Здравствуйте дорогие друзья!
Сегодня я расскажу вам о рассказе «Главное – выжить!». Мне очень хотелось написать о войне, мой дед сражался на фронте, получил ранение.
Однажды, я прочитал в газете заметку, где Лидия Васильевна, жительница Хакасии поведала о своем детстве в блокадном Ленинграде. Ее история вдохновила меня написать рассказ. Над идеей работал несколько месяцев. Прочитал львиную долю блокадных дневников, так настраивался на атмосферу. Смотрел фото и фильмы тех времен, читал статьи о Ленинграде, впитывал в себя, чтобы знать, не ошибиться.
Долго думал над сюжетом. Когда прочитал блокадные дневники, у меня появились сюжетные ходы, так как многое взял из дневников. Эти дневники пропитаны болью.
Двадцать лет назад с нашей котельной случилась беда, батареи разморозились, тогда стояли холода под шестьдесят градусов. С мамой мы просидели в холоде семь дней, пока брат не забрал к себе. Зачем это пишу? Я почувствовал на своей шкуре, что такое мороз, ощутил запах холода, тогда мы сидели в спальне и грелись камином. Температура в комнате была плюс семь-восемь градусов. Писателю надо чувствовать своего героя, чем больше испытаешь на себе бед, тем лучше для рассказа или романа. Я старался быть поближе к главной героине. Лида испытывала голод и холод. Однажды не ел три дня после тяжелой операции. Писать на такую тему очень трудно, я переживал, даже сердце кололо. Считаю, что если писать, то надо идти на жертвы и отдавать себя на алтарь литературы.
Фрагмент рассказа "Главное - выжить!"
Лида вышла из подъезда. С севера дул морозный, влажный ветер, пронзая ее щеки и лоб мелкими, острыми льдинками.
Людской поток тек и тонул в дверях.
Прошло десять минут. Она спускается по ступенькам в метро. Рука прикасается к стенке, дабы опереться. Щербинки щекочут пальцы, влажный камень холодит ладонь, как губы мертвой бабушки. Лида спрятала руку в карман. Зашла на платформу. Она увидела кем-то оставленную фуфайку, оглянулась, нет ли хозяина. Села. Кто-то прошагал мимо, но она увидела лишь черные ботинки, не интересуясь, кто это прошел. «Не могу поверить, что бабушка умерла. Не верю!»
Она просидела четыре часа.
— Девочка, где твои родные? Почему сидишь одна? Небось, мама беспокоится?
Она подняла глаза. Огонь от керосиновой лампы выхватил фигуру сутулого человека из полутьмы. Пожилой мужчина волок правую ногу, опираясь на трость.
Он доковылял до Лиды. Встал в трех шагах от нее. Она разглядела его скуластое лицо. Из-под круглых очков на нее уставились зеленые глаза, требуя ответа.
— Нет у меня родных, – буркнула она. – Некуда идти.
Лида поднялась с потертой фуфайки и побежала к выходу. «Еще заберет, отправит в детдом при живой-то матери. А как там мама? Жива ли? Зачем я бросила ее одну дома? Зачем сказала, что родные погибли?»
Она выскочила из бомбоубежища. Вокруг посерело, оловянные тучи поглотили круг солнца. Полдень, а кажется, еще только наступило раннее утро. Для Лиды город предстал, как на черно-белой фотографии. «Погибла? Или жива?» Черно-белые мысли боролись друг с другом в ее голове. Думы о маме подгоняли Лиду как кнутом.