Его шутки тонкие и интеллигентные, номера неброские, но запоминающиеся. Он может с первых секунд захватить зрителя, при этом как будто бы ничего особенного не делая. «Жизнь» побывала в гостях у Михаила Смирнова, известного всей стране юмориста, художественного руководителя театра «Буфф», заслуженного артиста России.
- До большой сцены Вы работали мастером цеха на Ленинградском металлическом заводе. Как Вам, вчерашнему студенту, удалось получить эту должность?
- Я всегда любил мастерить, что-то изобретать, выпиливать лобзиком. При Ленинградском металлическом заводе я закончил институт. На заводе я начал свой путь от фрезеровщика в 17 лет до мастера цеха. Поначалу лопатки турбинные фрезеровал, потом работал помощником мастера на сборке турбин, был техником в конструкторском бюро и постепенно дорос до мастера.
- Ваша фамилия и яркая внешность не вызывала вопросов у Ваших подчиненных рабочих?
- Всегда! Все задавались вопросом – откуда я такой. Почему с таким лицом и вдруг фамилия Смирнов. На самом деле – это не псевдоним, а моя настоящая фамилия. Мои предки по мужской линии в основном были военные, все служили в русской, затем советской армии и воевали. А меня назвали в честь маминого брата, он погиб в 1943-м. А фамилия? Один мой давний предок был рекрутом в царской армии еще при Николае Первом. Тогда евреев из местечек брали и отправляли в армию на 25 лет, и у них были только прозвища, а фамилию они получали уже на службе. Так мы и получили фамилию Смирнов. И моего прадеда звали Шлема Смирнов, а бабушку - Гэсер-Ревекка Шлемовна Смирнова.
- Вы обмывали с рабочими свою зарплату?
- Ну, обычно мастера пили своей компанией, рабочие - своей, но я был человек демократичный. Расскажу историю, которая произошла однажды. Я выписывал спирт на весь цех. Этим спиртом мы должны были протирать какие-то детали, и мы протирали, но кое-что, конечно, всегда оставалось. Однажды под Новый год они мне предложили выпить с ними эти остатки. Но я тогда не знал, как пить спирт и меня научили. Технологию не буду рассказывать, но эффект был ужасный. В общем в 10 часов вечера 31 декабря я с трудом вышел из троллейбуса, еле-еле дошел до дома и проспал весь Новый год. Я ещё и девушку пригласил в гости, которая в итоге встретила праздник со спящим мной. Сейчас могу сказать одно – с алкоголем я не дружу совсем.
- У советских рабочих была привычка - все, что плохо лежит, уносить домой. Что можно было утащить с Вашего завода?
- Очень много интересных вещей, но я не могу об этом рассказывать. Тащили всё и все. Через проходные проносили и через забор перебрасывали. Когда Андропов пришел к власти, весь забор по периметру смазывали тавотом (смазкой). Я один раз так перелез и весь измазался. Но в тот вечер я ничего не выносил, мне просто надо было на концерт успеть.
- Как Вы решились оставить завод?
- Я все время занимался в народных театрах, пел, участвовал в КВН. В конце концов, когда мне было 25 лет, мне бригадир говорит: «Миша, беги отсюда, пропадёшь, как я». И я ушел, стал учителем труда в школе, так как обожал работать руками.
- Откуда такая любовь к ручному труду?
- Папы у меня не было. Воспитывали мама, бабушка и дедушка. Как-то, ребятам во дворе отцы сделали пистолеты из фанеры, и я прибежал к маме и начал просить автомат. Я тогда в первый класс ходил. И мама начала строгать мне автомат ППШ. Что смогла, то и выстругала. Я его увидел и расплакался. Тогда я и решил, что сам себе буду делать пистолеты, автоматы и все остальное. Чуть позже мне купили инструменты, а в 3 классе я уже творил из дерева чудеса.
- Чем особенно гордитесь?
- Когда я учился в театральном институте, мы с друзьями нашим девчонкам к 8 марта сделали гримёрную из ореха. А маме я смастерил кухню, она, кстати, до сих пор ей пользуется.
- Когда Вы решили завязать с пролетариатом и посвятить себя искусству?
- Уже с семи лет я собирал юмористические рассказы с 16-й страницы "Литературной газеты". Я хотел в театральный поступить сразу после школы, но мама боялась, что я провалюсь и меня заберут в армию. Тогда был Афганистан, и я понимал, что должен идти на завод. Я до сих пор не знаю, хорошо или нет, что я восемь лет жизни отдал этому делу. И ещё на заводе в ночные смены я писал юмористические рассказы, пел в хоре института культуры и выступал в джаз клубе. Но мы просто стояли и пели, а мне хотелось что-то сделать интересное. И я решил пойти учиться. В театральном институте на режиссуру как раз принимали при наличии первого образования. И вот на очередной уборке картофеля я придумал, чем покорить приемную комиссию. Мне попалась брошюрка: «Доклад Академика Лысенко на сессии ВАСХНИЛ 1949 года». Ну помните, яровые, озимые, он всё с генетиками боролся. И я решил, что в наше время это будет звучать юморно, и выучил несколько абзацев. Я не ошибся, приемная комиссия угорала со смеху, и я поступил с первого раза.
