Если вы думаете, что я так быстро поддался очарованию Алёны, её восхищению, непосредственности, то ошибаетесь. Во-первых, я думал, что я её недостоин, поскольку она казалось мне каким-то небывалом экземпляром чистоты. Где я и где эта чистота, невинность? Во-вторых, мне хватила романа с Викой, романа на разрыв, на два города, с такими расстояниями в тысячи километров. Нетушки, я в такие игры больше не играю. В третьих, у меня разворачивался свой роман в Москве. Совсем не такой, как с Алёной в письмах, но, по-своему, тоже целомудренный. В четвертых, намечался третий роман, тоже в Москве, и совершенно другого характера. А за третьим романом маячил четвёртый. Так бывает часто: не было ни гроша, да вдруг алтын. Судьба не распределяет подарки равномерно, а распихивает как попало, то пусто, то густо. Но всё по порядку.
В письмах с Алёной я был очень осторожен. Хотя и увлечен. Но, всё-таки, одно дело письма, виделись-то мы всего один раз, и что из этого выйдет непонятно. К тому же она никак не могла перейти на «ты», это меня напрягало, я чувствовал себя старым, мне казалось этим «вы» она держит между нами дистанцию. Иногда вообще всё казалось притворством, игрой. Я был уже прожжённым человеком, я с трудом верил в такие искренние чувства.
На дне рождении у Кати, моей московской знакомой, я обратил внимание на Таню. А она, о, как странно, на меня. Я долго набирался смелости, и вот в очередную встречу пригласил её погулять вместе. И она согласилась.
Описано в три строки, а продолжалось всё это месяца два. То есть первая встреча. Потом ожидание второй. Потом вторая встреча. Приглашение. Прогулки вдвоём. Редкие. Но меткие. Таня водила меня в странные места. Вообще она была помешана на Индии, на индусской культуре, на восточных практиках. Но не пыталась меня сразу во всё это втянуть. Мы просто разговаривали, в том числе и об этом. Спорить с Таней было невозможно. Она не спорила, она улыбалась, и говорила: «Ну, возможно ты прав», а делала всё равно по-своему.
Она водила меня в удивительные места - «Облака», «Путь к себе». Там можно было получить снимок ауры, купить валдайские колокольчики, обереги для всех случаев жизни, сувениры из восточных стран, карты Таро и плетёную мебель. То есть, на первый взгляд, абсолютно несовместимые вещи. Таня водила меня в вегетарианские кафе и вегетарианские магазины. Мы ели какие-то пирожные без сливочного масла и яиц, странные соевые котлеты, чипсы из папоротника.
Ещё мы ходили в музей Рериха. Там была такая большая объемная карта на большом столе. На ней был обозначен маршрут Рериха, экспедиция в Индию. Тогда никаких Яндекс карт не существовало. И волнительно было видеть родные места, словно из космоса. Я рассказывал Тане про Алтай. Она, мне кажется, слушала с интересом. Мы расставались в метро. Я её ни разу не поцеловал.
Новый годя решил встречать в Москве. Надоело бежать, спешить в Горно-Алтайск. Всё равно встреча дома разочаровывала. Это всегда было не то, что я себе представлял. Однако экзамены, я, по инерции, сдал досрочно. Мог бы не торопиться, подготовится. Постыднее всего было сдать на четверку Мильдону Русскую литературу. Заскочил на зачет к экономистам.-второкурсникам. Валерий Ильич решил выслушать сначала меня. И надо же было ему сказать всем собравшимся в аудитории: «Сейчас вы услышите, как отвечают знающие люди». Ах, зачем он так сказал. Я понёс какую-то ахинею. И нёс её тем пуще, чем грустнее становилось лицо моего любимого преподавателя. Хорошо, что не тройка. Выскочил из кабинета как ошпаренный. Подозревал себя в полном идиотизме.
Пошел бродить по ВДНХ. Выбирал Тане подарок на новый год. Три часа. Подарок мне показался слишком простым. Хотя грохнул на него всю стипендию. Потом обвинил себя в крохоборстве, надо же стипендию пожалел для красивой девушки. Настроение упало совсем. Пошел встречать Таню к метро. Уже стемнело. Декабрь.
Я до сих пор помню, как она выходит из метро, как ищет меня глазами. Средь огромной толпы, кто-то ищет меня одного. Приятное такое чувство. И можно продлить его, если не бросаться навстречу. Подождать. Остановись, мгновение!
Таня сказала, что не успела купить подарки родителям, и мы снова пошли бродить по ВДНХ. И бродили ещё три часа. Плечи ломило, ноги заплетались. Но я пытался острить. Рассказывал, как буду один в новогоднюю ночь пить шампанское. Таня загадочно улыбалась. Она посмотрела на меня, чуть наклонив голову: «А что если я с друзьями приду к тебе в детский сад встречать Новый год?» Я удивился, что это за друзья, с которыми она хочет встречать новый год. Не подумал, что это она ради меня, чтобы мне не скучно было.
