Антон Апрелков
Костяных дел мастер
(Памяти М. Горшенева)
***
- Да пропади он пропадом, это снегоход! - выругался Андрей, вытирая машинное масло с замерших ладоней куском холодного брезента. Белый, как снег съемный капот машины лежал рядом с ящиком старых инструментов, тоскливо глядя в просторы бескрайней лесотундры единственным глазом ходового прожектора.
- На месте его не починить...- Андрей потряс перед лицом Михаила куском напрочь выломанного шатуна. - Дальше придется добираться на лыжах. Скоро начнет темнеть.
- Но это же... - Михаил недоумевающе посмотрел на коллегу. - И где мы будем ночевать?
- До ближайшего поселка около двадцати километров. Если поторопимся, придем с наступлением ночи. А там есть телефон и горячая еда. Остановимся на поселковой метеостанции, там работает мой друг. - Андрей застегнул ворот куртки и надел варежки на озябшие руки.
- А рация? Почему вышло так, что она не работает? - Михаил несколько раз щелкнул тангентой, и положил бесполезный прибор обратно в деревянный ящик.
- Аккумуляторы, будь они не ладны...этот хлам давно пора отправить туда, где ему самое место - на свалку... ровно, как и этот! - Андрей с силой пнул ногой по резиновой гусенице снегохода, и сплюнув на снег добавил: - Все имеет свой ресурс...
В путь отправились налегке, взяв с собой только несколько банок мясных консервов, портативную бензиновую плиту, и севший сутки назад спутниковый телефон. Лыжи с трудом бороздили рыхлые сугробы, оставляя позади пестреющую на белом снегу ленту следа. Андрей шел впереди, пробивая дорогу через девственные массивы необъятной в своих масштабах тундровой долины, и лишь изредка останавливался, чтобы посмотреть, не отстал ли его товарищ, который тяжело дыша семенил сзади. Бледное солнце, тускло просвечивая через низкие серые облака, начало скрываться за седым туманным перевалом, окрасив долину в закатные тона. Поднялся пронизывающий ветер, и по снежному покрывалу в лихорадочном танце закружился поземок.
- Начинается пурга. - нарочито сдержанным голосом заявил Андрей. - Нужно искать укрытие. До поселка нам не добраться засветло. Скорее, нужно спешить. - и Андрей указал рукавицей на склон пологой сопки, поросшей редкими лиственницами.
- Этого только не хватало! Этого просто не может быть! - в панике Михаил ускорил шаг, и спотыкаясь о собственные лыжи еще с большим усердием засеменил по следам Андрея, на ходу поправляя лямки рюкзака со скромным скарбом. Казалось, что рюкзак неимоверно тяжелый и неудобный, что сбрось он его, и сил хватит не только идти вперед за проводником, но даже и обогнать Андрея. В спешке Михаил некачественно закрепил на ногах лыжи, и теперь левый полоз предательски тянул в сторону, норовя повалить путника в глубокий февральский снег. - Как это могло случиться...вот вляпался... - вслух ругался Михаил. Он не раз слышал о потерявшихся в тундре путниках - геологах, охотниках, и даже о целых экспедициях, пропавших на просторах бескрайней северной пустыни. Но то "они"...чужая беда всегда останется чужой, и то, что подобное могло произойти с ним самим, Михаил не предполагал даже в самых смелых фантазиях.
