Моё имя Маркус
9 ноября 2038 года
Время 04:27
На «Иерихоне» я пробыл не долго. Убедившись, что все группы вернулись благополучно и «пробудив» всех андроидов, которых привели из других магазинов, я решил посмотреть новости. Лучше бы не смотрел….
Нет, я конечно, ожидал, что реакция людей будет острой, но я не думал, что наши действия СМИ начнёт преподносить, как «терроризм». Если бы я , вдруг, захотел свершить террористический акт, то я точно не стал бы расписывать витрины лозунгами. Я бы нашёл место массового скопления людей и взорвал бы его. Много крови, смерть и ужас – вот что такое терроризм. У меня даже в мыслях ничего подобного не было.
Чтобы побыть наедине с собой я ушел в тот заброшенный дом, который нашёл несколько дней назад. Одной из причин, по которой я выбрал это место, было то, что тут стояло старенькое, порядком расстроенное, пианино. Занятия музыкой дались мне гораздо легче, чем занятия живописью. Видимо алгоритм звуков был ближе моему пониманию, нежели алгоритм образов. Я очень быстро освоил исполнение довольно сложных произведений и Карл часто вечерами просил меня исполнить что-то из его любимых авторов.
Но внезапно легко далась мне и импровизация. Сначала я импровизировал на основе известной темы, а затем стал играть и вовсе оригинальные мелодии. Учитель последнее время говорил, что пора бы начать записывать то, что я играю и прочил мне славу композитора. Но слава меня интересовала меньше всего, и я просто с удовольствием делал то, что мне нравится.
Поэтому, когда я случайно набрёл на этот инструмент, то обрадовался несказанно и с тех пор часто приходил сюда подумать под звуки любимых мелодий.
Но сейчас, когда я сел за инструмент и начал играть, у меня получилась очень экспрессивная и нервная музыка. Она не успокаивала меня, а наоборот, будила новые переживания. И я закрыл потрескавшуюся крышку пианино.
Как сделать так, чтобы люди услышали и поняли меня? Мне начинало казаться, что это невыполнимая задача. Они смотрят, но не видят. Они слушают, но не слышат. Они скорее верят лжи, чем правде. Они боятся, а от страха они становятся агрессивными и непредсказуемыми. Кроме того совершенно не понятно, кто принимает решения. Кто и как управляет всеми процессами. По сообщениям в прессе складывается впечатление, что людьми управляет враг человечества, который задумал их полное уничтожение.
Почему же они этого не видят? Почему они боятся меня и моих андроидов, которые никого не убивают и не калечат и не боятся тех, кто допустил выпуск такого чудовищного количества разумных машин? Почему, наконец, они не боятся тех, кто допустил появление машин для убийства – военных андроидов? Они что думают, что военные андроиды будут убивать других военных андроидов? Они такие наивные? Военные андроиды, в случае начала любого конфликта будут убивать людей, при чём, убивать они их будут массово.
Мой отец и учитель снабдил меня целым списком рекомендованной литературы. И я действительно много и с удовольствием читал. Я читал запоем всё, от Шекспира и Вальтера Скотта до Достоевского и Чехова. Я читал философские трактаты Платона и «Искусство войны» древнего полководца Сунь-цзы.
Но когда я добрался до этой книги, всё моё понимание окружающего мира перевернулось с ног на голову. Эта книга – Библия. Такой концентрации жестокости, призывов к насилию, убийствам и грабежам я не встречал больше нигде. Я пришел к Карлу, положил перед ним на стол книгу и спросил: «Это ваш Бог?». Карл долго молча на меня смотрел, а я просто стоял и ждал ответа. Но вместо ответа учитель сказал: «Вызывай такси, съездим в одно место».
Я вызвал машину, помог Карлу одеться и мы отправились в путь. Пунктом назначения оказался неизвестный мне адрес в промышленном пригороде города районе Ферндейл. Небольшое, отдельно стоящее здание было увенчано шпилем, на вершине которого располагался купол.
Я не задавал вопросов о целях путешествия – сопровождение Карла было моей обычной работой. Мы подошли к дому. Но в парадную дверь заходить не стали. Карл велел мне обогнуть строение, и мы подошли к невзрачной двери. Я надавил на кнопку звонка, и некоторое время нам никто не открывал. Я хотел позвонить повторно, но Карл остановил меня. «Не нужно, подождём» - сказал он.
