Проводимое в 1953 году следствие по делу Берии выявило, что в структуре НКВД действовала специальная группа, занимавшаяся нестандартным исполнением внесудебных расправ. Теперь ее принято называть «бандой Берии».
В нее входили Влодзимирский, Церетели, Гульст – в качестве исполнителей, а также Меркулов и Кобулов – в качестве «бригадиров» и посредников между исполнителями и Берией.
С каждым из перечисленных высокопоставленных чекистов Берия был знаком лично и всецело им доверял.
Например, с Церетели, потомком обедневшего княжеского рода, который до 40 лет не умел ни читать, ни писать, Берия познакомился еще в 1920 году в Кутаисской тюрьме. (Школу (Тбилисскую 1-ю показательную среднюю школу для взрослых) Церетели окончил в 1936 году).
Но, как говорится: «знания – сила». В 1939 году Церетели - начальник погранвойск Закавказья, с 1941 - 1-й заместитель наркома внутренних дел Грузии и к моменту своего расстрела сумел дорасти до звания генерал-лейтенанта.
Надо сказать, что до генеральских званий и высоких постов доросли все участники этого, как теперь квалифицировали бы, преступного сообщества.
Не попали они и на фронт, гораздо нужней оказавшись родине в тылу. Не обделила их родина и наградами.
Об одной из операций этой группы я рассказал в статье «Загадочное похищение жены маршала Кулика».
На счету этой группы ликвидация полпреда СССР в Китае Бовкун-Луганца и его жены, о чем я расскажу в следующей статье. Подписавшись на канал, Вы ее не пропустите.
Готовила эта банда убийство Максима Литвинова.
Вот как об этом рассказывал Гульст на допросе в 1953 году.
«Весной 1940 года Берия приказал мне вызвать мою машину и подать ее к 1 подъезду НКВД. В машину сели Берия, его шофер Борис Сергеев и я. Берия приказал ехать на дачу Литвинова, она была в 30 километрах от Москвы. Дачу Литвинова я показал Берия, он предложил ехать обратно. Когда мы отъехали километров пять, на крутом повороте Берия вылез из машины и сказал мне, что надо подготовить диверсионный акт против Литвинова. Берия обследовал место и наметил следующий план: когда машина Литвинова будет возвращаться из города на дачу, из-за поворота ему навстречу должна была выйти грузовая автомашина, за рулем которой должен был сидеть я, а в помощь мне придается Сергеев. Обстановка местности, рельеф ее не позволяли уйти легковой машине из-под удара грузовой автомашины, которая должна была развить предельную скорость и врезаться в легковую машину. Необходимость такого диверсионного акта Берия мотивировал полученным якобы указанием от одного из руководителей партии и правительства. Через несколько дней Берия меня вызвал вторично и сообщил, что необходимость диверсионного акта отпала, и приказал молчать и никому не говорить о его задании».
Надо ли говорить, что убийство Литвинова не было личной инициативой Берии?
Но сейчас не об этом, а о самом Литвинове и о том, что послужило причиной подготовки его устранения.
В рядах создателей Советской России Литвинов пребывал с 1902 года. Под партийной кличкой «Папаша» он занимался нелегальной доставкой через границу сначала печатной продукции, затем оружия.
С 1918 года полномочный представитель Российской Советской Республики в Англии. Работа посла была прервана арестом в сентябре 1918 года.
Арест был вызван шпионским скандалом в России и задержанием в Москве английского посланника Брюса Локкарта. ВЧК «раскрыла» дело о заговоре послов Великобритании, Франции и США с целью свержения большевистской власти. По материалам дела, английский дипломат Брюс Локкарт пытался подкупить латышских стрелков, охранявших Кремль, но чекисты его перехитрили. Пять дней Локкарт провел на Лубянке, затем его поместили под охрану в квартире в Кремле.
В Лондоне последовала симметричная реакция. В октябре произошел обмен: Локкарт покинул Москву, а Литвинов – Лондон. Так «Папаша» вернулся в Россию и стал сотрудником Народного комиссариата иностранных дел.
В ноябре 1919-го Литвинов выехал в Копенгаген на переговоры об освобождении русских военнопленных, скопившихся в Западной Европе после окончания Первой мировой войны.
Опытный контрабандист, накануне отъезда он велел своим помощницам надеть в дорогу широкие платья с воланами. В подол и воланы зашили бриллианты царской казны, чтобы продать их в Копенгагене за валюту, а на вырученные деньги выкупить пленных.
В 1921 году он уже заместитель наркома Чичерина, хотя отношения между ними были отвратительными. «Чичерин и Литвинов ненавидят друг друга ярой ненавистью, – вспоминал Борис Бажанов, личный секретарь Сталина. – Не проходит и месяца, чтобы я не получал от них докладных записок для членов Политбюро под грифом “строго секретно”, в которых Чичерин жалуется, что Литвинов – совершенный хам и невежда, грубое и грязное животное, допускать которое к дипломатической работе является несомненной ошибкой, а Литвинов пишет, что Чичерин – идиот и маньяк, ненормальный субъект, дезорганизующий работу наркомата».
В июле 1930 года Литвинов занял пост наркома вместо Чичерина, который лечился за границей. «Звездный час» нового наркома случился во время его Вашингтонской миссии 1933 года. Американские газеты тогда писали об «исторической встрече Рузвельта и Литвинова, которая кладёт конец отчуждённости» между двумя державами. Советский дипломат действительно понравился президенту Рузвельту.
