(Порадуйте пожалуйста автора, подписывайтесь. Спасибо.)
Я долго ждал, кто первым прилепит Шукшина на свои транспаранты.
Администрация Алтайского края давно вынуждена встраивать Шукшина в собственную систему мира. Каждый губернатор был обязан ездить на Шукшинские чтения и что-то говорить со сцены. Обычно это набор привычных слов о том, что Шукшин совесть народа. Но однажды бывший губернатор края А.Б. Карлин сказал неожиданную и даже стыдную вещь. Я как-то уже писал, что в его фразе: “Нам иногда приходится врать, работа такая” – много покаянного. Не сама ли природа шукшинского творчества заставила губернатора пойти на откровенное признание?
Помню, был когда-то юбилей Высоцкого и совпал он с какими-то политическими событиями. В СМИ серьезно обсуждали, что бы сказал Владимир Семенович по этому поводу, на чьей стороне был бы Высоцкий. Сейчас на Алтае проводят фестиваль спектаклей по произведениям Шукшина "Здравствуйте, люди!", и находясь в Барнауле в этот юбилейный год, остро чувствуешь шукшинское обострение.
Недавно писатель Прилепин в телевизоре рассказал, что думает о Шукшине. Ссылку давать не стану. Каждый имеет права на размышления о Пушкине, Толстом и даже Шукшине. Почему “даже” о Шукшине? Да потому что последнее время Шукшин стал чуть ли не богом. Такой неприкасаемой святыней, о которой или хорошо, или никак.
Однажды я написал, что одной из важнейших тем в творчестве и в жизни Шукшина была агрессия. Он не терпел городских и не мог оставаться деревенским. Сложный внутренний человеческий конфликт. Представьте себе ситуацию деревенского парня, который поступил в институт, а осенью, как было заведено, всех отправили в деревню, где местные задирают студентов. Так вот в этой простой истории парень не нашел себя, а взъерепенился на всех. Я говорю о творчестве и характере человека. Прилепин говорит о политике, он конкретно сказал, что Шукшин никогда бы не встал в ряды радикальной оппозиции. То есть Прилепин решил за писателя и за всю историю сразу. Некуда было тогда вступать – иди в КПСС или в забвение. За редким исключением. Но ведь можно было и по-другому.
Для Прилепина неважно, что изменилась страна, и не важно, кто у руля. Шукшин, по мнению Прилепина, его боевой друг. Но с другой стороны, кто первый встал, того и танки. Прилепин гордо и смело идет на таран, ему для этого нужен соратник. Живых соратников среди писателей что-то я мало вокруг него вижу, а среди тех, кто уже не может ответить, он выбрал себе всенародного Шукшина. А чо бы и нет, кто не дает, свобода же.