Продолжение. Начало было здесь
На автостоянке возле городского рынка как всегда крутилась городская дурочка по кличке «Заинька-попляши». Она притоптывала, качала головой и размахивала руками. В ее кулаках были зажаты пивные жестянки, в которых что-то гремело. «Ай-не-не, ай-не-не, серенький попляши!» - в такт ей подпевали цыганки, торгующие пуховыми шалями. А Заинька запрокидывала голову и, глядя вверх, кому-то улыбалась. По-детски тонким и дрожащим голоском пела какую-то нескладушку.
Редкие и торопливые прохожие проскакивали мимо блаженной певуньи и лишь некоторые бросали на платок, расстеленный прямо на асфальте, мелкую монетку. Говорят, что когда-то Заинька была нормальной и даже пыталась поступать в университет на философский факультет.
Там же, у рынка, почти каждое утро Лиде попадался маленький мужичонка с сиреневым испитым лицом. Он густо пах копченой рыбой, ацетоном и жженой бумагой. Клянчил копеечку и жаловался, что у него «горят трубы».
- Пьянь подзаборная, - брезгливо морщилась Лида, стараясь не смотреть на мужика. - И при чем здесь трубы? Достал уже! Каждое утро одно и тоже, хоть маршрут меняй.
- Слышь, хозяйка, дай денежку…
Обычно Лида бросала резкое «Отвали!» и прибавляла шагу. Но не сегодня.
- Да на, на, похмелись! - злорадно улыбнулась Лида, достала из кармана горстку мелочи и, скорчив гримасу отвращения, ссыпала монетки в коричневую морщинистую ладонь попрошайки.
- Леха тебе очень благодарен,- расшаркался пьяница. – Я Леха Шкалик. Меня все знают!
И покосившись на ее грудь, добавил. - Зря прячешь такое сокровище, дура!
- Козел вонючий, чтоб ты насмерть упился! – крикнула ему Лидия.
За рынком начинался небольшой сквер, обнесенный невысоким чугунным забором, на котором местные Шишкины и Левитаны развешивали свои пейзажи и натюрморты. Девушка присела на скамейку, задумалась.
- Интересно, обнаружили уже или нет? И что мне за это будет? Уволят? Ну, так напугали ежа голым задом – хоть сегодня!
Увлекшись своими мыслями, женщина не заметила, как к скамейке подбежала маленькая девочка. Присела на корточки, положила рядом цветную коробочку и, склонив голову набок, посмотрела на Лидию. Затем достала из коробки мелок и, опустившись на четвереньки, провела длинную, кривую линию. Посмотрела, затем широко улыбнулась, показав неровные мелкие зубки, и провела второю линию, перпендикулярно первой. Потом еще и еще, пока на асфальте не появился квадрат. Следом маленькая художница нарисовала второй квадрат внутри первого, перечеркнула его крестиком, и теперь стало ясно, что она рисует домик. Вскоре у домика появилась скошенная набок треугольная крыша и труба на ней.
- Ну, чего не хватает? – раздался легкий детский голосок.
- Чего не хватает? – тут Лидия поняла, что девчушка обращается к ней.
- Ну?
- Не знаю… - растерялась Лидия.
- Как же не знаешь? В доме что ли, не живет никто? – голосок был настойчив, и кажется, исходил не от девочки, а звучал в самой голове. Лидия несколько раз открыла-закрыла глаза, полагая, что девочка ей мерещится. Но нет, вот она в футболочке и голубых штанишках до колен, с испачканной мелком рожицей, с яркими заколочками в русых волосах. А на вид ей лет пять. Или семь. Или около того. – Ты глухая что ли? Я так и знала!