Издревле на Руси велось: когда сыновья вырастали, обзаводились собственными семьями, отец их отделял.
Распределял между детьми имущество, своем скотину, землю и напутствовал: ступайте с миром, живите дружно — на благо себе и людям...
Как уже говорилось, Надеждинский металлургический комбинат к началу 30-х годов состоял из нескольких заводов-сыновей.
К тому же набирал силу, все громче о себе заявляя, цех No 1.
На 1 января 1931 года здесь работало 877 человек: в прессовом отделении — 111, в индустриальном - 92, ремонтно-токарном — 159, на спецпроизводстве - 515. Начальником цеха работал Г.П. Толстов.
Налицо была вполне зрелая производственно-хозяйственная единица.
И вопрос о выделении ее в самостоятельное предприятие, что называется, висел в воздухе.
Сохранился приказ No 1 от 16.11.31 г. Всесоюзного государственного снарядного треста BCHХ СССР. В нем несколько пунктов:
Вывести B цех No 1 из ведения Надеждинского комбината Востокостали, присвоить ему наименование «Завод No 76» ВСНХ СССР, временно исполняющим должность директора назначить Миляева Алексея Игнатьевича, а заместителем директора по технической части - Самойлова Александра Константиновича.
Это — начало биографии предприятия.
Вспоминает ветеран завода Г.Е. Смольников: «Цех No 1 уже 1 ноября 1931 года был выделен из состава металлургического комбината, и для маркировки продукции, изготовляемой для других предприятий, потребовалось клеймо.
Его поручили сделать мне. Я колдовал недолго и выполнил заказ. Клеймо состояло из трех букв — «НГЗ»: Надеждинский государственный завод.
В первые месяцы существования завода был сразу же создан отдел капитального строительства, руководителем которого был назначен Николай Александрович Излер.
Несмотря на немалые трудности того периода, было начато сооружение собственного заводского жилья, расширение производственных площадей...»
В самом начале своего пути завод No 76 состоял из шести основных цехов: кузнечно-прессового (No 1, первым начальником тут был А.К. Самойлов, чуть позже - А.А. Козин), термического (No 2, С.И. Корлыханов), механического (No 3, А.И. Анцупов), инструментального (No 4, С.Я. Бабицин), ремонтно-механического (No 5, И.П. Овчинников) и тарного (No 6). Начальником планово-производственного отдела был назначен Г.И. Ивашев.
Поглядим теперь, что же передал в наследство своему «сыну» металлургический комбинат.
Мысленно заглянем в механический цех No 3 — ведущий в ту пору, воспользовавшись воспоминаниями И.М. Подгорного, работавшего тогда заместителем начальника цеха.
«Большую часть коллектива составляли девушки, подростки, женщины. Они были главной производительной силой.
Женщины работали не только станочницами и контролерами.
В 1936 году, например, старшим электриком в цехе No 3 была Л.С. Мельникова — энергичная, умело руководившая своим небольшим коллективом.
Постоянно ходила в комбинезоне, всю работу, связанную с подъемом на высоту, выполняла лично сама. В ее распоряжении были 7 мотористок, 9 масленщиц и... 14 деревянных лестниц, без которых тут было не обойтись».
обязанности мотористок входило включение и выключение трансмиссионных двигателей, контроль за работой ременных передач и шкивов.
Трансмиссионные передачи имели множество приводных ремней: от общего мотора на общий вал, находившийся на высоте примерно 6 метров от пола, с него — на расположенные ниже контрприводы, а от них — к каждому станку.
Такая система позволяла обслуживать одним контрприводом сразу две цепочки станков. Через сплошной лес ремней с трудом можно было разглядеть, что делается в другом конце цеха.
Зажимы деталей производились вручную. Бытовых и душевых в цехе не было.
Действовала одна общая раздевалка, а в основном свою одежду рабочие хранили у станков.
Механический и термический цехи располагались под одной крышей. Корпуса были старые, перекрытия во многих местах сгнили, кровля проржавела.
В непогоду с крыши постоянно текло. Зимой было холодно... Термический цех, после восстановления, достроил четыре закалочные и четыре отпускные печи - системы Грум-Гржимайло, с углубленными на 1,8 метра в землю топками.
Чтобы зажечь печь, в яму по ступенькам спускался шуровщик. Топливо — уголь Богословского месторождения - низкокалорийное, большой зольности.
После его сгорания оставалось Много шлака и золы; от засорения топок температура падала, их надо было постоянно чистить.
Обжигаясь, шуровщик специальным скребком выгребал горячую золу и шлак в пригоночную яму.
Золу охлаждали водой, клубами поднимался густой пар вместе с золой и пылью.
После такой работы на черном лице шуровщика, как у шахтера, блестели лишь глаза и зубы.
К тому же зимой почти вся эта вредная смесь висела в воздухе, не выдувалась.
Еще трудней приходилось прессовщикам. Вытяжная вентиляция тоже не работала. Вода, грязь, солидол, которым смазывали пресс, постоянно капали сверху на прессовщиков и их подручных.
Люди глохли от грохота.