Вы на канале журналиста и блогера Божены Рынски.
Вчера исполнилось девять лет, с тех пор как мы с Игорем стали жить вместе. Познакомились мы 15 сентября. Под Новый год он признался мне в любви. Я ответила взаимностью. И он предложил попробовать пожить вместе. Мы созванивались каждый день по многу раз.
Он присылал мне полные любви смс. Это было здорово. Любовь красивого, умного мужчины. Помню, как обалдел мой богатый поклонник. Он свинтил с семьей на горнолыжный курорт, самый известный в Америке. Возвращается, а я уже живу с Малашенко. Я поклонника подколола потом: мол, да ладно обалдел, небось рад, что тигр со спины свалился.
А он, так растерянно: ну просто чо так быстро-то, мгновенно-то слишком. Ну ладно, приводи его ко мне, познакомимся, будем семьями дружить. Надо сказать, с поклонником отношения не испортились совершенно. Он потом неоднократно меня выручал, впрочем, как и я его. (Но он - больше). Игорь сразу меня предупредил, что 1) не сможет купить мне квартиру 2) не сможет жениться 3) не сможет дать ребенка. Я в ответ сразу предупредила, что меня это не устраивает совершенно, что таких предложений море, что я готова вместе жить в его квартире, но я буду очень быстро требовать женитьбы и ребенка.
"А впрочем, почему я не могу жениться", - задумался вслух Игорь. Я сказала на это, что любящие друг друга люди должны быть женаты, что из-за любви к нему и ощущения своего человека, я согласна 22 месяца пожить, не расписываясь. Но ближе к этому сроку я обязательно поставлю ультиматум.
Мы сразу стали пробовать жить в семейном формате. Игорь сразу предупредил жену об уходе. Все первые дни Игорь рассказывал мне, как несчастен и ужасен его брак. Мы привязывались друг к другу с каждым днем все больше и больше и любили друг друга истово, навзрыд.
По словам психотерапевта, к которому обратился Игорь в 2012 году, когда мы впервые посетили клинику Наследники в попытках зачать ребенка, Игорь уже тогда принял решение о разводе. Я об этом не знала, также как я и не знала о подлинном состоянии Игоря. Он твердил, что денег нет, что работы нет, что надо экономить. И я верила.
На самом деле, он получал понятийную долю за НТВ, оформленную как зарплату, в размере 45 тыс долларов в месяц. Когда я поняла подлинный размер состояния Игоря, (во время процесса) и сопоставила это с тем, как мы жили, я конечно, прифигела и очень обиделась на сам факт несправедливости. Я начала считать и копить обиды. Игорь не был человеком, которому можно сказать о своих обидах, и он услышит. "Невыносимо - не выноси". Поэтому я молча обижалась. И видимо из-за этого, что-то почувствовав, незадолго до смерти Игорь предложил мне: "Зюка, давай начнем все сначала".
Я не говорила ему, что моя любовь стала умирать (да и не умерла она, как выясняется), но наверное, он как-то это понял. Если бы я не была переполнена обидой, я бы села рядком и поговорила бы ладком: что значит сначала, что ты вкладываешь в эти слова? Но я ответила довольно сварливо: "Давай ты, для начала, встанешь с постели в шесть вечера и сделаешь хоть что-нибудь". - "Не встану". - "Значит, не начнем".
Сейчас я думаю, что стоило бы мне почутче отнестись к его словам, посерьезней, трагедии можно было бы избежать. Если бы он сказал, что ему кажется, что я его разлюбила. Я бы ответила, почему. Слово за слово, и можно было бы добиться понимания. Я всегда готова была начать все сначала, но даже когда мы ходили к семейному психотерапевту, мы все время говорили о нем, о его комфорте, о его состоянии, и меня порядком достало все это слушать без всякой надежды быть услышанной.
В те месяцы он мне смертельно надоел со своими вечными проблемами. И странно даже, что повесился он, а не я.