Начало рассказа здесь
Нас встречал дедушка, да не как-нибудь, а на машине! Никогда в жизни я не ездила на грузовиках с откидными бортами. А тут – сидишь на лавочке, подпрыгиваешь на кочках и ветер обдувает со всех сторон. Кругом красота неземная после тоскливого пейзажа унылого вагонного окна. Улучив случай, я извлекла деньги из тайного укрытия и отдала дедушке – наконец избавилась от непосильного груза.
Вечером уже в деревне ужин, радость, соседи, которые приперлись посмотреть на нас, и настоящая кровать с чистыми простынями. Кайф, а не жизнь. Полный расслабон с детскими играми и забавами. Два следующих дня прошли как в раю.
И вдруг, как гром среди ясного неба, на третий день нашего пребывания в деревне, мне неожиданно стало плохо. В первый момент я не могла осознать своего состояния: я это или не я? Внезапно сильно забилось сердце, воздуха стало не хватать, руки и ноги немели, по телу побежали мурашки. Меня колотило и трясло. Было острое ощущение близкой и неотвратимой смерти.
Бедные бабушка и дедушка вообще ничего не могли понять. Что делать-то? Деревня – это не город, скорой помощи нет. Дедушка тут же побежал за врачом.
Врач, деревенского вида женщина, пришла довольно быстро. Осмотрела меня, прослушала, измерила пульс и в итоге ничего не поняла. Простодушно сказала: «Да, если бы умерла сейчас, вот родителям был бы сюрприз…» Эти слова для такой впечатлительной особы, как я, означали почти смертный приговор. Я испугалась еще больше.
Ночь была тревожной и бессонной. Страшно было спать, казалось, что все – не проснусь – финита! Я держалась из последних сил, но уже под утро приступ повторился снова с той же интенсивностью. Я подумала: значит, это не случайность, значит, со мной точно все плохо.
Растерянная бабушка не знала, что делать. Ей пришла в голову гениальная мысль – позвать местную колдунью. И точно, пришли две бабки, какие-то одинаковые – вне возраста. Принесли свой реквизит: иконы, воск, посуду, свечки и еще что-то.
Одна из бабок занялась моим лечением, а вторая встала на стреме у калитки, чтобы сигналить в том случае, если на горизонте появится дедушка. Дело в том, что дедушка неверующий коммунист, ветеран войны, храбрый и смелый воин, да к тому же - председатель колхоза. Никаким мракобесием заниматься не позволял. И в доме никогда не было ни икон, ни других церковных атрибутов.
Мое лечение заключалось в следующем: зашторили в комнате окна, посадили на стул, над моей башкой зажгли свечу, воск которой капал в миску с водой, одновременно с этим, скороговоркой читалась длиннющая молитва. Потом бабка-колдунья стала расшифровывать конфигурацию застывшего воска. Не помню, что там в итоге получилось. Наверное, ерунда какая-то и, как я поняла, без гарантии на выздоровление.
После проведенной процедуры колдуньи спешно исчезли. И правда, пару часов я была относительно спокойна. Даже поверила в высшие силы. Но затем – снова приступ. У меня не было сил. Одновременно я ощущала жуткую вину и стыд. Вроде здорова, а вроде и нет… Никакая сила воли не помогала. В организме творилось что-то такое, чем невозможно управлять.
Положили в деревенскую больницу. Врачи разводили руками, хотя приступы повторялись и там. Мне делали уколы глюкозы и время от времени притаскивали кислородную подушку. В те времена вообще не диагностировали такое состояние как панические атаки. Что это такое? Как лечить? Вероятно, думали, что я симулирую. Врачи убеждали меня, что я очень мнительная и что такой быть нельзя. Моя тревожность и чувство вины зашкаливали.
Вскоре прилетел отец и забрал нас домой. Назад мы возвращались самолетом. Так что отпуск в тот год не удался ни у родителей, ни у нас.
Вернувшись, я легла в больницу, врачи добросовестно пытались что-то лечить, но приступы не отпускали. Это изматывало. Казалось, что выхода нет.
Пришлось пропустить первую четверть. В свой класс я вернулась только глубокой осенью. Меня посадили за парту с Петькой. Это был самый красивый пацан в классе, а может быть, и в целой школе. Я ему давала списывать домашние задания, а он защищал меня от разных нападок. Наверное, в моем взрослении произошел какой-то скачок и фокус внимания переместился на выполнение совсем других жизненных задач.
Однако приступы паники не ушли навсегда. В той или иной степени, они напоминали о себе в дальнейшей жизни, но уже, к счастью, не так ярко. Но теперь я могла с этим справляться.