На тебе табу
Я все поняла -
Я сильнее тебя
Наши отношения похожи на поток: то он бурный, то он тихий, то на обрыве становится водопадом.
У меня чертовски хорошая память. Ключевое слово - чертовски. Я могу в деталях, эмоциях и мыслях описать важные для меня моменты из жизни. Я забуду год, месяц и город, но момент! Его я запомню в деталях. Думаю, это супер пупер компенсация за три года алкоголизма и небытия. Нет, не правда, конечно, но мне хочется верить, что я особенная.
Лето. Жаркие и безумные дни. Я слушаю руський рэп и курю после смен. По вечерам я захожу к Паше в конюшню, мы вспоминаем былые времена тренировок и беспардонных заигрываний. В один из таких вечеров я застаю его с типа коллегой в каком-то неловком и кривом поцелуе. Тогда я не особо задумалась об уместности этого поцелуя - мне снесло крышу, а я доломала остальное. Я выбегаю, несусь безумная через все поле, меня чуть не переезжает трактор, кто-то кричит что я дура безмозглая. Врезаюсь в дверь, в треморе открываю её, закидываю котов по сумкам, беру все необходимое и ищу пристанища у друзей.
Звонки, скандалы, выяснение отношений. Он не целовал её, это она поцеловала, он не виноват я же знаю это, как я могу в нем сомневаться?
Могу. Ой как могу. Спроси у моей голой кукухи где ее крыша.
Так вот. Лето. Жара. Я слушаю рома-рома-роман, не слезаю с джина фифти/фифти со слезами и не чураюсь парламента блю. Мы собираем два коллектива и уезжаем на речку. Орет музыка, мы набрали компанию Джеков Ди и какой-то фастфуд. Занимаем удачный берег, зная, что компания из 20 человек убедит любого пройти мимо. Раздеваемся, раскрываемся, разливаемся, погружаемся - кто бомбочкой, кто бабочкой, кто трупом.
В разгар вакханалии на другой берег прибывает делегация - все на злобных джипах, мерсах, бэнтли. Узнаю знакомые колеса, за ними узнаю и лица - Паша, Олег, одноклассники, сослуживцы, левые бабы, собрались все. Друг ловит мой тревожный взгляд и по-доброму интересуется, не стоит ли меня деть куда-нибудь да поскорее. Нет, говорю, все мы взрослые, все мы имеем право на свои берега.
А сама бешусь. Негодую. Иду с другом на обрыв - оттуда начинают свой полет в воду самые смелые. Друг смелый. Летит, входит в воду, как нож в масло. Лечу я, вхожу по самое дно бомбочкой. Ударилась сильно. Выплываю, а нога от боли не гребёт. Руками, активнее, а меня назад тащит. Вот почти уже, чувствую рукой. Плыву, меняя положения, а до берега ещё грести и грести. Воздух заканчивается, попеременно тону. Ребята машут, ребята плывут, друг хватает сзади и тащит нас обоих. Под ногами склизкое дно, я атакую его со всей оставшейся силы. Меня под обе руки и прочь из этой грязи. Усадили, охают над опухшей лодыжкой, в больницу надо.
Злобный джип уже на нашем берегу, а его хозяин приближается, одурев от злости. Кричит, рычит, мол совсем дура, жить надоело? Друг один, второй и все 20 кричат и рычат в ответ. Миллениалы хреново воспринимают критику, под паленым вискарем ещё и по ебалу дадут. Опасный люд.
- Не надо. Он всегда злится, когда ему страшно, - поясняю особенности характера моей радости, подавляя восстание. На том берегу каждый второй со служебным макаром и каждый первый с неслужебной береттой в бардачке, да ну нахер этот юношеский максимализм.
Натягиваю свои одеяния. Его рука - мне под ноги, вторая - под руки, в машину, в больницу. Несёмся, а он все рычит. Я молчу - первый раз что ли лодыжка опухла? Второй раз что ли в травмпункт еду? Третий раз что ли мне разбили сердце?
Перевязали, выдали больничный.
Паша остыл и теперь совсем угрюмый. Зовёт домой, в очередной раз объясняет и без того понятные мне вещи. Да знаю я, что это она плохая - с ней я разберусь позже. Да вот картина перед глазами стоит и всё тут, зовёт кошмары и впитывает до дури алкоголь. Я то прощу. Когда просохну.
Мы рухнули водопадом.