В Госдуму внесли законопроект о включении сотрудников и военнослужащих МВД, Росгвардии, Минобороны и Службы внешней разведки в перечень тех, кого можно обеспечивать госзащитой. Инициативу предложили депутаты от «Единой России» (очень неожиданно, правда?) Александр Хинштейн и Василий Пискарёв.
Парламентарии усмотрели правовое неравенство в том, что прокуроры, следователи, сотрудники уголовно-исполнительной системы, СК РФ и других ведомств подлежат государственной защите, а служащие Росгвардии, Минобороны, МВД и СВР — нет.
«Существующее положение ставит в неравное положение (депутаты косноязычны, да – прим.авт.) сотрудников (военнослужащих) одних правоохранительных и силовых органов по отношению к сотрудникам других аналогичных органов. При этом с учетом специфики задач, возложенных на МВД, Росгвардию, Минобороны и СВР, угроза для жизни и личной безопасности сотрудников этих ведомств может возникать безотносительно их личного участия в поименованных Федеральным законом мероприятиях», — говорится в пояснительной записке к законопроекту.
Помимо прочих гарантий полицейские и разведчики могут получить право на личную охрану, охрану их жилища и имущества, если появятся данные об угрозе их жизни. Когда будет рассмотрен законопроект, пока неизвестно.
Как работает госзащита?
Посвященный ей закон весьма немногословен. Речь идет о ФЗ “О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов”. Поводов для применения мер всего три: заявление самого человека, нуждающегося в защите, обращение руководителя компетентных органов (в законе приведен их перечень), получение органом, обеспечивающим безопасность, информации о наличии угрозы безопасности конкретному человеку.
Основание для применения мер абстрактное: наличие достаточных данных, свидетельствующих о реальности угрозы безопасности защищаемого лица. Что это за данные – не совсем понятно. Как проверяется реальность угрозы и достаточность сведений, в законе не говорится. Законодатель, видимо, убежден в порядочности и честности сотрудников правоохранительных органов, которые не будут злоупотреблять своими правами. На самом деле, становится интересно: является ли разоблачающее журналистское расследование о каком-нибудь следователе (или, что уж там, отравителе) угрозой его безопасности? Вдруг общественность побежит звонить ему в дверь? Привет от Любови Соболь. В общем, никакой конкретики, зато сплошное поле для злоупотреблений. Сами меры разнообразны и защитят любого, кто в этом нуждается (или не очень). Это личная охрана, охрана жилища и имущества; выдача оружия, специальных средств индивидуальной защиты и оповещения об опасности; временное помещение в безопасное место; обеспечение конфиденциальности сведений о защищаемых лицах; перевод на другую работу (службу), изменение места работы (службы) или учебы; переселение на другое место жительства; замена документов, изменение внешности.
Ответить на вопрос, как часто применяются такие меры и привести примеры, конечно, не получится. Эти данные фактически засекречены. Защищаемому в письменной форме под подпись могут быть даны определенные предписания, соблюдение которых необходимо для обеспечения его безопасности. А еще с защищаемым могут заключить договор, в котором определяются условия применения мер безопасности. Защищаемым разглашать сведения о принимаемых для них мерах безопасности – запрещено. Более того, в некоторых случаях подобные ситуации являются государственной тайной. А за ее разглашение можно еще и сесть до 4 лет, ведь это преступление.
С одной стороны, всё это понятно. Вдруг опасная банда охотится на следователя, который разоблачил её. Но проблема в том, что формулировка закона позволяет применять меры безопасности в непонятных случаях из-за нечеткой формулировки и отсутствия внятных уточнений. Вот и получается, что нет ясности, когда эти меры действительно нужны, а когда какого-нибудь фсбшника просто прячут от очередной Соболь.
Алина Винтер