Солнце почти скрылось за перевалом, начали сгущаться сумерки. Мороз усилился. Усилился и ветер, забивающий глаза снегом, и обжигающий лицо холодом ледяной россыпи. Пологий склон по-прежнему брезжил еще где-то вдалеке, слабо просвечивая через непроглядную стену метели. Чтобы не потерять в чреве снежной бури друг друга, Андрей привязал один конец капроновой веревки к своему ремню, и велел Михаилу сделать то же самое с противоположным концом. Теперь они шли тандемом, шаг за шагом, метр за метром, продвигаясь через толщу неистово беснующейся стихии. Прошло несколько часов. Андрей сбился с курса. Он это понял еще час назад, когда вместо пологого склона и поймы небольшой реки , в которой стояли "бытовки" старателей, трудившихся здесь летом на добыче золота, он обнаружил каменную гряду. На скальнике почти не было снега - его выдуло ветром, и теперь каменные массивы возвышались над снежным одеялом, принимая в ночи и условиях пурги образы неведомых чудищ из местного фольклора. Ноги ничего не чувствовали, и уже машинально передвигая лыжи, ступали вперед. Вдруг, веревка, связывающая путников ,натянулась будто бы за что-то зацепившись, и повалила Андрея навзничь. Андрей поднялся, отвязал лыжи и ползком двинулся в сторону Михаила, цепляясь за ставшим твердым, как палка от мороза капроновый фалл. Четыре метра веревки показались ему вечностью. Михаил лежал ничком, уткнувшись лицом в снежное крошево. В тусклом свете почти севшего фонаря горели желтым огнем светоотражающие полоски его куртки. Андрей отвязал лыжи от сапогов Михаила, и перевернул его на спину.
- Живой? - спросил Андрей, закрывая лицо рукавицей от вездесущего снега.
- Я больше не могу... иди без меня. - лицо Михаила было бледным, почти белым. На усах и бороде образовался твердый комок из снега и льда. Он лежал с закрытыми глазами, тяжело дыша, и не шевелился.
- Ну уж нет, братец! Здесь я тебя не оставлю! - Андрей скрепил лыжи Михаила вместе, и прявязал к ним конец веревки за проушины из толстой проволоки, какие предусмотрительно ставят на свои лыжи бывалые охотники. Затем, он перетащил Михаила на получившиеся "нарты", при этом провалившись в снег по пояс. Выбравшись из снежного плена, и доползя до своих лыж, он двинулся дальше. Он то и дело оглядывался назад. Ему казалось, что он потерял товарища, ибо чувства настолько притупились усталостью и холодом, что иногда становилось непонятно, едет ли за ним на длинном капроновом шнуре нарта с бесценным грузом - человеческой жизнью, ибо нет и не будет в мире ничего ценнее жизни человека. Это было странно, но Андрей почти не ощущал тяжести внезапно свалившейся на него ноши. Фонарь почти сел, в его еле уловимом холодном свете лихорадочно кружились снежинки, гонимые потоками ветра, взмываясь над головой, и исчезая в темноте. Шаг, еще шаг, хватит ли сил на следующий...?...шаг, шаг...и тишина... Андрей упал на снег и провалился в черное безмолвие.
***
Собачья упряжка скользила по свежему снегу, покачиваясь на небольших пригорках. Собаки разгоряченно дышали, выпуская в морозный воздух клубы белесого пара. Андрей очнулся. Сквозь закрытые веки пробивался солнечный свет. Было тепло, даже жарко. Не открывая глаз, он попытался пошевелить пальцами ног. Пальцы послушно поддались. Пальцы рук тоже были на месте. Андрей открыл глаза. Он лежал в нарте, накрытый в несколько слоев оленьими шкурами. Мимо проплывали снежные барханы, тонкие лиственницы с покосившимися от ветра стволами, а над чернеющим перевалом светило низкое ослепительное Солнце. - Где я? Что произошло? Куда меня везут...? - думал Андрей. Память не сразу, но все-таки вернула его в события прошлой ночи. - Сломанный снегоход, пурга, Михаил... Михаил! - вслух прокричал Андрей, и тут же закашлялся от мороза.
- Очнулся... - прогремел сзади голос каюра. - Не волнуйся, он жив, и даже почти здоров. - с улыбкой в голосе продолжил он. - Если бы не мои собаки, которые вас почуяли, вы бы наверняка замерзли... - голос каюра был низким, даже слишком низким для жителей севера. Обычно таким тембром голоса обладают коренные жители Поволжья. - Почти приехали, потерпи еще немного. Эко вас пурга потрепала...Ата! - крикнул погонщик, и собаки прибавили ход.