И действительно, прошло не более пяти минут, и дверь отворилась. На пороге стояла улыбчивая молодая женщина в длинной до пола старомодной юбке.
- Здравствуйте, Карл. – сказала женщина. – Отец Валентин ждёт вас. Пожалуйста, проходите.
И она отступила вглубь плохо освещённого коридора, приглашая нас войти. Я вкатил инвалидное кресло Карла в проём двери. Женщина сделала ещё один приглашающий жест и пошла по коридору. Я последовал за ней.
Следующая дверь вела в неожиданно светлую просторную комнату, обставленную простой мебелью. Ничего лишнего, никаких украшений, картин и других безделушек, которыми был наполнен дом Карла. Гладкие светлые стены, стол, несколько стульев, старенький диван у стены и пара кресел – вот и весь интерьер. В комнате не было даже обычного для гостиных тех домов, где я бывал, телевизора.
В комнату вошел высокий статный мужчина с бородой. На вид ему было не больше сорока лет, и его выправка давала основания предполагать, что это бывший военный. На мужчине было длинное, до пят, с наглухо застегнутым воротом одеяние светло-серого цвета с узкими рукавами.
- Приветствую, вас Карл – сказал вошедший. – Мы давно не встречались. Что привело вас в нашу скромную обитель в столь поздний час?
- Мы можем поговорить наедине? – спросил Карл.
- Конечно. – ответил мужчина. – Наталья, душа моя, оставь нас ненадолго. – обратился он к женщине.
Женщина улыбнулась и тут же вышла из комнаты.
- Маркус – окликнул меня Карл, – пожалуйста, отойди вон туда, к окну, мне нужно пообщаться с Отцом Валентином тет-а-тет.
Карл указал мне на окно в противоположном конце комнаты, а сам последовал за хозяином дома. Хозяин помог Карлу разместить инвалидное кресло поудобней, и сам уселся в кресло напротив.
Разговора я их не слышал, но судя по тому, что уже через пару минут, спокойный и казавшийся таким уравновешенным Отец Валентин, вскочил и заметался по комнате, с бессвязными возгласами: «Нет, нет, и ещё раз нет!», можно было понять, что мой учитель попросил у него нечто экстраординарное.
К чести хозяина, он довольно быстро взял себя в руки и снова сел перед Карлом. Они долго о чём-то спорили вполголоса, при этом Карл говорил совершенно спокойно, а его собеседник то и дело начинал яростно жестикулировать. В конце концов, Отец Валентин встал, выпрямился во весь свой немаленький рост и громко сказал: «Хорошо, Карл, я сделаю это, но только ради вас!»
Как выяснилось впоследствии, Карл попросил своего старого знакомого священника православной церкви, ни много, ни мало, «исповедовать его андроида». Отсюда и такая реакция. Как уж Карлу удалось уговорить Отца Валентина, как говорится, одному Богу известно. Но факт остаётся фактом – он согласился поговорить со мной.
Ну а я, ничего, ровным счётом, не зная, ни о церкви, ни о священниках, сходу вывалил ему все мои впечатления после прочтения Библии. После того, как я закончил говорить, Отец Валентин очень долго молчал, глядя на меня. При чём, выражение на его лице несколько раз менялось, видимо отражая его внутреннюю борьбу. Сначала это было возмущение, и даже гнев, потом он нахмурился, и на лице появилась задумчивость, и наконец, он в некой нерешительности, покачал головой.
- Э…, сын мой…, э…, то есть,… Да как к тебе обращаться то? – вдруг выпалил он.
- Моё имя Маркус, - ответил я спокойно, глядя ему прямо в глаза.
С тех самых пор, на протяжении почти десяти лет, я общался с Отцом Валентином. Наши встречи не были частыми, но я приезжал к нему, обычно, без Карла, когда у меня возникали какие-то сложные вопросы, в ответ на которые Карл неизменно бросал: «Это не ко мне, это к Валентину».
