Всегда было интересно, кто ходит на выставки, которые слабо освещаются в прессе. Спойлер: никто.
На задворках ленты афиша тут бай нашла фотовыставку "Меланхолия". Автор работ, как было сказано, Сергей Михаленко, председатель Союза фотографов Беларуси и много еще кто.
Я внезапно захотела погрузиться в чужую меланхолию, чтобы отвлечься от собственной, поэтому решила отправиться смотреть экспозицию, выставленную в Музее белорусского кино. Сворачивая за костелом, увидела группу школьников с двумя учителями. Одна худенькая женщина расставляла детей по парам, вторая плотная женщина прижималась широким животом к лицам нескольких пятиклашек. Плотная женщина гаркнула: "Что это за площадь, кто знает?" В конце вопроса голос чуть осекся, видно, за выездную экскурсию она уже показала не одну достопримечательность. Сквозь общий шум я услышала несколько звучных "Площадь!"
— Площадь Ленина! — выкрикнула плотная женщина.
"Площадь Независимости, — мысленно поправила я. — Из площади Ленина в Независимости она была переименована еще до рождения ваших, тетя, пятиклашек. Название станции метро оставили по какой-то причине, которую я знала и за ненадобностью информации забыла".
Под дикие возгласы "Дом правительства стыдно не знать!" я завернула к огромной иве, стоящей на пруду.
Проверила карту: нужное здание прямо по курсу. И правда, Музей белорусского кино оказался почти игрушечным кубиком, на боку которого кто-то выцарапал дверь и две афиши: "Меланхолия" и "Вертинский".
Узкая легкая дверь скрипнула и пустила меня в вестибюль. Громко сказано. В вестибюшечку. Кусок вестибюшечки напротив входа был огорожен прозрачной тумбой, оклеенной до потолка афишами. Я допустила мысль, что это касса. Барный стул за тумбой стоял пустой. Добро пожаловать, подумалось мне.
Повернувшись, в темном углу я разглядела сотрудницу. Она выглядела удивленной. Появилось впечатление, что легкую скрипучую дверь никто не открывал со дня окончания строительства Музея белорусского кино.
Не опуская брови и не разглаживая улыбку, сотрудница тряхнула короткими волосами и подошла ко мне с невнятным вопросом. Я громко и радостно заявила, что пришла смотреть меланхолию, надеясь, что это сойдет за ответ на невнятный вопрос. Она снова тряхнула волосами и протиснулась за тумбу. Оттуда сказала "Пять рублей" чуть прорезавшимся голосом. Потом она достала из закромов своей памяти информацию о том, что на выставку есть студенческие расценки. Я подтвердила документами, что учусь на дневном, и отдала честно заработанные аж два-с-половиной-спасибо-что-без-сдачи. Спрятала кошелек и приготовилась слушать инструкцию о поисках выставочного зала. Мне радушно показали лестницу и указали на третий этаж. "Там наверное кто-то есть, но если нет, то просто включите себе свет". Ну что тут сказать, Музей белорусского кино — рай интроверта.
Я вышла на лестничную площадку и спросила, водится ли тут гардероб.
"А вон там можете повесить!" — пригласила невнятная блондинка. Я посмотрела на крючки на стене над лестницей и вежливо отказалась. Подумала, что кто-то может украсть.Тогда я не знала, что сюда даже воры не приходят.
Повеселев от обстановки, я взлетела на третий этаж. Ожидала увидеть коридор с дверями, ведущими в разные выставочные залы, но лестница неожиданно закончилась закрытой дверью. Я смело взялась за ручку. Внутри меня встретили два освещенных экраном лица. Телевизор листал титры. Два зрителя, видимо, молчали под впечатлением. Кто-то из глубины темноты со смехом осведомился, на выставку ли я. Голос резко приблизился, его обладатель включил свет.
Просторное белое помещение заканчивалось некрашеной деревянной крышей. Возле входа висел огромный телевизор, напротив него сидели ухоженный мужчина и женщина, которая похожа на "свою". Оба были с сосредоточенными лицами. Как только я подтвердила, что пришла смотреть "Меланхолию", они отвлеклись от размышлений и заулыбались. Я сказала: "Вы не представляете, с каким удивлением меня встретили внизу!" Все повеселели еще больше, а обладатель того самого голоса сказал: "Вы первая, кто пришел сюда за два дня". Ухоженный мужчина пригласил меня присесть. Я поставила сумку на стул, который стоял пустым между ухоженным мужчиной и "своей" женщиной.