Упряжка миновала заснеженный перевал, и взору Андрея открылась залитая холодными лучами Солнца долина. Вдалеке чернели какие-то постройки, сновали собаки и сизый дым легкой полоской стремился к небу, играя с легким ветерком. Когда нарта спустилась по склону, Андрей увидел, что строения, которые он издалека принял за каскад небольших бараков, оказались единым зданием из отборного лиственничного сруба. Архитектура, как и голос незнакомого спасителя тоже была не характерна для здешних мест. Строение оказалось «усадьбой» в самом прямом смысле этого слова - двухэтажный рубленый дом, с пристроенными по бокам одноэтажными флигелями и покатой крышей. Парадный вход венчал массивный лестничный марш из того же дерева. Такие дома любили строить купцы в середине девятнадцатого века. В старых купеческих городах, таких, как Омск или Торжок, эти здания до сих пор можно встретить в центральной части города. Потерявшие былой лоск, и почерневшие от времени, пережившие не одну смену "режима", они до сих пор оберегают тепло и уют своих жильцов, храня неподвластную годам память о зодчих прошлого. Каюр подогнал упряжку к парадной, поставил "якорь", и спрыгнув с уступа нарты крикнул: - Атук! Распряги и накорми собак! - в эту же секунду к упряжке хромая подбежал карлик в овчинном тулупе и песцовой шапке, и начал возиться с упряжью, то и дело отмахиваясь от собак, норовивших лизнуть его в лицо. Затем, скрипя по натоптанному снегу, погонщик подошел к Андрею, присел возле нарты, и начал развязывать сыромятные ремешки, которыми как оказалось, Андрей был связан от ног до шеи поверх тяжелых оленьих шкур. Теперь Андрей смог сесть, и рассмотреть своего спасителя. Это был очень высокий и плотный мужчина в светлой кухлянке. На его ногах были меховые сапоги из светлого камуса, подбитые мехом нерпы на голенищах. На широченном кожаном поясе висел в сыромятных ножнах охотничий нож с костяной рукоятью невероятно изящной работы. Мужчина откинул капюшон кухлянки, и теперь Андрей смог рассмотреть его полностью. Это был старик. Округлое, испещренное морщинами лицо, длинные седые волосы, завязанные сзади в хвост, и глубокий шрам на левой щеке. Каюр наклонился к Андрею, снял меховую рукавицу, и взяв его за плечо, негромко сказал: - Вот мы и дома. Меня зовут Емельян. Идти сможешь? - Андрей попытался встать, но затекшие в дороге ноги отказались повиноваться. - Атук! Помоги дорогому гостю! - раскатистым басом крикнул Емельян, и тут же хромой карлик в тулупе подскочил к Андрею и принялся с силой тянуть его за руки, пытаясь стянуть с нарты. Андрей покачнулся, потерял равновесие, и упал на снег.
- Растяпа! - прогремел Емельян, взял с нарты длинную палку-тыевун, и ударил ей карлика по спине. Карлик взвыл от боли и присел как собака, преданными глазами глядя на "хозяина".
- Разберись с упряжкой! - гаркнул каюр, и продолжил, обращаясь к Андрею: - Не обижайся на него, он это не со зла. Давай, я помогу тебе. - он протянул Андрею свою огромную руку, и тот облокотившись на нее, встал на ноги. Поддерживая гостя за локоть, хозяин усадьбы помог ему подняться по ступеням, и пройти через огромные двери парадного входа.
Внутри усадьбы было темно, пахло свечным воском, свежим хлебом и мясным супом. У противоположной входу стены жарко топилась , сверкая оранжевыми языками пламени, печка-голландка. Возле нее аккуратными штабельками лежали наколотые и перевязанные грубой веревкой дрова. Вдоль правой стены поднимался опершись на толстые столбы, лестничный марш, ведущий, видимо на второй этаж, увенчанный перилами из цельных стволов молодых лиственниц. Посреди гостиной стоял огромных размеров стол, и шесть стульев достаточно грубой работы. Емельян прошагал мимо стола к печке, и приглашающим жестом указал на стул.
