(рисунки Любови Ковадло)
Одна из моих знакомых, человек редкой души и благородного сердца, выросла в деревне, на берегу могучей сибирской реки Лена. Она очень любит лошадей, умеет за ними ухаживать и понимать их. И ещё она обладает даром художника.
Я расскажу вам историю о жеребёнке, который был её другом, когда она была подростком. А она нарисовала к ней иллюстрации. Нарисовала своего Малыша таким, каким его помнит.
Чтобы не утратить подлинности чувств девочки-подростка, героини повествования, передать их глубину, я поведу рассказ от её лица.
Маленький и беспомощный, он появился на свет в самом разгаре лета. Его мамой была кобылица, которая паслась в совхозном табуне. Когда родился Малыш, она, ухаживая за новорождённым, отбилась от табуна. С этим не хотел мириться норовистый жеребец, отец Малыша.
Однажды к моему папе, который работал в селе Коршуново ветеринаром, прибежали взволнованные односельчане.
- Новомир Павлович, беда! Там, на берегу, раненая кобылица, помогите!
Папа схватил аптечку и побежал на берег. Я вслед за ним. То, что мы увидели, стоит перед глазами до сих пор. Кобылица почти без движения лежит на земле, из её ноги хлещет кровь, а рядом лежит Малыш, её жеребёнок, которому от роду нет ещё и недели.
Деревенские мужики говорили, что жеребец хотел заставить кобылицу вернуться в табун. А она не могла оставить жеребёнка, который был ещё очень мал и слаб. Когда все мирные попытки были исчерпаны, жеребец применил силу: стал бить её копытами, чтобы заставить уйти с берега.
Осмотрев кобылицу, папа огорчённо сказал:
-Мы уже не сможем её спасти. Лошади с такой травмой не выживают.
Я плакала. Было жаль и кобылицу, и жеребёнка, который оставался сиротой.
-Папа, давай возьмём Малыша, он же пропадёт без нас!
После некоторых колебаний папа сдался на уговоры, и мы принесли Малыша домой. Я стала ухаживать за ним, устроила ему удобное место и пыталась накормить. Но Малыш отказывался от еды. Он привык к молоку своей матери, которого у нас теперь не было. У моего папы было много разных книг по ветеринарии и уходу за животными. В одном из справочников я прочитала: для того, чтобы накормить новорождённого жеребёнка, можно использовать коровье молоко. Если развести его водой и добавить сахару, то по вкусу оно будет напоминать молоко кобылицы. Так я и сделала. Такое молоко Малыш попил.
- Вот и молодец! Значит, не пропадёшь, вырастешь большим и сильным!
Малыш подрастал, стал увереннее держаться на ногах. Правда, его левая задняя нога была деформирована, копыто на ней росло не прямо, а куда-то вбок. В тот злосчастный день жеребец оставил Малышу жестокое наследство. Он не только лишил его матери, но и повредил ногу, сделав калекой.
Скоро Малыш, кажется, стал принимать меня за свою маму. Он бегал за мною везде, куда бы я ни пошла. На речку купаться – он бежит следом. По какому-то поручению родителей или по делу – он бежит по пятам, не отставая ни на шаг. Придём за покупками – он стоит, терпеливо ожидая меня у крыльца магазина.
Так в селе Коршуново появилась местная достопримечательность: белокурая девочка и маленький жеребёнок, которые были неразлучны. Малыш считал девочку и мамой, и лучшим другом. Он был к ней очень привязан. Подраставший в обществе людей, где его никто не обижал, Малыш, наверное, думал, что он такой же человек, как и все вокруг. Ему не приходилось видеть себя со стороны, и он не ощущал разницы между собою и людьми. Если толпа деревенского люда собиралась у магазина, когда что-то завезли, или у сельсовета, то Малыш стоял вместе со всеми, рядом со своей хозяйкой, чувствуя себя среди людей вполне комфортно.
Лошадей Малыш не признавал, считал их чужими и даже побаивался. Если кто-то из совхозных или хозяйских жеребят подбегал к нему поиграть, он был напряжён, насторожен и не отвечал на их заигрывания.