Последняя прижизненная книга Юрия Левады — сборник его статей, опубликованных в журналах «Мониторинг общественного мнения» и «Вестник общественного мнения» и основанных на данных исследований ВЦИОМ (2000-2003) и «Левада-центра» (2004-2005). Сборник включает три раздела, посвящённых анализу социально-политической конъюнктуры России начала XXI века, изучению механизмов формирования и изменения общественного мнения и осмыслению результатов очередной волны многолетнего проекта «Советский человек», проведённой в 2000 году. Все статьи, базируясь на эмпирических (опросных) исследованиях общественного мнения, ими не ограничиваются и, как принято у Левады, вписываются в широкий контекст изучения общества — преимущественно в оптике структурного функционализма Толкотта Парсонса.
Конъюнктурная часть книги сосредоточена на важнейших событиях российской политики ранней путинской эпохи. Наиболее интересное из них, возможно, — монетизация льгот и связанные с ней общественные протесты 2005 года. Левада оценивает саму реформу как «удивительную... недальновидность и непредусмотрительность, а также неспособность власти оценить серьезность ситуации и адекватно реагировать на неё». Вызванные монетизацией протесты тем более удивительны, что «российский человек… обладая огромным потенциалом социального терпения и приспособляемости, чаще всего предпочитает адаптацию к обстоятельствам, даже “понижающую”, но не возмущение и протест». Тем не менее страна увидела активные протестные действия по стороны тех, от кого их меньше всего можно было ожидать, — «наиболее обездоленных, пожилых, малообеспеченных».
Чтобы парализовать установку на терпение и адаптацию, потребовались «чрезвычайные и мощные усилия»... со стороны самой власти! Левада усматривает здесь неэффективность властной системы принятия решений и невнимание властей к проблеме собственной легитимности и дальних последствий своих действий. Народное возмущение стало реакцией на отказ властей от привычного с советских времён типа отношений с населением, когда заниженная оплата труда и отсутствие работающей системы поддержки бедных компенсировались различными льготами, что поддерживало образ «отечески заботливого» государства. Стихийные выступления протеста были направлены против демонстративного ущемления «законных» (привычных) прав и вызвали у властей замешательство и даже панику.
Внимание политиков к общественным настроениям обычно сводится к цифрам рейтингов, и с приходом Путина, констатирует Левада, это внимание сильно выросло. На его взгляд, это следствие такого политического стиля, при котором «поиски решений общественно значимых проблем подменяются возней вокруг “имиджа” институтов и причастных к ним фигур». Тем значимее феномен устойчиво высоких рейтингов, каждое — весьма редкое — снижение которых сразу привлекает огромное внимание со всех сторон, не исключая и самих респондентов. Почему рейтинги Путина, в отличие от его западных визави, почти не реагируют на конъюнктурные события? Потому что, утверждает автор, они «выражают в первую очередь не оценки определенных действий данного лидера, а состояние комплекса массовых ожиданий, надежд, иллюзий, связанных с ним». Любая массовая реакция на события ослабляется, проходя через призму этого комплекса, до степени угасания.
Итак, «рейтинг показывает не то, что люди непосредственно “видят”, а то, что они готовы или хотели бы “видеть”. Люди в массе скорее держатся за собственные иллюзии, чем опираются на “реалии” опыта». Левада указывает также на работающий механизм перераспределения ответственности с лидера на прочих носителей власти. И, наконец, налицо неопределённость и размытость самих критериев поддержки — от фанатичного «всегда!» до ироничного «одобрям-с». Здесь коренится «возможность нарастающей эрозии (вырождения) качества “рейтингов” под поверхностью стабильно высоких показателей», а также «перспектива хронического их внутреннего загнивания».
Спустя полтора десятилетия после описанных в книге событий очевидно, что многие предсказания Левады не сбылись. Эпоха Путина продолжается, президент находит и создаёт все новые источники общественной поддержки, а её общий уровень остаётся высоким. Тем не менее конкретный анализ многочисленных острых ситуаций в российской политике, как и осуществлённый Левадой разбор фундаментальных механизмов функционирования общественного мнения, сохраняет актуальность как блестящий пример внимательного и концептуального изучения социальной реальности с привлечением огромного массива опросных данных.