- Садитесь, Андрей, сейчас будем обедать. - дружественным голосом сказал хозяин, и его слова эхом отразились от деревянных стен.
- Откуда вы знаете мое имя? - Андрей искоса посмотрел на Емельяна. Сейчас хозяин дома уже не казался ему таким огромным, как при первом впечатлении.
- Михаил, ваш товарищ...он рассказал мне все. Как вы заблудились, как попали в буран. Он сейчас выйдет. - Емельян подошел к печке, и бросил полено в сияющую языками огня топку. Наверху послышался скрип половиц, и на лестнице показался Михаил. Он был одет в белую льняную рубаху и странного покроя холщовые штаны серого цвета.
- Андрюха! Ты живой! Я так беспокоился! - Михаил выбежал навстречу старому приятелю, и рассмотрев его вблизи, Андрей аметил, что тот все-таки, обморозил щеки и кончик носа.
- Что с носом-то? - с улыбкой спросил Андрей.
- А, пустяки. Все могло кончиться гораздо хуже...до свадьбы заживет! Даже не знаю...просто не верится что было бы, если Емельян не пришел к нам на помощь... - Михаил тяжело вздохнул, и сел на деревянный стул.
- Так на моем месте поступил бы каждый. - твердо сказал Емельян. - Мне тоже доводилось теряться в пургу. И если бы не оленеводы, которые подобрали меня...ну, не будем о грустном. Атук! Проводи гостя в его покои! - и опять, как дрессированная собака, хлопнув дверью, в гостиной появился хромой карлик. Он хотел было снова схватить Андрея за руки, но поймав строгий взгляд "хозяина" распластался в приглашающем жесте, указывая на лестницу, ведущую наверх. При этом он пытался улыбаться, обнажая отвратительные гнилые зубы. - Через четверть часа жду вас к обеду. - благодушно заявил Емельян, и скрылся за дверью, ведущей в левый флигель.
***
Переодевшись, и приведя себя в порядок, Андрей спустился в гостиную к назначенному времени. Теперь гостиная была освещена десятками восковых свечей, которые располагались в деревянных подсвечниках на столе, на стенах, и на круглой кованой люстре под потолком. До головокружения пахло мясным бульоном, свежим хлебом и жареным луком. Возле стола суетился все тот же хромой карлик, только теперь вместо тулупа, на нем была серая рубаха с косым воротом, и бесформенный картуз. Он сновал между расставленными стульями, выставляя на стол блюда и горшки со всевозможной снедью. Теперь выяснилось, что карлик к тому же оказался горбуном. Но как ни странно, все его физические недостатки абсолютно не мешали ему проворно скакать от стола к большой тележке с едой, из которой он ловко доставал блюда одно за другим. В завершении, карлик поставил на стол огромную бутыль с резной деревянной пробкой, и скрылся за дверью. Минутой позже из этой же двери показались Емельян и Михаил. Хозяин рукой пригласил всех к трапезе, и сев во главе стола, сказал: - Угощайтесь, дорогие гости.
- Андрей, ты должен будешь на это взглянуть! Какая тонкая работа! Это просто потрясающе! - воодушевленно начал Михаил.
- Миша, ты о чем? - Андрей поднял глаза.
- О том, какие удивительные вещи делает хозяин этого дома! Это невероятно! Ни в одном музее мира я не видел такого!
- Михаил слишком высокого мнения о плодах моего небольшого увлечения. - вмешался в разговор Емельян.
- Мм, очень интересно...а что у вас за хобби? - Андрей вопрошающе посмотрел на хозяина.
- Ну...как бы вам сказать...я - костяных дел мастер. - при этом Емельян привстал со стула и поклонился.
- Андрей, это лучше один раз увидеть, чем миллион раз об этом услышать! - Михаил раскинул руки, и добавил. - Это колоссально...
