Быстрогорячка (продолжение)
Я не помню, как я мог на тогда её ругать, эту девчонку из коридора нашего этажа, но внутри меня кипело: ну и гадина, ну и сволочь или ну и сатана – так говорила моя бабушка, «эх, сатана!», когда у неё что-нибудь не получалось.
Я не знал тогда что такое «сатана», но что это то, что мешает, и это то, что связанно с чем-то плохим, мне было понятно.
Одним словом, я был поражён глубиной свинства и предательства своей подельницы! Да-да, именно подельницы!
А сучилось вот что.
Одним вечером, когда родителей не было дома, и я, соответственно дома был один, я вышел погулять в коридор. Меня уже отпускали гулять одного в коридор, и мне разрешалось одному выходить в коридор, и я вышел.
Мы встретились с соседской девочкой, она тоже гуляла по коридору одна. Мы о чём-то поговорили, поговорили и догворились о том, что хорошо было бы пожечь быстрогорячку.
А вы помните, что такое быстрогорячка?
О! Это сейчас, когда в магазинах полным-полно всевозможных фейерверков и петард, бысторогорячка может вызывать снисходительный смех. Но тогда, это было нечто, вызывающее восторг и восхищение.
К тому же дело это тайное и редкое, потому что достать составляющие быстрогорячки было делом не совсем простым.
И вот почему.
Состав быстрогорячки был предельно прост. Требовалась фольга и детская игрушка из определённой пластмассы.
А игрушки эти на дороге не валялись, их требовалось достать или найти. Блестящая, тонкая и жёсткая пластмасса этих игрушек очень хорошо горела, просто отлично горела, а главное, быстро возгоралась.
Игрушка, естественно, уничтожалась. Она ломалась на большие или мелкие кусочки, которые потом складывались в фольгу и поджигались.
И вот, договорившись пожечь быстрогорячку, мы выяснили, что сама быстрогорячка есть, а спичек нет. И ко мне поступило предложение, достать спички.
«А ты спички вынесешь? - Говорила мне девчонка. – А тебе можно их брать?» Нет, т.е. да, я подумал. Я размышлял так. Спички брать нельзя. Это точно.
Дома мне доверяют и спички от меня не прячут, я знаю, где они лежат, а мама знает, что я всё равно их не возьму, тем более баловаться не буду.
И я всё это тоже знал!
Вот то в чём вся прелесть!
Но я же мальчик! И я умею пользоваться спичками, и я имею опыт в поджигании быстрогорячки.
Пожгу малость и положу спички назад – решено!
На самом деле, быстрогорячки было мало, не стоило и мараться, знал бы, так и не стал бы связываться. Но дело сделано.
Я вернулся домой, положил спички на место. Раздаётся звонок в дверь. Открываю: девчонка-напарница снова предлагает мне пожечь, т.к. ещё где-то достала быстрогорячки.
К тому времени, я уже ждал маму с работы, и рисковать было делом совсем нелепым.
Объяснив причину, я, в корректной форме, отказал.
Но она не унималась и стала просить спички, даже, если я сам не пойду: «Ты нам спички дай, а сам дома сиди, а мы пожжём без тебя». Я был непреступен.
Но и она не унималась.
Наконец наступил момент, который записал эту страшную повесть в кладовые моей памяти.
Она встала передо мною, так деловито, на одну ногу, слегка наклонив голову назад и в бок и с откровенной неприязнью, заявила: «Если ты мне спички не дашь, то я твоей маме расскажу, что ты спички брал и жёг быстрогорячку!» Вот они партнёрские отношения, между детьми, между людьми и между полами! Это сторона общения для меня была новой и ужасающе удивительной!
Представляете, что во мне перевернулось?! А что я мог сделать? Выдать себя перед мамой, разрушить ареол хорошего и надёжного мальчика? Только не это... И я ей сказал, как отрезал, из последних сил, с явным пренебрежением: «Ну и говори. Подумаешь». И закрыл дверь.
Спустя какое то время, когда я уже и вспоминать забыл об этом, меня все же сдали, но всё было в порядке. Эх, сатана!
Билеты в кино
Это было в 76-ом году. Мы учились во втором классе. У меня был друг, одноклассник Олег Малышицкий. Отличный пацан. Я не помню, чтобы мы часто играли, но из того, что удаётся откапать в памяти, это хорошие воспоминания. Многому я у него учился (после они переехали в другой район, мы виделись несколько раз, помню, как я хотел найти его, но забыл адрес).
Так вот, пошли мы с ним в кино (что за фильм я, конечно не помню). Кино тогда было очень популярным время провождением, чтобы взять билет, надо было давиться в очереди один, а то и два сеанса подряд.
Отдавились мы и стоим счастливые, с билетами, герои. Тут подходит к нам девочка, однокласница и рыдает, что, мол, билета ей не досталось.
И тут, как из-под земли, старичок появляется с клюкой, проходит мимо и говорит нам: видите, девочка плачет, уступите ей билет, вы же мужчины. Но мы то знали, что она всегда и везде плачет, но Олег подумал и сказал по-мужски: на тебе билет. И отдал.
Не знаю я, спасибо она сказала, наверное, но повернулась, хвостиком вильнула и радостно убежала.
Я был взбешён ею: столько наших сил положено за этот билет, это её нытьё постоянное, ещё этот старикан лезущий не в свои дела… Но быть мужчиной хотелось больше. Я стоял и молчал.
«Ну что, иди один» – сказал мне Олег. Я же, как друг, не мог пойти один и выбросил билет. Мы вышли из кинотеатра, и пошли гулять. Всё было в порядке.
Автор: Андрей Плахотников.