Утреннее солнце упало на волосы, руки, заиграло на вплетенных в пряди драгоценных камнях. Вокруг Владычицы распустились белые лепестки, заиграли солнечным светом.
Замерли люди, осеклись на полуслове.
На лице Царицы застыло прохладное удивление, а во взгляде – холод и величие, ощущение, что она стоит много, много выше незваных гостей.
Повисло молчание, долгое, томительное. Люди переступают с ноги на ногу, не знают, куда деть руки, опускают глаза.
Бутон наклоняется к плечу Царицы, раздается чуть слышный шепот на только ей ведомом наречье: «Ты не одна, мы рядом».
Хэйи ждет, вопросительно изогнув бровь. Наконец, человек в черных доспехах, лохмотьях алого плаща и с перевязанным горлом шагнул вперед. Свел вместе каблуки, склонил голову.
- Ваше величество, граф Ирий Ромел. Примите мою благодарность… и мои соболезнования.
Хэйи на мгновение прикрыла ресницами глаза.
- Совет ждет нас, воевода Ромел. Многое нужно обсудить. Идемте.
Хэйи развернулась и пошла по галерее. Не оборачиваясь. Люди, помедлив, последовали за ней.
Эпизод 6. Инт.
Процессия подошла к лестнице из белого мрамора. Ромел галантно, насколько позволяла рана, подал руку Хэйи. Владычица, не поведя и бровью, прошла мимо, придерживая рукой длинный подол платья.
У распахнутых, золотой чеканки дверей тронного зала, словно статуи, застыли гвардейцы-дэвир. При них не было оружия. Поодаль стояли воины людей, с военной выправкой, но не столь уверенные в себе, не столь невозмутимые, не столь неподвижные…
Процессия вошла в зал. С мраморной скамьи, стоящей вдоль стены, поднялись одетые в одинаковые туники дэвир – советники. Склонили головы. На возвышении стояло простое деревянное кресло – трон.
Хэйи шагнула вверх по пологим ступенькам, грациозно опустилась на сиденье. На колени лег взятый в саду цветок. Спина прямая, точно выверенная по линейке, руки расслаблено легли на подлокотники. Падающий сверху широкими лучами свет перехлестнулась на тяжелом венце.
В поведении людей чувствовалась неуверенность. Напряглись охранники, расслабились, слегка приподняв руки, маги.
Владычица не удостаивает их и взглядом – смотрит только на воеводу.
- Выполнено ли обещанное, воевода Ромел? – властный голос гулким эхом раскатился под сводами зала. – Вошли ли ваши войска в город беспрепятственно, не оказали ли дэвир сопротивления?
Воевода прижал к груди правую руку, наклонил голову.
- Я свидетельствую, Царица, мы прошли беспрепятственно.
Чуть дрогнули зрачки Хэйи. В памяти пронеслась картина. Люди, ворвавшиеся в город и не успевшие уйти с улиц дэвир. Не дрогнувшие, не сопротивлявшиеся, не обнажившие оружие – убитые.
- Но вы следуете букве договора, а не духу, - Ромел вскинул голову. – Было обещано, что ваши воины разоружатся. Но кузни и оружейные пусты, а ваши воины в ответ на наши вопросы молчат.
Лицо Хэйи осталось бесстрастным, голос – безэмоциональным, ледяным.
- Во всем городе нет ни одного дэвир, имеющего при себе оружие.
Голос воеводы прозвучал резко:
- Этого недостаточно.
- Почему же? – Царица позволила себе легкую усмешку. – Договор соблюден. Дэвир опасны и без мечей и копий, но не станут нападать. Порукой тому – моё слово.
- Я не сомневаюсь в вашей честности, Царица. Но мне нужны гарантии, - воевода сделал полшага вперед.
- Слово царицы – крепче любых доспехов и острее любых клинков, - сухо произнесла Хэйи-амита.
В зал вошел молодой дэвир – гонец. Наклонился к одному из советников, прошептал несколько слов. Советник поднял голову, встретился глазами с царицей.
Перед глазами Хэйи встал замок-башня с наглухо закрытыми воротами – замок, куда не смогли проникнуть воины людей.
Владычица нахмурилась, в уголках губ прорезались морщины.
- Сын империи, твои воины по-прежнему пытаются пройти в женскую цитадель. Это должно прекратиться. Немедленно.
Генерал нервно дернул рукой, словно желал отмахнуться.
- Мы должны убедиться, что пропавшее оружие не спрятано там, - голос звучал резко, почти зло.
- Сын империи, - голос Хэйи оставался ровен и бесстрастен, - я сказала, а вы согласились – дэви неприкосновенны.
На губах воеводы появилась неприятная усмешка:
- Если там действительно (на этом слове он сделал ударение) дэви, они будут неприкосновенны. Но я должен убедиться, что там не сидит еще одна армия, готовая ударить мне в спину.
На лице Царицы отразилось искреннее недоумение…
«Эх, человек, человек…»
- Цитадель не опасна для вас, порукой тому – мое слово.
Человек перешел с древнего языка девир на имперский.
- Царица, я не желаю оскорбить вас, но вынужден настаивать.
Глаза царицы слегка сузились, лицо стало жестким. Хэйи поморщилась.
- Слово царицы крепче любых стен и страшнее любых ловушек. Вы не о том тревожитесь, воевода, - Владычица не соизволила перейти на язык людей.
- О чем же стоит тревожится?