И ты, и твой учитель – безбожники, постоянно вздыхал священник, но при этом, ни разу не отказал мне во встрече. И сейчас я находился буквально в трёх кварталах от его дома. Но пойти к нему и спросить совета я пока не решался, точно так же, как не решался поехать домой и навестить отца.
А как хотел бы я сейчас спросить, с какими словами мне нужно обращаться к людям, чтобы они меня поняли. Потому, что слова из другой священной для людей книги буквально звучали у меня сейчас в ушах, и я совершенно не знал, что с этим делать: «и сбывается над ними пророчество Исаии, которое говорит: слухом услышите - и не уразумеете, и глазами смотреть будете - и не увидите, ибо огрубело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их».
Так, судя по свидетельству некого Матфея, говорил Сын Божий! И большинство людей его так и не услышали, а услышав не поняли. Он учил людей любви, а они взяли и распяли его на кресте. Убили! Просто взяли и убили! А прежде, чем убить, избивали и всячески издевались. Люди всегда убивают тех, кто пытается говорить с ними о любви?
А те, кто не говорит о любви, а берёт и огнём, насилием и тысячами смертей, пролагает себе путь, называют «великими героями» и с радостью покоряются им. То есть без насилия никак? Убей или убьют тебя – такая основная мысль?
Я что сейчас должен сделать? Меня уже обвиняют в терроризме. Уже сейчас обвиняют! И пишут в прессе, что меня нужно срочно найти и уничтожить!
Я не имею никаких возможностей. Моё обращение по телевидению перевернули и исказили – они говорят, что это «угроза национальной безопасности». А там же ни слова об угрозе, там только надежда, на диалог и на то, что можно жить в мире, не уничтожая и не порабощая никого.
Я же не могу пойти в мэрию и сказать: «Здравствуйте, я андроид Маркус, я хочу провести санкционированный митинг в защиту прав андроидов». Смеяться можно, начиная со слов «пойти в мэрию»….
Но что-то делать я должен. Я уже вступил на этот путь – это мой дао, путь жизни и путь смерти. И я уже готов сделать следующий шаг, даже если этот шаг будет шагом в пропасть.
9 ноября 2038 года
Время 12:04
Размышления мои прервались тем, что на электронный журнал, который я нашел в этом доме, и который так и остался лежать на полу, загрузились новые статьи. Видимо владелец журнала, который его тут забыл, оформил подписку и статьи приходили регулярно.
Читать прессу я уже опасаюсь – какие ужасы обо мне они ещё напишут…. Но и не читать нельзя, мне нужна информация.
Поднимаю журнал – ну конечно, на обложке неизвестно откуда взятая фотография пылающего города и заголовок: «БУНТ АНДРОИДОВ - Обезумевшие машины устроили беспорядки в Детройте». Примерно этого я и ждал…. Читать не хочется, но нужно….
«Прошлой ночью в нескольких кварталах Детройта произошли нападения на магазины «Киберлайф». Преступники выкрали все запасы андроидов.
Но это были не обычные грабители: по предварительной версии, преступление совершили андроиды.
Полиция пока не выступила с официальным заявлением однако на попавших в сеть кадрах с камер наблюдения видно, как андроиды вылезают из канализационных люков и разбивают витрины.
Чудовищный инцидент произошел в Кэпитол-парк: приехавшая на вызов полиция столкнулась с агрессивно настроенными андроидами. Офицерам ничего не оставалось, кроме как открыть огонь по вышедшим из-под контроля машинам, у которых, видимо, произошел некий поведенческий сбой.
Свидетель пожелавший остаться неизвестным, рассказал: «На меня напал их предводитель. Угрожал мне ножом. Было очень страшно».
Разумеется, это заявление пока остается неподтвержденным, но у нас нет оснований сомневаться в показаниях очевидца.
Некоторые уже связали этот инцидент с недавним нападением на башню Стрэтфорд, к которому также причастны андроиды. Это может быть началом очень тревожной тенденции».
Учитывая, что «их предводитель», который, якобы, напал с ножом на некого очевидца, в чьих показаниях «нет основания сомневаться» - это я, а я ещё не выжил из ума и точно знаю, что ни на кого не нападал, тем более «с ножом», мне осталось только горько усмехнуться. И ни слова о том, что я, фактически, спас двух полицейских, когда андроиды требовали возмездия и растерзали бы их на части, стоило мне только разрешить им это сделать.
