В первые послевоенные годы ни радио, ни телевидения в деревнях, конечно же, не было, газет, считай, тоже, так как дорого да и обычной грамоты многим не хватало.
Так что источниками информации становились люди. Кто-то из них приезжал сам - к родственникам в гости, кого-то, преимущественно из большого районного начальства (директоров школ, предприятий, прокуроров) в звании "уполномоченных" присылали райкомы партии. Известие об этих визитах молнией облетают села: люди бросали все свои дела, собирались вместе - послушать.
О трудностях и проблемах уполномоченные тогда не говорили, - рассказывали, какой же счастливой скоро будет жизнь, ведь товарищ Сталин днем и ночью думает о них, заботится о простых людях. Он же, постоянно встречается то с сталеварами, то с хлеборобами, ведет разговоры, советоватуется. Так, что деревня все внимательно слушала и верила каждому слову, в том числе и о доступности Иосифа Виссарионовича, хотя как раз вот эта вера могла и пошатнуться, так как однажды ...
Однажды к деду приехал сын и на назавтра отправился в магазин. Чтобы посмотреть на него, многие из сельчан выбегали из домов, кто издалека, кто вблизи уважительно здоровались, ведь это же не кто-нибудь появился , а единственный в их деревне человек с высшим образованием, инженер ... Да откуда - с самой Москвы, столицы Союза!
Надо ли говорить, что многие из мужиков, поздоровавшись, на каком-то расстоянии двинулись следом.
Что гость?
В магазине он повел себя, как все: взял бутылку водки, хлеба, селедки, чего-то еще. Но для расчета достал сторублёвку!
Этаких денег здесь не то, что не имел ни один человек, - даже не видел! ..
Рейтинг гостя, как сказали бы сейчас, поднялся до заоблачных высот! .. Куда остальным ...
Но был среди сельчан дед Андрейка (даром, что метр с шапкой ...), который также бывал в Москве, да что там - как хвалился, пил ликер с самим Лепешинским ( сестра деда домработница у него работала).
Так, что брат позволил себе выступить вперед:
- А скажите, Иван Петрович, - обратился он к приезжему, - давно ли вы видели товарища Сталина?
- На Первое мая, - немного удивившись вопросу, сообщил тот.
Народ в магазине онемел, затаил дыхание! Слышно стало каждую мушку. И ... дрожа голос деда Андрейки:
- И о чем же вы бяседовали?
- Ни о чем, - пожал плечами гость, - я по площади в колонне шел, он на трибуне стоял ...
- Ну, конечно же, - не сдавался дед, - товарищ Сталин был занят - в тот день: ни он к вам, ни вы к нему подойти не могли ... А до этого?
- В какой?!. - начал было приезжий, но отец (ранее раскулачен и сослан) уже дергал его за рукав - пошли, мол.
Так что сын должен был замолчать и вслед за отцом пошел из магазина.
Сельчане - остались: дед Андрюша страшно жалел, что мало поговорил со "свежим" человеком! .. Другие мужики - что мало послушали. А так надо было!
Для мамки ...
Наша деревня в округе большой не считалось,
но в 60-е годы прошлого века молодежи в ней было много, и без дел она, конечно же, не сидела: надо было и сено косить, и гряды-дельцы полоть, и скот ухаживать, и в колхозе подрабатывать ...
Что нас, молодых, конечно же, не напрягала! По крайней мере, летом каждый вечер собирались у здания дяди Григория: у того росло двое парней, двое девушек, а еще - над домом - большая ива, под которой стояла длинная скамейка.
Вот там и было наше место - сидели, разговаривали, шутили, дурачились ... Причем старшие ребята постоянно цеплялись к девушкам ...
Те, конечно же, вырывались, отбивались, убегали, могли даже ударить, но делали это как-то беззлобно, более для формы - как мне казалось. А в скором времени и убедиться смог.
Ну, так вот. Мне тогда очень нравилась одна девочка - сестра моего друга. И как-то же я изловчился - поймал ее и прижал к частоколу. Она вырываться: "Отпусти! Отпусти! .." А мне же, наконец поймав и ее отпускать ну никак не хочется! ..
Она тогда в крик: "Слышишь ?! Отпусти! Я кому говорю ?!"
Ну что тут будешь делать, - прислушался: ослабил руки ... Немного. И вдруг слышу шепот возле уха: "Не надо, не отпускай. Эта я для мамки кричу" ...
Вспомнил я ее слова совсем недавно, когда в нашем парке увидел двоих - парня с девушкой. Не обращая внимания ни на что, они жадно целовались. "Во времена, во нравы! - хотел плюнуть я, а потом что-то сверкнуло в мозгу, спросил самого себя:" А ты вот такой не был? Да ... был же! И, кажется, совсем недавно! "
Единственное - мы тогда заглядывались на родителей, прислушивались к мнениям деревенской общины, мы прятались. Они - нет: другие времена, другие нравы ...