Андрей Ермак участвовал в боевых действиях всего 19 дней. Но даже за столь короткий промежуток времени он убедился в том, что война – это самое страшное испытание в жизни человека.
В самом пекле
- Родился я в Тамбове. Много мужчин в нашей семье связали свою судьбу с армией: деды, отец, старший брат. К тому же я усиленно занимался спортом в школе. Поэтому ответ на вопрос: «Кем стать?» было очевиден: военным, - рассказывает Андрей Ермак.
Андрей окончил Тамбовское училище химической защиты и по распределению попал в часть, которая дислоцировалась в Волгоградской области. Начал службу в должности командира взвода радиационной, химической и биологической защиты. После того как отслужил год, продолжил службу в составе огнеметного батальона, формировавшегося для отправки в Чеченскую республику. Это был 1994 год.
Андрей Ермак попал в самое пекло. Он принимал участие в знаменитом новогоднем штурме Грозного. Его подразделение входило в состав группировки под командованием генерала Льва Рохлина. Огнеметный взвод, командиром которого был Андрей Ермак, придали для усиления в 68 отдельный разведывательный батальон.
- Наш батальон заходил в город со стороны селения Толстой-Юрт. Я ехал в головной машине, которая одна из первых пересекла границу Грозного. Движемся по городу, тишина, собаки бегают, людей не видно. Рассвело. Смотрю в бойницу: вспышка! Не долетев до нашей машины метров пять, граната чиркнула об угол дома и взорвалась. Вот тут мы поняли, что на войну попали. Нас впустили в город и начали расстреливать, - вспоминает ветеран.
Штурм Грозного
Из девяти младших офицеров Андрей остался в строю один – на войне карьера делается в считанные дни – его назначают командиром первой разведывательной роты. Этим подразделением он и командовал до ранения.
Первая фаза штурма Грозного давалась федеральным войскам с большим трудом и ценой огромных потерь. Причина была в несогласованности действий и низкой подготовке личного состава. В бой бросили срочников - вчерашних школьников.
- Даже мы, офицеры, не знали как себя вести в условиях городского боя, не говоря уже о солдатах. А боевики очень хорошо подготовились. Они действовали мобильными группами по 8-10 человек, в составе которых были пара снайперов, автоматчики, гранатометчик. Перехватить такую группу сложно. А у нас основной единицей была рота, так вот всей ротой мы и прём вперед, - делится воспоминаниями Андрей Ермак.
Только после нескольких дней неудачных боев командование меняет тактику, фактически переходя к методу «сталинградских» боёв.
На подступах к Президентскому дворцу
- Что нас вело вперёд в тот момент? Есть приказ, и ты его обязан выполнить. У меня в подразделении первым погиб замкомвзвода Андрей Балашов. По глупости погиб. Солдаты окапывались, Андрей был контролирующим. Все окопались, а он высунулся покурить, и в тот же миг ему полголовы снесло осколком от разорвавшейся неподалеку мины. После этого появилось чувство утраты боевых товарищей и желание отдать должок за погибших ребят, - только это и двигало, - рассказывает офицер.
Боевики разыгрывали перед федералами провокации, на которые они по неопытности велись.
- Под утро стрельба стихла. Видим, идет к нам русский мужичок. Кричит: «Ребята, у меня семья в подвале сидит, боевики оттуда ушли, помогите нам выбраться». Один из офицеров с двумя солдатами пошли вместе с ним. Подходят к пятиэтажке, рядом с ней какой-то котлован. И вдруг этот мужичок в него прыгает, а по нашим ребятам из дома бьёт гранатомет. В итоге два трупа и один раненый. А объяснилось всё просто: семью мужчины боевики взяли в заложники и поставили условие: если хочешь, чтобы вы остались живы, подтягивай сюда русских солдат, - вспоминает Андрей.
Текучка в войсках была очень большая. За три недели боёв состав разведывательной роты численностью сорок человек полностью поменялся два раза.
- Помню одного парня, к сожалению, забыл имя и фамилию. Он был уроженцем Грозного, хорошо знал город. И он нам очень помогал ориентироваться на местности. Однако у него было одно условие: брать в руки оружие и стрелять в своих земляков, даже если это боевики, он категорически отказывался. Так и не сделал ни одного выстрела. Потом получил осколочное ранение и его оправили на «большую землю», - рассказывает ветеран.
Андрей Ермак был ранен 18 января 1995 года на подступах к Президентскому дворцу. Это здание стало символом сопротивления боевиков. После его штурма инициатива полностью перешла к федеральным войскам. Бой шёл уже в пятистах метрах от дворца, когда Андрей получил осколочное ранение в голову и контузию. Его эвакуировали в тыл и на самолете отправили в госпиталь в Саратов.
После ранения была учеба в академии, служба в рядах МЧС, возвращение домой, в Тамбов. Государство оценило заслуги офицера, наградив медалью «За отвагу» и орденом Мужества. В последние годы Андрей Эдуардович, сам являясь инвалидом войны, всю свою энергию отдает общественной работе: он возглавляет Тамбовскую областную общественную организацию инвалидов войны в Афганистане и военной травмы «Инвалиды войны». В нее входят ветераны и инвалиды боевых действий в Анголе, Египте, Афганистане, Чечне и Дагестане, Чернобыльской катастрофы, - 140 членов и около 50 сторонников. Все они получили военную травму и нуждаются в регулярной реабилитации. Организация «Инвалиды войны» помогает им собрать нужные документы и пройти курс восстановительной терапии в подмосковном санатории «Русь».
Организация «Инвалиды войны» принимает активное участие во многих мероприятиях, посвященных увековечиванию памяти военнослужащих, погибших в локальных конфликтах. Проводит встречи со школьниками и студентами, на которых ветераны рассказывают об истории нашей страны, о традициях служения Отечеству, о героических поступках защитников Родины.
- Я, что называется, на своей шкуре испытал все «прелести» войны, и никому не пожелаю попасть в этот ад. Война – это самое страшное, что может произойти. Поэтому мы говорим о том, что Российская армия должна быть настолько мощной, чтобы ни у кого не появилось даже мысли вступить с нами в конфликт, - уверен Андрей Ермак.
Геннадий Минаев
Фото Алексея Бучнева и из личного архива А.Э. Ермака