Флакон дорогого парфюма - новогодний подарок для Егора, купленный месяц назад, с грохотом полетел в мусорное ведро. С прошлым покончено! А что впереди?
Восемь лет жизни впустую! Какой смысл говорить о браке и о детях, если за семь лет совместной жизни Егор так и не смог решиться на такой "отчаянный " шаг?!
Маше скоро тридцать шесть - в этом возрасте наши прабабушки уже и бабушками становились... И Маша могла бы уже ребёнка к школу водить!
Итак, за два дня до Нового года Маша высказала Егору всё это в очень немягкой форме, добавив то, что их "пробный" брак так затянулся, что перестал иметь смысл, стал похож на протухшее болото.
В ответ на это Егор быстренько собрал свои вещи, бросив на ходу: "Уж поздновато тебе принца-то ждать! Да и сама ты далеко не принцесса!" и на выходе раздражённо хлопнул дверью.
Ну вот и хорошо - давно пора было это сделать! Только как же непривычно одиноко... Будто выпрыгнула на ходу из поезда в чисто поле... А тут ещё Новый год встречать в мыслях о том, что жизнь прошла, и прошла мимо...
Маша стояла у окна и смотрела на поднимающуюся метель... В воздухе кружилось что-то белое... Не осколок ли кривого зеркала, как в сказке о Снежной королеве? - Нет, это листок бумаги!
Он стремительно подлетел к Машиному окну на одиннадцатом этаже и прилип к стеклу... Да на нём что-то написано! Да, написано, крупным чётким почерком: "Если хочешь изменить свою жизнь и начать её с чистого листа, садись в поезд в новогоднюю ночь!"
- Новый год в поезде? А куда же мне ехать? - мысленно возразила Маша. - И кому я нужна, кроме мамы и папы! А они здесь, к ним не надо далеко ехать!
И, представив себе, как в новогоднюю ночь она испортит им настроение своим унылым видом, Маша открыла ноутбук и заказала себе билет на поезд. До Москвы и обратно...
Вагон оказался совсем не таким пустым и безлюдным, каким ожидала его увидеть Маша: его заселили несколько весёлых компаний молодёжи, а в Машином купе уже сидела белоголовая старушка.
Надежда прибыть в Новый год в полном одиночестве не оправдалась... И как можно таких старух отпускать одних , без провожатых?! Да ладно, отвернусь к стенке, буду молча лежать - и не помешает она мне тихо въехать в Новый год, подумала Маша.
Только не тут-то было! Старушка достала из своей бездонной дорожной сумки домашнюю снедь, бутылку шампанского и пластиковые стаканы и организовала банкет: как же не встретить Новый год! Как встретишь, так и проживёшь - дело известное!
Бабулька оказалась жизнерадостная и такая компанейская, что вскоре к их банкету примкнула и молодёжная компания из соседского купе...
Стало душновато, и Маша вышла из купе подышать... От одного взгляда на стоявшего у окна мужчину её сердце забилось, как птица в клетке... Нет, этого не может быть... Он же ещё двадцать лет назад уехал с родителями - этническими немцами - в свою дойчланд!
Он, который согревал своим дыханием её замёрзшие на морозе руки, а отогрев, надевал на них свои варежки... Ждал её у подъезда, чтобы прочитать свои новые стихи...
А когда его семья в девяностые собралась отчалить "за бугор", слёзы не высыхали на её лице, а Миша перестал писать стихи...
Миша и всё, что было с ним связано - было самой лучшей частью её жизни, было тем, ради чего и стоило родиться на свет...
Он рассказал, что в Германии прожил только до восемнадцати лет - на большее его не хватило. Всё это время думал только о том, как вернуться обратно. Приехал в Россию практически на пустое место - поселился в ветхом домишке у одинокой тётушки в заброшенном заволжском посёлке.
Всё это время "крутил педали" - учился, работал... Теперь возвращается из командировки домой, в свою московскую квартиру - тётушка там его заждалась...
- А жена... не заждалась? - злясь на себя за пошлый вопрос, всё же спросила Маша.
- Не заждалась. - ответил Миша. - Потому, что нет её, жены-то.
- Почему, Миша? - пытаясь скрыть волнение, спросила Маша.
- Потому, что не встретил, такую, как ты!