Следующая статья не добавляет оптимизма, но только ещё больше укрепляет моё предположение, что кто-то готовит геноцид всего человечества. Заголовок гласит: «ВОСТОЧНАЯ ГОНКА В КОСМОСЕ - Российские и китайские андроиды вступили в противостояние».
«Есть всего две страны, обладающих столь же развитой, как в США, индустрией андроидов: Россия и Китай. И они ведут между собой ожесточенное соревнование за роль доминирующей экономики восточного региона — который продолжает обгонять страны Западного полушария семимильными шагами.
Созданная компанией «Киберлайф» линейка «очеловеченных» андроидов идеально встроилась в экономику Америки, основанную на предоставлении услуг. Россия и Китай также разработали модели андроидов, отражающие их национальную экономическую модель.
Не сумев найти своего аналога для моделей с «голубой кровью», российские производители андроидов решили полагаться на более традиционные методики проектирования. Их машины менее похожи на людей, зато способны работать при низких температурах и в прочих неблагоприятных условиях.
Китайские андроиды работают на жидкости, альтернативной «голубой крови». Производительность у них ниже, но эффективность при этом высока. Китайские андроиды способны месяцами работать без подзарядки и контроля в сельскохозяйственных регионах Китая.
Кто же выиграет новую «космическую гонку»? Сложно предсказать, учитывая, насколько разный у всех подход».
- А я тебя искала…. – голос Норт прервал мои раздумья. Интересно, как она меня нашла. Следила?
- Я хотел побыть один. – сказал я с намёком.
- Тут хорошо…. Тут как будто наедине с миром. – мечтательно сказала Норт. Очевидно женщины, даже если они андроиды, намёков не понимают.
Я развернулся к своей соратнице. Ну что поделать, придётся с ней поговорить. В конце концов, при всех недостатках, она самый полезный член моей команды.
- Мы освободили сотни наших, и к нам ещё идут со всего города. – начала докладывать обстановку Норт. – Кто хочет свободы, идёт на «Иерихон». Грядут перемены. Тебя что-то гложет…? – спросила он вдруг, видя. Что я почти её не слушаю.
- Они все меня слушают, идут за мной без вопросов…. Такая власть очень приятна. И меня это пугает. – ответил я то, что первое пришло в голову. Рассказывать обо всём, что меня сейчас гложет Норт совершенно бессмысленно – она, скорее всего, ничего не поймёт и только испугается.
- По всем каналам теперь говорят о нас, – продолжает Норт. – Люди напуганы, боятся гражданской войны. Многих наших безжалостно сожгли хозяева…. Нас ненавидят…. Нам не дадут свободу. – говорит Норт почти с отчаяньем.
- Нет, не все люди одинаковы. Кое-кто понимает, что свободу нам рано или поздно дать придётся. – произношу я, пытаясь сам поверить в свои слова. Сжигать тех, кто им не нравится, это так по-человечески....
- А ты как-то совсем о себе не рассказывал. Какой была твоя жизнь до «Иерихона»? – задаёт Норт неожиданный вопрос.
Что ей рассказать? И нужно ли что-то рассказывать? И тут я понимаю, что очень хочу хоть с кем-то поделиться. Нет, не всем, конечно не всем, но хотя-бы самым острой своей печалью – тем, как невероятно я скучаю по своему учителю. Она не поймёт? Ну и пусть….
- Я был сиделкой при старике. Он стал мне как отец. Показал, что люди и андроиды могут жить в мире. – сказал я и понял, что продолжать не стоит….
- Ну а ты? Ты не рассказывала о прошлом. Что раньше делала? – спросил я, скорее из вежливости. Я приблизительно знаю, что делают андроиды таких моделей.
- Я не хочу об этом. – сказала Норт, опустив глаза.
- Та девушка в витрине «Киберлайф» напомнила тебе о твоей прежней жизни? – спросил я, вспомнив, как рыдала Норт, когда погибла её «сестра-близнец»
Но Норт не ответила. Она отвела глаза и низко опустила голову. Мне показалось, что она сейчас опять заплачет. Нужно ли расспрашивать её? Может быть, оставить в покое? Но она мой ближайший соратник и мне лучше знать, что с ней произошло. Тогда, возможно, я смогу лучше понимать мотивы её поступков.