- После обеда, я обязательно устрою вам, Андрей, экскурсию в мою мастерскую. А пока, не угодно ли выпить водки? Такой водки, я вас уверяю, вы не пробовали нигде! Атук! - и вновь, как по мановению волшебной палочки, откуда-то из-под стола появился карлик, схватил тяжелую бутыль, и ловко разлил водку по хрустальным рюмкам. - Ко мне очень редко приезжают гости... - начал речь хозяин, подняв кубок. - По этому, я хочу выпить за гостей, всегда желанных в моем доме! - и он резко запрокинув голов, осушил чарку. Примеру хозяина последовали и остальные.
- Вы, знаете, любезный Емельян, - начал чуть захмелевший Михаил. - Я пролетел на вертолете весь Колымский край вдоль и поперек, и я даже предположить не мог, что где-то среди сопок может притаиться такой замечательный дом, с таким интересным хозяином. Вы коренной колымчанин? Давно здесь живете?
- Я здесь живу давно, но родился я очень далеко от этих мест. - ответил Емельян опрокинув в рот очередную рюмку водки, затем выдохнул, закусил ее куском сыровяленой оленины и продолжил. - Не обращайте внимания на выходки Атука, он абсолютно безобиден. Я много лет назад забрал его со стойбища морских зверобоев. Мать младенцем выкинула его на улицу замерзать, когда увидела, что он не такой как все. И вот, в благодарность он уже многие годы служит мне. Люди часто бывают жестокими...
- Это точно. Вся земля здесь пропитана жестокостью... - уже изрядно заплетаясь в словах, добавил Михаил.
По завершению трапезы, Емельян достал трубку с резным чубуком и кисет табаку. - Не угодно ли табачку-с? - услужливым тоном спросил он.
- Я бросил. - важно сказал Миша.
- А я пожалуй, поднимусь в комнату за сигаретами. - вставая со стула, бросил Андрей.
- О, не извольте беспокоиться. Атук! - выкрикнул хозяин, и через несколько секунд карлик хромая, уже нес на вытянутых руках измятую пачку "Петра" из комнаты Андрея. Гостиная наполнилась сизым табачным дымом, сквозь клубы которого лучами заиграл свет из небольшого окна. Атук услужливо проводил изрядно выпившего Михаила в его комнату, а Андрею хозяин указал рукой на дверь во флигель, и встав во весь рост отчеканил: - Прошу в мою мастерскую!
***
Широкая анфилада, тускло освещенная восковыми свечами привела к глухой деревянной двери. Хозяин снял с пояса связку старинных ключей. Замок щелкнул, и тугая дверь со крипом отворилась, обнажая недра необъятной комнаты с маленькими окнами под потолком. Через глазницы окон комнату заливал мягкий дневной свет.
- Милости прошу.- с шармом помещика сказал хозяин.
Первое, что бросилось Андрею в глаза, это скелет исполинского лося на деревянном постаменте. "Лось" стоял в естественной позе, задрав голову вверх, будто бы издавая протяжный рев в брачный сезон. Но больше всего поразило Андрея то, что скелет стоял как будто бы сам, без грубых металлических подпорок и растяжек, какие поддерживают подобные экспонаты в палеонтологических музеях. Подойдя ближе, Андрей понял "секрет" этой "магии" - в местах сочленения суставов кости были "прошиты" тончайшей паутинкой проволоки из желтого металла.
- Нравится? - с достоинством произнес мастер. - Моя технология. С помощью металлических нитей я могу придать положению скелета любую прижизненную форму, а по прочности эти нити не уступают естественному материалу, который скрепляет кости при жизни животного - связкам, мышцам и хрящам. Вот, взгляните на это... - и Емельян сдернул белую ткань с очередного "экспоната". Это был остов огромного медведя. Медведь стоял на задних лапах, подняв передние над головой, как бы пытаясь броситься сверху на свою добычу. Нижняя челюсть была опущена вниз, изображая воинственный рык. Поза хищника была очень натуральной. Казалось, что скелет вот-вот спрыгнет с деревянного подмостка, и кинется на Андрея, вонзая в плоть жертвы смертоносные когти.