В четыре часа 31 декабря я уже в детском саду. Купил шампанское. Тамара Алексеевна, заведующая, оставила мне продовольственный набор (его выдавали всем сотрудникам), там была колбаса трёх видов, балык, сыр, шампанское, коньяк, вино, шоколадные конфеты. Удивительно, никогда работая в школе Горно-Алтайска, в центре детского творчества, в детском саду, я не слышал, чтобы у нас выдавали под Новый год что-то подобное.
Таня не позвонила, я не знал, придут гости или нет. В 9 я встретил Новый год по Горно-Алтайскому времени. Гости пришли через десять минут. В основном незнакомые парни. Очень вежливые. Накрыли стол в танцевальном зале. Танцы, разговоры, свечи в зеркалах. Колбаса и балык не пригодились, все гости были вегетарианцами. Даже торт был какой-то специальный, без животного масла и белка. Фейерверк. Короткий сон. Потом тоже самое до следующей темноты: разговоры, стол, танцы. Парафин на столе, на ковре, небывалое обжорство, свежий снег, игра в жмурки. Потом все ушли. Осталась гора посуды. Я люблю мыть посуду. Как будто мысли и мир упорядочиваются, встают на свои места.
Все ушли, да не все, осталась Таня. «Хочешь, чтобы я осталась?» «Очень». Она в фиолетовом таком бархатном комбинезоне была. Пока я мыл посуду, рассказала мне, что скоро уезжает в Индию. На три месяца. На работе договорилась. Целый год деньги копила.
-Что ты там будешь делать?
-Практиковаться.
-В чём?
-В понимании мира?
-Почему в Индии?
-Манит меня, с детства.
Индия для меня тогда казалась такой далёкой. Мне казалось люди оттуда не возвращаться. А это обидно было бы. Вот я еще одного человека потеряю. Я подошел к Тане и обнял её. Очень приятно было обнимать её. На ощупь бархат нежен. Мы целовались. Долго, мучительно, страстно. Любой бы решил, что это приглашение. Я искал место, каким образом этот комбинезон можно расстегнуть. Но не находил. Наконец нащупал молнию. Стал расстёгивать. Таня мягко, но настойчиво застёгивала. При этом мы не прекращали целоваться. Так и боролись какое-то время, я пытался её вытащить из комбинезона, а она обратно в него занырнуть.
Через два часа мы были всё в том же положении, правда, смогли переместиться на диван.
-Ты не хочешь?
-Хочу.
-Что тогда?
-Я не уверена, что это нужно. Тебе. Мне.
-Я уверен.
-Это хорошо. Надеюсь, ты меня понимаешь.
-Ты уедешь, а вдруг мы больше не увидимся?
-Вот именно.
-Что же делать?
-Не знаю.
Мы поели, попили чаю. И снова бросились к друг другу. Снова обнимались и целовались.
-Как горячо, я чувствую, как внутри меня рождается горячая энергия. Как здорово. Столько энергии, столько тепла. Ты чувствуешь?
-Чувствую.
-Что чувствуешь?
-Чувствую, что хочу тебя.
-А ещё? Энергию чувствуешь? Тепло?
-И тепло и энергию. Хочу тебя. Хочу раздеть.
-Но тогда мы растратим энергию.
-Пускай, что мы аккумуляторы, чтобы её хранить?
-Ну жалко же, столько энергии и на пустяк растратить.
-Ничего не пустяк.
Еще несколько часов борьбы, объятий, поцелуев. Я так и не добрался до её груди. Был совершенно измучен, обессилел. Таня тоже. Так и уснули. Потом она проснулась, попила чаю и ушла.
-Я вернусь, и если нам это нужно, всё у нас будет.
-Конечно, через три месяца. А мне что делать? Убиться об стену?
-Усиленные медитации и управление своей энергией.
И снова одиночество. Ужас перед предстоящим экзаменом по английскому. Семь лет я изучал немецкий. В школе, в институте. Во ВГИКе захотел изучать французский, но меня выгнали, так как группа была продолжающих обучение, а у меня даже базовых знаний не было. Уи, то есть, увы. И я пошел на английский. Правда, там тоже была продолжающая группа. Но меня оставили. Хихикали надо мной все одногруппники, но что же, меня не смущало это, а вот собственная тупость да. Ну, никак не давался язык. Всё мимо. И кассеты слушал каждый день в плейере (помните, был такой курс Илоны Давыдовой?)и читал. Наш учитель, классный, кстати, дядька, все время привозил из Лондона, куда постоянно ездил, какие-нибудь интересные истории. Я помню его слова: «Серёжа, прекратите читать английские слова с немецким акцентом!» Но я не помню имя и отчество преподавателя. Alas!
Галина Ивановна решила не проводить в этом году рождественские концерты, и ещё одна причина спешить домой отпала. Четыре дня и четыре месяца я не был дома. Скучал ли? Скучал. Купил ткань на свадебные костюмы для друзей, Насти Вовы.
И всё же это был интересный опыт. Целоваться-обниматься всю ночь, и чтобы ничего не было. Действительно, столько энергии скапливается. Убить человека можно запросто. И совершить подвиг тоже. И чувствуешь, что крылья растут. Только черные или белые непонятно.