопутствующую инфраструктуру. Однако по неизвестным причинам идею отмели. Зато тогдашний мэр города Джозеф Дарст с энтузиазмом поддержал полную расчистку трущоб и строительство огромного, с высокой плотностью застройки многоэтажного жилого комплекса. Мотивация, в общем-то, была простая и понятная. По задумке, новые квадратные метры, кроме непосредственно жилья, сгенерировали бы появление новых торговых площадей и спрос на услуги. А отсутствие трущоб сделало бы город более привлекательным со стороны инвесторов и привлекло бы дополнительные инвестиции. Сам Дарст в одном из интервью говорил следующее:
— Мы должны восстановить, открыть и очистить сердца наших городов. В том, что трущобы были созданы, виноваты все. Теперь ответственность за устранение ущерба лежит на каждом из нас.
Рука «федералов»
Впрочем, нельзя сказать, что задумка пришлась горожанам по душе. В 1949-м жители отказались финансировать строительство жилья из местного муниципалитета. Зато федеральное правительство оказалось совсем не против, дав Сент-Луису обязательство на финансирование 5,8 тысяч государственных домов. На том и «порешали».
Половину жилья, в целях экономии, решили выстроить в виде массивного многоэтажного жилого комплекса, в котором одновременно смогли бы проживать около десяти тысяч человек. Название квартала выбрали в честь афроамериканского летчика времен Второй мировой Уэнделла Пруитта и белого конгрессмена Уильяма Айгоу.
В начале 1950-го стартовали работы по расчистке трущоб. Комплекс «Пруитт-Айгоу» решили строить в районе Де Сото-Карр на севере города. Архитектором проекта выступил Минору Ямасаки, ставший впоследствии автором Всемирного торгового центра. Проектирование проходило не гладко. Из-за различных нестыковок высотность зданий пришлось ограничить 11 этажами. Не хватало некоторых стройматериалов и отделки. Таким образом, первоначальной задумке Ямасаки, по которой высотные дома перемежались бы с более низкими, сбыться было не суждено.
Тем не менее, проект получил одобрение на множестве архитектурных форумов. В целом, квартал позиционировали как «вертикальное решение для бедных людей», намекая на меньшее использование земли, при этом обеспечивая максимальную плотность.
Так или иначе, к 1955 году «Пруитт-Айгоу» достроили. На тот момент комплекс состоял из 33 зданий, каждое из которых имело высоту в 11 этажей, которые заняли площадь в 27 га. Первый уровень отводился для мелкого бизнеса и общественной деятельности. Всего же в домах обустроили 2 870 квартир. Во многом они напоминали до боли знакомые «хрущевки»: минимальная полезная площадь, тесные кухоньки… Для уменьшения скопления людей на этажах, придумали интересный «финт» с лифтами. Они останавливались только на первом, четвертом, седьмом и одиннадцатом этажах. Так людей мотивировали пользоваться лестницами.
Что интересно, квартал оказался не таким-то и дешевым. Всего на строительство ушло около 36 миллионов долларов США. Поговаривают, что виноваты в этом профсоюзы, добившиеся повышения зарплат для строителей: немалая часть денег ушла на их жалованье. А сэкономить пришлось на комплектующих. Несмотря на не слишком высокое качество, квартал стал привлекательным и большим среди подобных в Штатах. О нем говорили, как о «городе-саде». Аренда квартиры в жилом комплексе стала весьма престижным делом.
«Я никогда не думал, что люди настолько разрушительны»
В том же 1955-м судья местного округа приказала прекратить практику расовой сегрегации в государственном жилье. Изначально квартиры в Пруитт-Айгоу поделили поровну между черными и белыми. Однако отмена сегрегации привела к тому, что в домах стали появляться бедные афроамериканцы, которые были не способны оплачивать коммунальные услуги, и сколачивающие уличные банды. Это уже к концу 1950-х привело к необратимым процессам. Большинство обеспеченных белых (впрочем, как и афроамериканцев) из квартала уехали. Их заменяли бедняки.
Неоплата услуг (справедливости ради заметим, что и плохое качество строительства), словно домино, вызвала многочисленные проблемы. Лифты постоянно ломались, коммуникации приходили в негодность. Потолки в квартирах частенько затапливались, а улицы украсили горы мусора и нечистот. У властей города свободных средств на капитальный ремонт не нашлось. А тех денег, которые хоть некоторые жильцы платили за услуги, катастрофически не хватало.
В общем, ситуация ухудшалась с каждым днем. Район облюбовали банды. Наркотики, перестрелки и проституция стали вполне себе привычными явлениями. Дерзкие ограбления случались прямо в домах. Помогли злоумышленникам те самые лифты, останавливающиеся только на определенных этажах. Так было легче поджидать жертву.
Хотя отдельные очаги благополучия все же были. Добросовестные жильцы создавали подобие современных товариществ собственников, где старались решать насущные проблемы. Но капля воды вряд ли смогла бы затушить напалм.
Уже к 1965 году по различным оценкам в жилом комплексе заселенными оставалась только треть квартир, люди спешно уезжали из неблагополучного квартала. А еще спустя шесть лет в 33 домах оставалось всего 600 человек. Фактически район превратился в те самые трущобы, которые были на его месте до строительства. Позднее архитектор жилого массива Минору Ямасаки признавался:
— Я никогда не думал, что люди настолько разрушительны.
Бесславный конец
В 1971 году городские власти приняли единственное правильное решение — снести квартал и забыть этот градостроительный эксперимент, словно дурной сон. Вариант с капитальным ремонтом или преобразованием в малоэтажное жилье все же рассматривали. Но уж слишком дорогое получилось бы удовольствие.
16 марта 1972 года первую многоэтажку снесли с помощью взрывчатки. Полностью Пруитт-Айгоу сравняли с землей через три года. После рефлексии, многочисленные эксперты пришли к выводу, что к краху жилищного эксперимента привели слившиеся воедино архитектурные ошибки (низкое качество строительства), а также социальные факторы. Часть критиков ссылалась на экономический спад, массовую миграцию белых, политику и другие причины. Впрочем, это уже не столь важно.
Со временем опыт Пруитт-Айгоу в отрицательном контексте вошел во многие труды по архитектуре и социологии. Территория квартала остается незанятой и сегодня. Хотя постепенно местное самоуправление начинает осваивать этот уголок несбывшегося рая. Вероятно, учтя предыдущие ошибки.
Автор статьи: Алесь Крупский
Автор фото: из открытых источников