- А с этим пришлось потрудиться... - с улыбкой сказал мастер, и подвел Андрея к очередному накрытому белой простыней экспонату. Под белой тканью были скелеты двух волков. Их поза изображала последние мгновения смертельной битвы свободных хищников. Один волк находился в прыжке, схватив другого за загривок, и ломал сильными челюстями ему шейные позвонки. Исключительная натуральность. Андрей, несмотря на отсутствие недостающих "деталей", ясно видел поджатые вдоль головы уши, вздыбленную на холке серую шерсть. А поверженный волк, казалось, в ту же секунду рухнет на землю, испуская последний вздох, и обагрит рубиновой кровью вечнозеленые побеги багульника.
- Поразительно! Как вам это удается? - почти прокричал Андрей, задыхаясь от восторга. - Любой музей страны, да что там страны, любой музей мира с величайшим удовольствием возьмет в свою коллекцию эти шедевры! Вам просто необходимо показать свои работы в Магадане!
- О, нет. Они еще далеки от совершенства. Мне еще нужно много работать. - застенчивым басом сказал Емельян. - Да и кому нужны скелеты животных...вот...человеческий материал...куда интереснее... - по-детски опустив глаза продолжил он. Андрей побледнел. На его висках выступили крупные градины пота.
- Что-то, простите... какой материал? - не веря своим ушам, спросил гость.
- Человеческий. - уже без доли смущения ответил мастер. - Да вы присядьте, голубчик, на вас лица нет. Я наверное, испугал вас. Сейчас я все объясню. Много лет назад, накануне моего дня рождения, мой слуга и верный соратник проныра-Атук пропал. Я бросил на его поиски все силы, но метель замела следы, и результаты были тщетны. Я уже смирился с мыслью, что потерял единственного друга, как поздней ночью, в день моего рождения, замерший и уставший Атук ввалился в дом с двумя мешками за спиной. Каково же было мое удивление, когда я увидел, что мешки до верха наполнены костными фрагментами человеческих тел! Атук, конечно же получил "нагоняй" за такую самодеятельность, но что с него взять...он просто хотел порадовать хозяина в день его рождения. Я выяснил, что кости Атук достал возле трассы. Вы же понимаете, что весь Колымский Тракт по существу, стоит на костях его строителей... Сначала, я было, хотел похоронить несчастных потревоженных безжалостной рукой слабоумного юродивого, но потом подумал - а зачем предавать земле то, что она сама отвергла... Так, началась моя работа с материалом человеческого тела. Основную сложность составляло то, что это были фрагменты разных тел...разного возраста, разной комплекции, разных расовых групп. В итоге, мне удалось собрать один, почти идеальный скелет, но единственный череп был безнадежно испорчен варварской рукой Атука при эксгумации. Еще одна проблема состояла в том, как отделить от костей прекрасно сохранившуюся в вечной мерзлоте плоть. Обычно, этот процесс не занимает много времени. Видите эти большие емкости из нержавеющей стали в дальнем углу? В них помещается туша животного, заливается слабым раствором соляной кислоты, крышка герметично закручивается, и содержимое кипятится около трех суток. По завершению процесса, я получаю идеальный материал для работы. С телами несчастных заключенных все обстояло сложнее - вечная мерзлота превратила плоть в некое подобие плохо растворимого жирного воска. Выход из положения подсказала сама природа. Разложение... Сложный биохимический процесс, когда всю работу за тебя делают аэрофильные бактерии. Я погрузил останки в реку, и через три месяца достал абсолютно чистые кости. Теперь я смог продолжить работу...но череп... - мастер тяжело вздохнул, и накинул белое покрывало на "волчий" экспонат.
- Я даже не знаю, что на это ответить... - Андрей в смятении вытер рукавом пот со лба. - Может когда-нибудь еще вам представится возможность...
