Государственный бюджет 2020 - 2022 планируется профицитным, то есть доходы будут больше, чем расходы. Комментарий экономиста Михаила Беляева.
М. Беляев: О профиците пишут все СМИ. Но как раз это меня несколько настораживает. Потому что экономика – это не филология, и слово "профицит" не очень радует экономистов в данном случае. Конечно, ещё меньше радует крупный дефицит. Но когда планируется превышение доходов над расходами, особенно когда тебе надо страну развивать и когда нужно преодолевать серьёзные экономические трудности, возникает очень простой вопрос: а зачем надо было тогда собирать налоги, напрягаться, выдумывать всякие новые техники для улучшения сбора налогов, чтобы потом их не расходовать и не пускать в оборот в народное хозяйство? Это главный вопрос. Сейчас стране нужен бюджет развития, нам развитие экономики остро необходимо, но почему тогда эти деньги надо откладывать на будущее? Это вызывает лёгкое недоумение.
Скорее, правительство ответит, что они заложили цены на нефть в 55-57 долларов, но те же могут и снизиться. Вообще-то, у него есть различные запасные фонды…
М. Беляев: Совершенно верно. Мы на случай каких-то непредвиденных обстоятельств всё время формируем какие-то фонды. Один из них – Фонд национального благосостояния. Сегодня он фактически равен уже бюджету и скоро доберётся до отметки под 20 трлн рублей. Спрашивается, зачем ещё туда копить и копить, ведь известно, что прочность и процветание экономики и благополучие людей зависят вовсе не от того, сколько ты в фонде денег накопил, а как ты их вложил в экономику, как ты их эффективно использовал и становится ли после этого экономика "упругой" (устойчивой) по отношению к различным невзгодам со стороны внешних или внутренних шоков.
Также известно, что бюджет развития практически всегда дефицитен. Потому что правильно оформленный и находящийся в определённых рамках бюджет – это как бы заём у будущего. То есть, сегодня ты форсированно используешь ресурсы для того, чтобы сдвинуть экономику с мёртвой точки, быстренько её развить и потом выйти на все запланированные показатели. И нормальной инфляции, и повышения жизненного уровня трудящихся, и создания рабочих мест на новой технологической основе с достойными заработками и т.п. Вот в чём смысл бюджета.
Единственное, что меня вдохновило, – это то, что всё-таки статья расходов на здравоохранение повышена на 282 млрд рублей. Это серьёзная прибавка. Здравоохранение выступает в современной экономике не только как сфера, которая заботится о здоровье граждан, но и как сфера, которая воспринимает и цифровую экономику, и новое, очень передовое медицинское оборудование. Оно становится одним из драйверов экономического роста, не говоря уже о заботе о здоровье трудящихся. Сюда, скорее, заложена ростовая характеристика, тем более что она совпадает с национальным проектом. На образование всего-навсего плюс 12 млрд рублей. Это деньги не большие, хотя, если на какие-то сельские школы будут брошены какие-то бюджетные назначения по закупке какого-то оборудования, ремонта и прочего, это, наверное, тоже будет чувствительно.
А что касается общих статей социальной политики, то там разница не совсем большая – 4,9 и 5 трлн рублей, больше на 100 млрд рублей. Что касается национальной обороны и национальной безопасности, многие критикуют эти расходы, а я стою на тех позициях, что национальная оборона и национальная безопасность нам необходимы, особенно в современных условиях, и отказываться от расходов и денег на эти статьи, наверное, было бы неразумно, если не сказать антигосударственно и антипатриотично. Тем более, что национальная оборона и национальная безопасность, как бы мы того ни хотели, тоже являются драйверами национальной экономики, причём высокотехнологичных производств.
В проекте бюджета заложена цифра повышения реальных доходов населения: в 2020 году – на 1,5 процента, затем – на 2,2%, далее – на 2,3 процента. Но при этом инфляция в следующем году – 3 процента, на последующие два года – 4%. Люди, которые составляли проект данного бюджета, думали, что реальные доходы населения должны хотя бы соответствовать инфляции?
М. Беляев: Думаю, что тут они как-то не очень анализируют цифры, потому что, как у нас принято, потом будут что-то индексировать, то есть перекладывать из одного кармана в другой, и опять этим гордиться, что доходы были такие, и мы что-то проиндексировали, поэтому теперь ноль получается. Тут дело складывается таким образом.
Как считается бюджет? Думаю, что есть построенная модель российской экономики, она заложена в виде программы в определённую современную счётно-вычислительную машину. С одной стороны, туда вставляют предполагаемые темпы роста инфляции, цены на нефть и прочее, а с другой стороны выдаётся результат. То есть, какие-то цифры из машины выскочили, и, может быть, в них не совсем сопоставили что-то, одно с другим.