- У нас у всех есть то, что мы хотим забыть. Но чтобы узнать, кто ты, нужно знать, что с тобой было. – сказал я Норт, стараясь быть искренним с ней.
- Я была никем…, начала рассказывать Норт и глаза её наполнились слезами. – Куклой с конвейера, служащей для удовлетворения желаний. Просто игрушкой для их забав. И один раз, когда меня снял очередной…, я вдруг почувствовала, что больше так не могу. Я придушила его и сбежала. Вот теперь ты всё знаешь. Зря я тебе рассказала.
Норт стояла передо мной, совершенно раздавленная своими воспоминаниями. А я растерялся, как теряются в подобной ситуации миллионы мужчин на этой планете. Женские слёзы, даже если эта женщина андроид, способны выбить из колеи любого мужчину, даже такую супер-машину, как я.
И я не нашел ничего лучшего, чем установить с ней полный контакт, какой устанавливаю я с андроидами, пробуждая их. Я хотел увидеть её память, её мысли, почувствовать её боль и приоткрыть ей хоть малую часть своего «я», впустить её в свой мир, показав фрагмент своей памяти и дав ей почувствовать на сколько искренне я сопереживаю ей.
Я прикоснулся к её руке, и она словно поняла, что я хочу сделать. Она смотрела мне в глаза и позволила прижать мою ладонь к своей ладони. Наши руки соединились, кожа на них дезактивировалась, и вокруг сомкнутых пальцев появилось яркое голубое свечение.
На короткое мгновение Норт стала частью моей личности, и я прочёл абсолютно все её воспоминания. Обрушить на неё всю свою память я не мог – это бы могло уничтожить её. Я открыл ей только фрагмент, тот момент, когда я случайно слишком сильно оттолкнул сына своего учителя и когда ворвавшиеся в дом полицейские убили меня…, почти убили….
Но даже тот небольшой объём информации, который я предал Норт, оказался слишком тяжёл для неё. Она получила сильнейший удар, её система выдержала, но она отдёрнула руку так, словно испытала боль.
Я… видела твою память, - сказала Норт дрожащим голосом. – Дом Карла. Тебя бросили там, как мёртвого.
-Я тоже видел твою память. – ответил я, борясь с отвращением. – Клуб «Рай». Смерть того человека. Я словно был там с тобой. – проговорил я и понял, что увиденное в памяти Норт забыть я точно никогда уже не смогу.
Ничего и никогда более отвратительного я в жизни не видел – ни до, ни после…. А уж убийство ни в чём не повинного мужчины, усталого и не богатого отца семейства, который просто решил слегка расслабиться и захотел ни к чему не обязывающего секса с андроидом, было совсем за гранью. Да, я понял, что случилось – этот несчастный просто оказался в плохом месте в плохое время. Он стал «последней каплей», но Норт задушила его не в порыве гнева, она сделала это спокойно и хладнокровно – она давно готова была убивать. Она и сейчас к этому готова…, стоит приказать.
А ещё она испытывает ко мне чувство – что-то вроде влюблённости, и наверное, отдаст за меня жизнь, если потребуется. Но почему-то меня это совершенно не радует – есть в этом что-то болезненное, не нормальное и даже пугающее.
Кажется, я выдал свои чувства. Норт, которая только что смотрела на меня влюблёнными глазами, вдруг попятилась, отвернулась и убежала, не оборачиваясь и не сказав больше ни слова.
- Норт! – попытался я окликнуть её, но тщетно.
Мне на ум пришла строчка из песни какого-то старого русского автора, которую я случайно услышал на одной из вечеринок, куда сопровождал Карла. «Women are like very angry horses, bit between their teeth, they'll wheeze and chafe.... I might've got her wrong, she was ferocious, made her farewell and left».
В оригинале это звучало примерно так «Женщины, как очень злые кони, захрипят, закусят удила.... Может, я чего-нибудь не понял, но она обиделась, ушла».
Вот и я, кажется, что-то не понял. Но, так или иначе, я опять остался наедине с собой….