- О, нет! - перебил его Емельян. - Я не позволю больше тревожить прах тех, кому повезло меньше, чем нам.
Обратно они шли молча. Тихо скрипели половицы под ногами, неслышно колыхалось пламя свечей, и только лай собак за стенами нарушал величественную тишину дома.
- Нам нужно связаться с базой. - неожиданно заявил Андрей. - У нас есть спутниковый телефон, но он полностью разряжен... Вы можете нам помочь?
- К сожалению, я не пользуюсь электричеством. - ответил хозяин дома. - Даже простого бензогенератора у меня нет. Поживите в моем доме еще пару дней. Наберетесь сил, отдохнете, а потом я прикажу Атуку отвезти вас в поселок.
- Да, было бы очень неплохо...спасибо вам, Емельян...как вас по отчеству…?
- Просто Емельян. - отрезал хозяин.
- Да...спасибо вам за то, что не оставили нас там, в тундре, вы очень много сделали...
- Не стоит! Я же говорил вам, что на моем месте так поступил бы каждый.
- Да-да... но все равно огромное вам спасибо...
***
В эту ночь Андрею не спалось. Ныли подмороженные пальцы на ногах, тело бросало то в жар, то в холод. В довершение ко всему, постель оказалась влажной и холодной. В голове толпились, залезая одна-на-другую мысли. - Интересный человек этот Емельян...живет один..."делает" скелеты, не пользуется электричеством...и еще и этот жуткий карлик...поскорее бы добраться до поселка. Нас скорее всего, уже ищут...
В доме царила идеальная тишина. Даже собаки за окном перестали шуметь, и видимо, зарывшись в снег, видели десятый сон. Андрей встал, зажег свечу, накинул куртку и положил в ее карман сигареты. Хотелось глотка табачного дыма со свежестью ночного морозного воздуха. Стараясь не скрипеть половицами, он вышел в коридор, завернул за угол к лестнице, но пройдя две ступени остановился - внизу горел свет. Аккуратно, без лишнего шума, Андрей высунул голову через перила в гостиную. Хозяин дома сидел возле печки-голландки на старинном кресле-качалке. Возле него стоял большой деревянный ящик, обитый серым сукном. Емельян открыл крышку, и поставил рядом с ящиком горящую свечу. Оранжевый свет озарил темную утробу ящика, и в этот момент, Андрей чуть не вскрикнул от ужаса - в ящике аккуратно поставленные друг на друга покоились человеческие черепа. Хозяин достал один из них, покрутил в руках и положил его на откинутую крышку. Затем достал второй и третий. Теперь зловещее пламя восковой свечи играло в пустых глазницах человеческих останков. Емельян затянулся трубкой, выпустил дым, и немного помолчав, тихо сказал карлику: - Ты ведь понимаешь, друг мой, что это все не то... - карлик не мигая смотрел на хозяина преданными глазами. - Автоклавы готовы? - спросил мастер карлика, не поворачивая головы. Карлик в ответ что-то промычал и закивал головой.
- Отлично. Скоро придется разбудить наших новых друзей... - Емельян встал с кресла, и хлопнув дверью, скрылся в темноте флигеля.
Андрей, не помня себя от страха, метнулся в свою комнату, надел просохший комбинезон, сапоги, и наглухо застегнул молнию куртки. - Не часто, значит, гости заглядывают...в мире много жестоких людей...урод...маньяк!!! - сквозь зубы шипел он. Схватив рукавицы и шапку, Андрей побежал, уже не скрывая шагов, в комнату Михаила. Сердце бешено колотилось, казалось, что оно вот-вот выскочит из груди. Он влетел в комнату товарища, сбросил с него одеяло, и принялся тормошить.
- Миша, вставай! Нужно выбираться от сюда! Этот псих убьет нас! Миша, мать твою!!!
Михаил открыл припухшие веки, и сквозь похмельный сон пробурчал: - Какой псих? Кто кого убьет?
- Нет времени для объяснений, вставай!