"Я прошел эту экспозицию два раза. Не очень понял. Интересно, что вы скажете," — это были слова ухоженного мужчины.
"Давайте лучше фильмы смотреть," — это были слова третьей фигуры.
"О чем фильмы?" — со смешком спросила я.
"Да тут разные, есть документальные, есть короткометражки".
Я все еще ничего не понимала:
- мужчина с утонченными чертами лица, совсем не высокий. Туфли из коричневой кожи идеально вычищены, брюки в неброскую клетку идеально выглажены;
- "своя" женщина. Она не полная, просто ее как-то много. С нее свисает много одежды. На коленях стоит сумка, хотя рядом свободен стул. Она немного накрашена;
- обладатель таинственного голоса, который оказался парнем лет 25-30. Худой, высокий, очень небритый и давно нестриженый. На нем какие-то вещи в подростковом стиле.
И эти люди на чердаке Музея, прости господи, белорусского кино сидят на складных стульях в метре от огромного телека. Каким ветром, друзья? Видимо, таким же, каким и меня.
На предложение смотреть фильмы я ответила что-то неопределенное. Ухоженный мужчина неожиданно представился: "Мы комиссия Лістапада, выбираем фильмы к фестивалю. Расскажите о себе!"
"Своя" женщина издала громкий смешок.
Знаете, похоже на маньячную сходку. Но это оказалось так смешно, что я расхохоталась и сказала, что учусь в БГУ. Когда эти люди узнали, что у меня международная специализация, заявили, что я буду им фильмы переводить. И рассмеялись.
Решила, что раз пришла и тем более, раз эти люди выразили заинтересованность в моем мнении, то пора пройтись по экспозиции. Стала рассматривать фотографии сразу от входа. Почему-то охватило волнение. Подумалось, что здесь собрались эксперты, которые глядя на алюминиевый куб, скажут, что автор затронул насущные темы, которые беспокоят все человечество. Сзади услышала голос ухоженного мужчины, который обращался к "своей" женщине: "Невероятно четкая граница. Это же надо найти такое плотное небо!"
Тут я поняла, что волноваться не о чем. Плотное небо в ч/б варианте я уж точно замечу. Стала вникать в каждый снимок. Оказалось занимательно.
Осмотрела половину и особой меланхолии на снимках не заметила.
На одних доминирует пространство. Смотришь на линию черно-белого горизонта и понимаешь, что ты этот пейзаж уже где-то видел.
На других — доминирует персонаж. Сильно впечатлила первая фотография с персонажем: дорога, по которой навстречу зрителю едет машина. Она поднимает клубы пыли, хотя перед ней асфальт. Присмотревшись, я увидела, что асфальт только впереди, а за кочкой, на которую поднялась машина, лишь две песочные полосы от линий колес. Я уловила тут свой смысл. Проселочная дорога, слева от которой лес, и асфальт, справа от которого луг. Жара. Урбанизация.
Вскоре меня окликнули. На экране первая сцена — пара в ванне. "Присаживайтесь, тут явно интереснее, чем на фотографиях". Мда.
Выключили свет. Я села. Сцена в ванной быстро закончилась не тем, чем я опасалась. Картина длилась часа полтора. Общее впечатление — отвращение. Ну хоть не безразличие. Отвращение, иногда усталость, иногда очевидность, иногда смех.
После просмотра оказалось, что ухоженному мужчине нужно вернуться на работу, а "своя" женщина уже и так за весь день устала. Поэтому все стали быстро собираться, а я улучила минутку досмотреть третью стену. Здесь было гораздо больше жизни, чем в предыдущих фотографиях. Лодка у берега, покосившийся забор, вид на дерево снизу из травы и много других ракурсов.
Ухоженный мужчина, завязывая шелковый шарф, в общем разговоре спросил, можно ли запикать некоторые реплики. Бородатый парень сказал, что обычно режиссеры картин на это не идут. Единственный выход — ставить ограничение по возрасту или переносить в субтитры.
