Греция, начало III века до н.э.
Жил в это время в Греции некто Киней, фессалиец родом, человек разумный и талантливый во многих сферах, но в первую очередь он был знаменит как оратор. Будучи учеником Демосфена, он силой речи мог убеждать людей самых упорных. Пирр, царь Эпира, которому он служил, замечал, что Киней "своими речами взял больше городов, чем он сам с мечом в руках".
Однажды Пирр, человек в душе воинственный, изнывая от бездействия в своем небольшом царстве, был приглашен жителями Тарента возглавить их борьбу с римлянами. Киней же, предвидя трудную войну, обратился к своему патрону и начал свою речь следующим вопросом:
- «Говорят, что римляне народ доблестный, и к тому же им подвластно много воинственных племен. Если бог пошлет нам победу над ними, что даст она нам?»
- «Ты, Киней, - отвечал Пирр, - спрашиваешь о вещах, которые сами собой понятны. Если мы победим римлян, то ни один варварский или греческий город в Италии не сможет нам сопротивляться, и мы быстро овладеем всей страной; а уж кому, как не тебе, знать, сколь она обширна, богата и сильна!» .
- " А что мы будем делать, царь, -продолжал Киней, - когда завладеем Италией?».
- «Совсем рядом, - отвечает Пирр, - лежит Сицилия, цветущий и многолюдный остров, она простирает к нам руки, и взять ее ничего не стоит: ведь теперь, после смерти Агафокла, там все охвачено восстанием и в городах безначалие и буйство вожаков толпы».
- «Что же, это справедливо, — продолжал Киней. — Значит, взяв Сицилию, мы закончим поход?».
- "Если бог пошлет нам успех и победу, - возразил Пирр, - это будет только приступом к великим делам. Как же нам не пойти на Африку, на Карфаген, если до них оттуда рукой подать?"
- «Так, — отвечал Киней. — Ясно, что с такими силами можно будет и вернуть Македонию, и упрочить власть над Грецией. Но когда все это сбудется, что мы тогда станем делать?» И Пирр сказал с улыбкой: «Будет у нас, почтеннейший, полный досуг, ежедневные пиры и приятные беседы». Тут Киней прервал его, спросив: «Что же мешает нам теперь, если захотим, пировать и на досуге беседовать друг с другом? Ведь у нас и так есть уже то, чего мы стремимся достичь ценой многих лишений, опасностей и обильного кровопролития и ради чего нам придется самим испытать и причинить другим множество бедствий».