Михаил нехотя поднялся с кровати. Его еще покачивал вчерашний хмель. Он лениво потер глаза кулаками, и взглядом юродивого посмотрел на Андрея. Тот уже копался в груде вещей Михаила, бросая в него комбинезон, куртку и сапоги. Придя в себя Михаил начал торопливо одеваться. Руки его тряслись крупной дрожью, не то от выпитого накануне, не то, от столь "интересных" известий. Он застегнул молнию куртки, и хриплым со сна голосом посипел: - Теперь куда?
Они выбежали по лестнице вниз, и ринулись к парадным дверям. Двери были заперты на огромный ржавый замок. В этот момент, в дверном проеме флигеля показался хозяин.
- Уже уходите? Разве вам у меня не понравилось? - с иронией в голосе прогремел он.
- Ты псих! Как я сразу не догадался?! Кто были эти люди? - Андрей схватил со стола кухонный нож, и прорычал: - Не подходи, будет хуже!
Емельян усмехнулся, и проревел: - Атук! Займись нашими гостями!
В это же мгновение из темноты проема показался карлик в грязном кожаном фартуке, какие носят обвальщики мяса на продуктовых рынках. В руках у него был карабин системы Бердана. Андрей и Михаил кинулись обратно вверх по лестничному маршу, в этот момент карлик выстрелил. Звук выстрела оглушил окружающих. С массивного перила полетели древесные щепки. Запахло порохом и пиленым деревом. - Растяпа! Не дай им уйти! - гремел Емельян, откашливаясь от порохового дыма. В этот момент беглецы уже неслись по верхнему коридору.
- В моей комнате окно гораздо ниже, чем во всем доме! Оно выходит на крышу флигеля! - задыхаясь, прокричал Михаил. Стекло со звоном вылетело в оконный проем под натиском деревянного табурета. В комнате запахло морозом и дымом из печной трубы. Это был запах свободы, запах надежды на спасение. Андрей первым выпрыгнул в окно, приземлившись на скользкую металлическую крышу, покрытую по колено слоем свежего снега. Михаил прыгнул следом. Крыша глухо заклокотала под ногами. Спрыгнув с крыши в слежавшийся сугроб, они побежали прочь от проклятого дома, проваливаясь в рыхлый снег, и снова поднимаясь. Сзади раздался рев Емельяна, но ветер унес его слова в просторы бескрайней тундры, донеся до беглецов только глухое неразборчивое эхо. Потом раздался выстрел, а за ним другой. Где-то вдалеке взлетела стайка испуганных птиц. Ветер гнал невесомый поземок, свистел в голых кронах лиственниц, скидывая с ветвей снежные шапки. Но это был совсем другой ветер, не тот, который чуть не убил их накануне, это был ветер свободы, ветер надежды...
***
Начальнику ОВД города Магадана, полковнику С. от начальника поисково-спасательной бригады МЧС п. Сеймчан, майора Е.
Рапорт.
На третьи сутки поисково-спасательной операции, в районе устья реки Бохапча были обнаружены тела двух членов экспедиции под руководством профессора РАН Академика Яковлева. В ходе опознания были установлены личности погибших. Ими оказались Инженер Андрей Рябинин и младший научный сотрудник Колымского отделения РАН Михаил Васильев. Следов насильственной смерти не обнаружено. Тело Васильева находилось на самодельных нартах, изготовленных путем скрепления вместе двух охотничьих лыж. Тело Рябинина лежало в четырех метрах от Васильева. На ремне погибшего было обнаружено самодельное буксировочное устройство в виде капроновой веревки и стального карабина. По результатам вскрытия, было установлено, что смерть наступила в результате переохлаждения. В тридцати шести километрах от места гибели членов экспедиции был обнаружен снегоход марки "Буран", с прицепом-санями марки ТМЗ. Опись содержимого прицепа прилагаю. Результаты поисковой операции считаю удовлетворительными. В возбуждении уголовного дела прокуратурой п. Сеймчан отказано за отсутствием состава преступления.
Майор Е. 17 февраля 20ХХ г.