Дверь легко открылась, и я вошел. Он стоял впереди меня, смотря в окно. На улице лил уже четвертый день дождь, хоть я даже не знаю, откуда мне это известно. Для нашей местности он (дождь) был крайне необычный в это время и в таком количестве, но в этом году, видимо, дождь решил пролить все свои слезы с зимы, чтобы больше не вспоминать о прошлом. Парень, стоящий у окна, вытер что-то со своей щеки. Его звали Антон. На подоконнике, рядом с ним и цветочными горшками, которые я принес сюда очень давно с ещё живыми растениями, что-то лежало - я мог разглядеть лишь черную рукоятку этого предмета. Вдруг, словно ощутив мое присутствие, Антон развернулся. В комнате было темно, поэтому я не мог разглядеть лицо моего знакомого. Только я не помню, даже как познакомился с ним, ни одно воспоминание, связанное с ним, или даже хоть что-то о нем самом - помню лишь имя, которое было выжжено у меня в памяти - Антон.
-Ну и как? - произнес Антон. Часики пробили двенадцать.- Нравится?
-Что нравится? - ответил я.
-Все это представление, - развел руки Антон. Казалось, что я только вошёл, но почему-то он был очень близко ко мне. - Вся эта игра, наполненная бесмыслецей. Твое... Нет. Наше, лицемерие... Ты же знаешь, что все это будет бесконечно? Может уже закончишь?
-Я все равно не понимаю, о чем ты, - произнес я и стал вспоминать окружающий нам мир, свою жизнь. Неожиданно я осознал, что не помню ничего.
-Богов раньше было много, - продолжал Антон свой странный монолог, словно не замечая меня. Он отвернулся вновь к окну, ладони положив на подоконник. - Но пришло христианство и оставило Бога одного, возложив на свои плечи столько работы. Бог в одиночестве начал сходить с ума и покинул нас. Он просто исчез, как и другие боги.
Антон стал медленно растворяться, словно все время он был тенью, а теперь на него стали падать лучи солнца.
-Вот ты, Антон, - показал темный незнакомец на меня. - Ты же атеист, верно?
-Да, - отвечал я, - вроде бы...
-И что же для тебя Жизнь? Кто тебе дал, как думаешь?
Мне казалось, что вопрос был с подвохом, и я ответил, что мать дарит с отцом своему ребенку свою жизнь.
-Но все же ты не знаешь, что такое Жизнь... И мы не знаем. Но Бог успел рассказать, что мать и отец отделяют от себя частичку своей жизни, чтобы подарить ее их дитя. Да и каждый день, спасая кого-то, мы дарим ему частичку своей жизни...
-Зачем же ты мне все это говоришь? - сказал я.
-Затем, - Антон начал исчезать, расстворяться в свете, которого нет, - чтобы ты не потерял последнюю частичку своей жизни, прямо как я...
И Антон исчез. Я подошёл к окну. Темный вечер уже наступил. На подоконнике, как оказалось, просто лежали ножницы, которые уже покрылись пылью. На моих ладонях была та же пыль. Проведя пальцем по окну, я понял, что и на окне была пыль. Неужели я все это время дышал пылью? Тогда почему мне это не затруднило дыхание?
Я ещё раз оглядел комнату. Диван посередине, рядом журнальный столик. По углам около противоположной стены стояли на вид давно засохшие цветы. Ни лампы, ни лампочек в люстре не было. Словно кто-то специально сделал эту комнату старой и никому не нужной, как моя жизнь. Я отвернулся к окну вновь и тут же все осознал и вспомнил.
-Прошу, убей меня, - сказал я своему одиночеству. Потом взял ножницы, хотел вскрыть вены, но... Решимости не хватало. Я положил их на стол и ушел обратно к подоконнику со слезами. - Какой же я никчёмный!
Дверь легко открылась...