Широко известен и всесторонне освещён тот факт, что перед записью знакового альбома Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band, вышедшего в 1967 году, Пол Маккартни пришёл к своим коллегам с гениальным предложением: представить, что они на время перестали быть The Beatles, и выступить в качестве другой, неизвестной, группы, чтобы раскрепоститься и дать простор новым творческим идеям. В результате, собственно, и появился Оркестр Клуба Одиноких Сердец сержанта Пеппера, а сам Маккартни предстал в образе бравого гусара.
Прекрасная мысль! На первый взгляд. Но если бы я мог, я спросил бы Пола: "А была ли необходимость воображать себя кем-то другим, если Битлз и так изменились до неузнаваемости ещё за год до того?"
В самом деле, если уж проводить в творчестве группы какой-то водораздел, то он несомненно должен пролегать между альбомами Rubber Soul (1965) и Revolver (1966). Если первый из них ещё довольно мил и дружелюбен, то его последователь внезапно ощетинивается, сразу выбивая слушателя из зоны комфорта. Мрачный, колючий, трагический - раньше эти эпитеты и близко к битловским песням не стояли. Контраст получился ошеломительный, как в музыке, так и в текстах. И далеко не все смогли его принять.
Вспоминается такой казус четвертьвековой давности. В то развесёлое время я держал небольшую точку по продаже компакт-дисков. Однажды ко мне заглянул молодой человек лет тридцати и купил "Револьвер", едва увидев его на витрине. Он сказал, что у него есть несколько пластинок The Beatles, что он с недавних пор их большой поклонник и хочет собрать всю коллекцию.
На следующий день этот молодой человек вновь появился в моём магазинчике и с растерянным видом попросил принять диск обратно. Ему абсолютно не понравилось то, что он услышал - от своих любимых битлов он ждал совсем другого. Он хотел чего-то светлого и мелодичного, а ему продали Taxman, Love You To и Tomorrow Never Knows. Никогда не забуду недоверчивый взгляд, которым он смотрел на меня, спрашивая: "А вам что, это нравится? Нет, правда? Вы серьёзно говорите?"
Получив свои деньги обратно, незадачливый битломан удалился, укоризненно покачивая головой, как человек, обманутый в своих лучших надеждах.
Сильно подозреваю, что таких людей было немало и в 1966 году.
И кто бы мог подумать, что именно тихоня Харрисон станет зачинщиком всей этой смуты, вдарив первым же выстрелом по налоговой системе Англии! Кришна Кришной, а отдавать мытарям бОльшую часть кровных заработков... Как-то это не по-божески. Ну и полетели разящие сатирические стрелы из уст ограбленного властями певца в сопровождении таких же едких гитарных залпов. Это вам не про счастливые танцульки слушать.
А Eleanor Rigby! Нет, музыку Пол красивую написал, как он умеет. Но вот стихи просто сердце разрывают. Ну откуда у этого юного баловня судьбы такое понимание боли одиночества и старости? Вот она откуда пришла-то, вся концепция Клуба Одиноких Сердец. Несчастная Элинор и патер Маккензи - учредители и первые члены этой организации, знакомьтесь.
А что же Джон Леннон, начинавший свою музыкальную деятельность как энергичный рок-н-ролльщик, любящий крутиться и орать? Здесь он не исполняет ничего похожего на Twist And Shout, представая в образе ленивца, спящего сутками напролёт и поющего заунывные мантры. По крайней мере, I'm Only Sleeping именно такова, а показная бодрость Doctor Robert с его волшебными таблетками никого не должна обманывать.
Неугомонный Харрисон продолжает своё дело по отпугиванию слушателей композицией Love You To с помощью недавно освоенного ситара и специально приглашённого игрока на барабанах табла. Эти индусские экзерсисы выглядят на альбоме The Beatles столь же уместно, как синие рейтузы с начёсом на бёдрах Мерилин Монро. Что не исключает своеобразной привлекательности для тех, кто рискнёт вслушаться в песню, а не перескочит в ужасе на следующую дорожку.
Конечно, позволить себе полностью разрушить репутацию позитивных парней, которые хотят держать вашу руку, битлы не могли - творческое самоубийство в их планы не входило. И вот Маккартни включает на полную мощность своё лирическое обаяние с чудесной Here, There And Everywhere, а душка Ринго - кто же ещё! - призван исполнить мультяшную Yellow Submarine, несущую миру радость и свободу. Правда, все советские меломаны слышали в ней слова "Русский, берегись нас!", но всерьёз эту угрозу никто не воспринимал.
Но даже оптимистичные Good Day Sunshine и Got To Get You Into My Life таили в себе некий отход от канонов, уже сквозила в них зрелая умудренность, являющаяся, как известно, источником скорби.
Что уж говорить о горьких раздумьях And Your Bird Can Sing, при всём её обманчивом мажоре. Леннон ведь недвусмысленно заявляет в ней: "You can't see me". Раньше могли видеть, а теперь нет.
Создаётся полное впечатление, что музыканты готовы к отплытию в неизведанные пространства и лишь одной ногой стоят на берегу, наполовину освещенные солнцем. Другую же половину окутывает густой туман, в который бесполезно стрелять из револьвера. Тем более бесполезно лить слёзы: оплакивать уже некого.
А когда безудержным колесом накатывает мрачно-пугающая Tomorrow Never Knows с искаженным, чужим голосом не-Джона, понимаешь: превращение состоялось окончательно. Они отплыли от берега... и это уже не они.
Точнее, они - но уже не те. И нужно заново учиться понимать смысл их речей.