Литвинов был убежденным западником и настаивал на налаживании связей с Европой и Америкой. Он, еврей по национальности (его настоящее имя Меир Валлах), один из немногих в элите страны отстаивал тезис о токсичности фашистской Германии.
Здесь будет уместно напомнить читателям, мимо которых прошла моя статья «Самый сложный вопрос Катынского преступления. Мотив. Версия историка Лебедевой» о том, как Советской элитой виделась международная обстановка в 1940 году.
Это виденье транслировал Молотов в выступлении перед депутатами Верховного совета страны:
«Наши отношении с Германией, поворот в которых произошел почти год тому назад, продолжают полностью сохраняться, как это обусловлено советско-германским соглашением. Это соглашение, которого строго придерживается наше Правительство, устранило возможность трений в советско-германских отношениях при проведении советских мероприятий вдоль нашей западной границы и, вместе с тем, обеспечило Германии спокойную уверенность на Востоке. Ход событии в Европе не только не ослабил силы советско-германского соглашения о ненападении, но, напротив, подчеркнул важность его существования и дальнейшего развития. За последнее время в иностранной и, особенно, в английской и англофильствующей прессе нередко спекулировали на возможности разногласий между Советским Союзом и Германией, с попыткой запугать нас перспективой усиления могущества Германии. Как с нашей, так и с германской стороны эти попытки не раз разоблачались и отбрасывались, как негодные. Мы можем лишь подтвердить, что, по нашему мнению, в основе сложившихся добрососедских и дружественных советско-германских отношений лежат не случайные соображения конъюнктурного характера, а коренные государственные интересы как СССР, так и Германии».
На заседаниях Политбюро, как вспоминал член ЦК Георгий Попов, Литвинов «защищался, как лев, дело доходило до взаимных оскорблений; его полемика с Молотовым носила явно враждебный характер».
Высказывал недовольство Литвиновым и Сталин. Сталин писал Молотову: «Все поведение Литвинова продиктовано, по-моему, не столько интересами политики СССР, сколько его личным уязвленным самолюбием»
Утром 4 мая 1939 года здание Наркомата иностранных дел окружили войска НКВД. Приехавшие Молотов и Берия объявили Литвинову, что он освобождён от должности. Из сотрудников Наркомата выбивали показания на Литвинова, однако он, против своего и всеобщего ожидания, не был арестован. Ему разрешили уехать на дачу, правда, в тот же день отключили телефон правительственной связи и сменили охрану, удалив от опального бывшего наркома лично преданных ему людей – так что пребывание на даче больше смахивало на домашний арест.
Так, к слову, его отставку охарактеризовал сам Уинстон Черчилль: «Смещение Литвинова ознаменовало конец целой эпохи. Оно означает отказ Кремля от пакта безопасности с западными державами, отказ от возможности создания фронта против Германии».
В этот период нож репрессивной гильотины был взведен над головой Литвинова, но, как мы теперь знаем, спустя какое-то время машину убийства поставили на предохранитель.
Почему его решили убрать столь сложно, через имитацию автомобильной аварии? Не знаю. Но это входило в практику. Именно так, через имитацию автомобильной аварии, ликвидировали полпреда в Китае Бовкун-Луганца и его жену.
Но об этом в следующей статье. Не забудьте подписаться на канал. Чтение не покажется Вам скучным.
Что послужило причиной отмены запланированного убийства доподлинно не установлено. Вероятнее всего, в этот период произошли какие-то события, давшие Сталину основание предположить, что личные связи Литвинова в элитарных кругах Великобритании и США могут еще понадобиться.
Если это так (а это, скорее всего, так), то следует признать, что и в этом случае Сталин проявил чрезвычайную прозорливость.
Как только началась война, Литвинов был немедленно возвращен в наркомат в статусе замглавы ведомства, возглавляемого уже Молотовым. А в ноябре 1941 года Литвинов был неожиданно отправлен лично Сталиным в США с миссией поторопить американцев с поддержкой СССР во Второй мировой войне.
Литвинов успешно провёл переговоры c американцами и добился начала поставок вооружения, продовольствия и медикаментов по ленд-лизу. Однако в апреле 1943-го его внезапно отозвали в Москву. Причину этого, вероятно, стоит искать в просочившейся в СССР информации, что во время встречи с заместителем госсекретаря США Самнером Уэллсом советский посол критиковал Сталина, Молотова и советскую систему в целом.
Яркий, талантливый, умный, посвятивший жизнь созданию страны, вернувшись в нее, снова стал не угоден. Каждую ночь он клал рядом с собой револьвер – решил, что застрелится, но не позволит себя арестовать. Тем не менее, репрессий Литвинов избежал и даже пробыл на посту заместителя наркома до 1946 года, но его мнение руководство страны больше не интересовало.
«Мавр сделал своё дело, мавр может уходить».
Умер Литвинов в 1951 году в своей постели, окружённый любящей семьёй.
Литвинов отвечал жене (она, кстати, была британкой), спросившей, не разочаровался ли он в своих идеалах. «Знаешь, как бывает, – последовал его ответ, – ты влюбляешься в молодую и прекрасную девушку и живешь с ней. Проходит время, и она становится злобной старухой (это не о тебе!). Но деваться некуда…»
Литвинов не был Александром Матросовым, и не бросался грудью на репрессивный пулемет, который очередями выкашивал, в том числе, и его соратников – большевиков – ленинцев, но для страны и, судя по всему, для Победы сделал не мало.
Вам может быть интересны статьи:
«Загадочное похищение жены маршала Кулика»