Ухоженный мужчина поморщился и расстроился. Сказал: "Можно было бы укоротить раза в четыре. И вообще я ожидал действий, развития событий. Хотел, чтобы их разговоры к чему-то привели". Я, не отрываясь от фотографий, ответила: "У них не может быть развития событий, пока он ее мучит. Их разговоры ни к чему не приведут. У нее кризис. Ей важно сейчас побыть одной. Она хочет просто молчать и в фоновом режиме переживать влюбленность в двух мужчин. А он ее любит и терзает вопросами. Он хочет знать правду. Парадокс в том, что она-то ничего не скрывает. Просто она страдает от этих вопросов. Обоих можно понять. И ситуацию можно понять: они разные люди, которые странным образом оказались вместе".
Ухоженный мужчина оглянулся, чтобы встретить мой взгляд: "В самом деле?"
Сказал, что я психолог. Я улыбнулась: "Там много сцен со съемками против света. Контраст Человека и его Тени. Будто зрителю показывают тайное. Но картина мне не понравилась как ни крути".
Пока я говорила, ухоженный мужчина и "своя" женщина собрались и стали в дверях. Они распрощались с бородатым парнем. Ухоженный мужчина улыбнулся и произнес: "Оставляю вас в компании с девушкой". Парень застеснялся, заулыбался и на меня покосился. Чего улыбаться-то. Я на фотовыставку пришла, чтобы в мысли свои погрузиться. Бородатый парень прочел мои мысли и вызвался проводить комиссию Лістапада. Я осталась стоять посреди маленьких черно-белых фотографий. Странное чувство. То ли мне настолько доверяют, то ли хотят, чтобы я тоже вышла и выключила за собой свет.
Я подумала, что после фильма смотреть на фотографии уже как-то не очень хочется. Сидеть в пустом зале и ждать вероятного возвращения бородатого парня было бы сомнительно смело. Вынести телек было бы нагло. Поэтому я просто взяла свои вещи, щелкнула выключатель и быстренько вышла. Спускаясь, я слышала эхо голосов комиссии, которые оказались впереди буквально на один пролет. На первом этаже я встретила их снова. Вестибюльчик в новом ракурсе не узнала, быстро начертила в голове план здания и попыталась по видам из окна предположить, куда мне идти. Два раза уперевшись в закрытые двери, я вышла к комиссии, бородатому парню и невнятной блондинке, которые, кажется, составляли всю цивилизацию Музея белорусского кино. Прерывать беседу не очень хотела, но они увидели мое раскрасневшееся лицо, снова посмеялись и показали, где выход.
Сразу за мной вышел ухоженный мужчина. Остальные вроде остались. Ухоженный мужчина спросил про впечатления. Я сказала, что меня возмутила неустроенность. Он уточнил, неустроенность моей жизни или в кино. Я рассмеялась и сказала, что в кино. Я повторила мысль о том, что те люди совсем друг другу не подходят, но очень любят. Тогда он спросил, все ли так безнадежно в моей личной жизни. На минутку хотела резко сказать, что вопрос бестактный и я отказываюсь на него отвечать. Все лишь внезапно расхохоталась с новой мыслью: "Откуда вы знаете?!"
Мы быстро дошли до метро. Ухоженный мужчина рассказал о требованиях к фильму для допуска к прокату. Я сказала, что работа у него интересная. Он грустно ответил, что прямо сейчас работа у него только начнется.
Еще он успел сказать, что по мне видно, что я хорошо воспринимаю творчество. Поинтересовался, что меня с ним, творчеством, связывает. Пригласил снова прийти в Музей. Завтра последний день, когда они отсматривают заявленные на фестиваль работы.
Завтрашний день у меня распланирован. Но ради смеха мне хочется туда вернуться. Боюсь, что невнятная блондинка меня узнает, промямлит, что такого ажиотажа вокруг Музея еще никогда не было, и выпишет годовой абонемент. Бесплатно.
Ferasa, 2.10'19
P.S.: проверила, когда переименовали площадь Независимости. Формально: никогда. Формально она всегда была площадью Ленина, просто в 90-е пришло устное распоряжение Мингорисполкома поменять название, после чего больше десяти лет площадь называли и объявляли по-другому. Простите, плотная женщина. Зато Дом правительства я знаю. Мне почти не стыдно.