Неоновый постер, матерый оператор, который пытается выпрыгнуть из штанов, и режиссер-дебютант, желающий сделать «Секретные материалы» в стиле «Плезантвиля», и у него местами это даже получается
Текст: Александр Кондуков
Режиссерский дебют Эндрю Паттерсона — не такой уж и новый, его показывали на фестивале Slamdance (не путать с родственным Sundance) в 2019 году, а затем его приобрели для демонстрации гиганты Amazon. Картина запоминающаяся — хоть у нее и небольшой бюджет, оператор с готик-хоррор именем Мигель Иоанн Литтин Менс вытворяет тут много странного и явно лишнего (камера чуть ли не из мусорного бака выпрыгивает, видимо, иллюстрирую полный контроль со стороны инопланетян), а интенсивность говорильни в кадре почти максимальная.
Действие разворачивается в вымышленном городке в штате Нью-Мехико где-то в 50-х. Пост-травматический синдром у населения еще очень силен и все дружно спасаются от темных мыслей на баскетбольном матче школьников. Во время игры телефонистка Фей (Сьерра Маккормик), постоянно что-то втыкающая и вынимающая, улавливает механический звук типа мелодичного гудения. Разумеется, она делится им с другом — гиперактивным ведущим местной станции Эвереттом (Джейк Хоровиц). Последний решает дать в эфир записанный отрывок. Вдруг позвонят и все объяснят. Разумеется, на проводе появляется заинтересованный абонент.
Звучит все довольно увлекательно, и первые полчаса вполне себе интригуют, но вместо рекомендации мы выбрали пять причин, почему претенциозную «Бескрайнюю ночь» все-таки стоит пропустить.
1. Это не жанровое кино, как кажется. Режиссер вместе с парой сценаристов создавали вовсе не увлекательный триллер, каким лента кажется в начале, а драму характеров. С одной стороны, это люди старшего поколения, потерявшие во время войны близких и здоровье. С другой, суетливые очкастые «молодые львы» которые в интересах демонстрации навыков и хоть какой-нибудь славы могут бросить и эфир, и переключение проводов телефонных линий. Герои ленты при всей поучительности их образов откровенно несимпатичны, им не хочется переживать, и если над городом повисла летающая тарелка, в том, что унылых болтливых типов с экрана заберут пришельцы, страшного нет.
2. Но интерьеры тут играют лучше, чем люди. По сравнению с представителями современной русской актерской школы Сьерра Маккормик и Джейк Хоровиц — титаны органики, но плоские персонажи не помогают им раскрыться в полной мере. Просто на них приятно смотреть, хотя по сути эти представители молодой Америки 50-х — не самые симпатичные люди на свете. Клаустрофобию и паранойю подчеркивают не беспокойные герои, а мрачные интерьеры. И непонятно, что внушает более серьезные опасения за судьбы героев картины, — пустые коридоры или баскетбольный зал, заполненный людьми.
3. Песни Колтона Тернера. Рокабилли от Колтона Тернера, которым замусорен эфир станции Эверетта, может показаться приятным только законченным фанатам ретро. В реальности музыка Тернера — это саундтрек бессмысленного человеческого мельтешения, и в момент, когда она звучит, хочет переключиться от «Бескрайней ночи» на какое-то занятие с четко очерченным по времени финалом. Благодаря рокабилли, если смотреть субъективно, ощущение от длительности фильма меняется. Кажется, что он идет не полтора часа, а где-то в районе двух с лишним.
4. Общая концепция фильма-подкаста. После получаса времени можно без особого ущерба слушать «Бескрайнюю ночь», а не смотреть. В этом можно увидеть отсылки к радиопремьере «Войны миров» Уэллса, ставшей предвестницей войны. А можно вообще ничего не увидеть и расценить как издевательство над зрителем, которому предлагают сложный для восприятия, неэмоциональный и вдобавок по смыслу пустой продукт.
5. Торжество техники. Техническая сторона, как мы заметили ранее, торжествует в «Бескрайней ночи». Именно поэтому манипуляции человеческими эмоциями и решения со стороны чужеродного разума — основная тема картины — не воспринимаются, как что-то ужасное. Просто так прогресс шагает по Америке, выдвигая на первый план людей-роботов и отодвигая тех, кто эмоционально воспринимал события истории XX века и на этом поприще докатился почти что до деменции. Режиссер Эндрю Паттерсон отлично почувствовал эпоху, позволил своему оператору снимать портреты героев с острых углов, но стоит ли все этого того, чтобы рекомендовать «Бескрайнюю ночь» к просмотру? Мы очень сомневаемся.