- Вместе с Вами поступала Елена Воробей, какой она была?
- Лена может делать чудеса. Она вас так разыграет, никогда не поймете где правда, где вымысел. Потрясающая актриса. Я вначале думал, что ей лет 16. Она всячески скрывала свой возраст, и только через несколько лет я узнал, что на тот момент она была уже дипломированным педагогом по сольфеджио. Наш первый с ней этюд в театральном институте был на двоих. Мы играли два пугала. Я как режиссёр придумал такую историю: «Стоят два пугала и пугают ворон. Они некрасивые и страшные. Вдруг они замечают друг друга и мгновенно преображаются, и пытаются приблизиться. Так как они вкопаны, у них ничего не получается, и одно пугало падает. В этот момент второе, из-за утраченной симпатии снова становится противным. Выступление прошло очень удачно и после этого Лена меня зауважала.
- А с супругой Вы как познакомились?
- Мы играли в театре эстрады в программе «Кабаре Чарли». Люба – артистка балета, самая потрясающая, самая красивая, невероятно талантливая. Про таких говорят: нельзя оторвать глаз. При этом у неё было потрясающее чувство юмора. Я её воспринимал, как человека-радость. Я смотрел на неё и с грустью понимал, что мне тут ничего не светит. Потому что я всегда очень скептически относился к своей внешности и считал, что к такой девушке я не могу даже подойти. Мы ездили вместе на гастроли - я поглядывал, облизывался и больше ничего. Прошло несколько лет и как-то я ехал на метро и увидел её. Я начал её всячески развлекать и пригласил на своё выступление. Так всё и завязалось.
- Вы были тамадой на собственной свадьбе, никому не доверили столь ответственное дело?
- Когда пришло время заняться собственной свадьбой я решил, зачем что-то придумывать? Я просто позову друзей артистов! И это была катастрофическая ошибка. Это, как я когда-то в молодости позвал всех своих знакомых девушек на день рождения и подумал, как же нам будет весело. Но каждая из этих девушек имела на меня виды и не понимала, что здесь делают все остальные. А я ни на кого не имел виды, просто хотел устроить веселый праздник, но получилась катастрофа. Так вот на моей свадьбе я планировал дать микрофон своему другу, и всё должно было пойти как по маслу. Но мой друг начал праздновать мою свадьбу задолго до её начала и на свадьбу не пришёл. Гости сидели, праздник начался, и я понял - микрофон взять некому. Так я оказался тамадой на собственной свадьбе, и первый тост был за жениха.
Интересный случай произошёл после свадьбы. Мы пришли домой в три часа ночи, устали безумно, а у меня висели дедушкины часы... Когда его не стало я их остановил. Это были трофейные часы из Германии с маятником и боем. Сидим мы с Любой, и вдруг эти часы, которые я остановил за 12 лет до этого, начали бить. Пробили 12 раз и остановились. Я тогда в очередной раз понял – все наши - с нами.
- У Вас два взрослых сына – чем они занимаются?
- Тем, чем я занимался до 25 лет, ищут себя и свой путь. Сейчас все более свободные. У нас не было много времени, чтобы искать себя. Я знал, если пропущу две недели между уходом с завода и поступлением на новую работу, то у меня будет прерываться рабочий стаж, а значит пенсия у меня будет меньше. Я не мог опоздать на работу. Мне нужно было вставать в 6 утра идти на троллейбус, метро и автобус. Но я не мог себя заставить это сделать. В итоге я выходил из дома в 6.30, надевал тренировочный костюм, кеды и бежал 5 км под дождем. За 25 минут я добирался до цеха. Это был протест: «Будь оно всё проклято, не поеду я в этом переполненном троллейбусе. Лучше я буду дышать воздухом и бежать!»
- Вы уже много лет занимаетесь юмором. А есть ли в вашей жизни место драме?
- Я когда-то подумал, что жизнь – это вообще драма. И надо попытаться прожить так, чтобы не соскучиться. Жизнь конечна, люди болеют, уходят, она вся наполнена страданиями. Мне кажется, что мы должны увеличивать количество радости. Марк Захаров когда-то очень точный термин ввел: «Витамин радости». Мы должны этими витаминами делиться со всеми. Мой витамин радости - это спектакль. Если человек после спектакля выходит из зала и говорит: «Жизнь прекрасна!» - значит мы не зря живем. Если артист после спектакля говорит: «Жизнь прекрасна» - значит все правильно. Я изо всех сил стараюсь приносить людям радость.
Автор: Юлия Ягафарова (@bianzel)
Полную версию видеоинтервью можно посмотреть здесь: https://ok.ru/video/2294235204221