Щелчок — и тусклый свет старого лампового фонаря осветил бетонный портал спецобъекта. Фонарь еле светил, но в этом был и определённый плюс — ведь кто знает, спит ли ВОХР на вышках или бодро охраняет секреты Родины. Погас…*щёлк-щёлк-щёлк*…
— Да твою ж мать!
Пара ударов по батарейному отсеку привела фонарь в чувство. Но надолго ли? В любом случае, возвращаться бы мужчина не стал – слишком долго он ждал этой возможности и слишком велик был риск. Сейчас, казалось бы, самое время погрузиться в воспоминания, но вероятность услышать крик: «СТОЙ! СТРЕЛЯТЬ БУДУ!», – росла с каждой секундой. Наш герой решил не испытывать судьбу. Натоптанная ко входу тропинка лишний раз намекала, что нежеланная встреча возможна, поэтому мужчина решил не задерживаться у порталов. Он знал, что внутри его уже давно ждут.
Объект поприветствовал его капелью. Когда-то каждый строитель на этой площадке знал нашего героя если не в лицо, то хотя бы его фамилию. Она встречалась везде: не только на бумагах, напечатанная на машинке, но и на всей технике и электрощитках белой масляной краской было выведено: «Ответственный – Рубин». С тех пор много воды утекло. Страна-заказчик перестала существовать, и осталось ли кому-то дело до завершения спецобъекта? Подумал ли кто о вложенных ресурсах и труде строителей, пропавшем зря? Вопросы скорее риторические. Кто-то из начальства, конечно, обещал сегодня-завтра выдать зарплату и продолжить стройку, а некто со звездами на погонах клялся, что этот стратегический объект важен для страны и финансирование скоро возобновится. Шли дни, месяцы, годы. Обещания забылись, сменились дававшие их люди, страна, время…
Строительную организацию расформировали, объект законсервировали, оборудование демонтировали. Грунтовые воды не заставили себя долго ждать, да и порода в необделанных участках местами начала обваливаться. Судьбы сотрудников разрушились еще быстрее: сотни людей в один момент оказались на улице, и каждый из них на своей шкуре прочувствовал суровость девяностых. Рубин до сих пор с содроганием вспоминал, как из высококлассного специалиста, к которому прислушивалось начальство, которого уважали подчиненные, он превратился в одного из миллионов голодных ртов, готовых хвататься за любую работу. Как жена варила суп из нескольких картошин и луковицы на всю семью. Как в одну ночь сгорели деньги на банковском счету, отложенные на квартиру дочери. Как рухнул тот мир, который он и миллионы его сограждан строили. Постепенно дела стали налаживаться, но с тех пор Рубин так и ощущал себя будто потерянным. Он мысленно проводил параллель между собой и своим последним детищем: великие цели, для которых их создали и готовили, потеряли значимость, в современном мире им не было места, их накормили обещаниями и бросили. Возможно, спустя годы власти будут сожалеть о потере такого места, но единственное, на что они готовы были пойти сейчас – это заварить входные гермоворота и оцепить территорию периметром.
Сам он не слишком любил свою работу – да и прямо скажем, кому по сердцу будет тяжелый и опасный труд в суровых условиях. Но именно под землей он в последний раз чувствовал себя по-настоящему значимым и нужным, здесь ощущал дружеское плечо и единство цели. Утраченные эмоции окрасили темные и сырые своды сооружения в ностальгические краски. Для Рубина же это место было нечто большим, чем просто бетон и металлоизол. Он отдал ему несколько лет жизни, видел его рождение и смерть, всё это фактически строилось его руками. Этот объект стал для спецстроевца лебединой песней, оборванной на полуслове. И он вернулся, чтобы еще раз взглянуть на свое умирающее детище, в которое вложил столько сил.
Рубин спешно скрылся в спуск за воротами, о масштабе которых напоминал дверной проём справа, и быстро устремился во мрак тоннеля.
Оказавшись внутри, Рубин вытащил из чехла старенький «Зенит», повесил его на шею и сделал кадр снизу, на пути ко входу в основной тоннель.
Соединение с основным тоннелем было окутано туманом из-за высокой влажности, но и тут «Зенит» не подвёл.
Направо вела полностью затопленная часть тоннеля, оканчивавшегося тупиком.
Налево же уходило его продолжение, тоже подтопленное, зато ведшее к бывшему рабочему участку Рубина. Выбор был очевиден: наш герой по колено в воде отправился по тоннелю к относительно достроенным блокам.
От холода буквально сводило ноги, но спустя метров пятьдесят уровень стал значительно ниже: можно было спокойно идти в сапогах.
Вскоре вода и вовсе пропала, чему Рубин не мог не обрадоваться, тем более что у этого ответвления начинался его участок…
«Ответственный — Рубин»!
Вид в сторону порталов. Ответвление тупиковое, в необделанном участке свода видно нераскрытый ствол.
Вероятнее всего, здесь планировались системы вентиляции и/или ДЭС. Столько лет прошло, уже точно и не вспомнишь…
Кадр со стороны тупика, вид на ствол и соединение с основным тоннелем.
Осмотрев свой участок, спецстроевец продолжил двигаться вглубь объекта.
Метров через 150 показалось ещё одно ответвление.
На этом участке находился «Блок 3-а». Здесь уже был другой ответственный, поэтому Рубин в своё время редко здесь бывал.
— Помнится, там был портал… — сказал он и свернул влево.
Раньше излишнее любопытство на подобных стройках не приветствовалось, да никто и не проявлял особого интереса. Но и сейчас нашего героя не покидала мысль, что его вот-вот окликнет охрана во время обхода…
Память не подвела, тоннель действительно уходил дальше предыдущего тупикового. Для чего планировался этот участок? Ещё один ствол? Задел под очередной блок? Даже Рубин мог только предполагать.
В конце концов выработка привела его к очередному порталу. Вид в сторону основного сооружения.
В отличие от остальных четырех входов, рассчитанных на проезд техники и установку крупных гермоворот, у этого были обычные гермодвери, так как он предназначался для людей.
Но на этом ответвлении объект не заканчивается. В общей сложности основной тоннель имеет длину несколько сотен метров.
Достроенный участок уперся в проём, в котором раньше стояли гермоворота – сейчас Рубин их уже не застал.
Небольшой «кусок» ворот видно с края проёма. Глубина воды чуть ли не по пояс, поэтому подходить ближе наш герой не стал.
Наконец, он добрался к последнему порталу объекта, на котором также сохранились остатки гермоворот. Несмотря на раннее утро, территория за порталом выглядела весьма оживленно. Спецстроевец решил возвращаться: еле работающий фонарь мог в любой момент выключиться, а предстоял еще путь назад.
Уже стоя у выхода, Рубин долго не решался показываться наружу, осматривая дорогу, вышки и находящееся рядом с КПП здание. Вроде всё чисто – и, мысленно попрощавшись с объектом, он направился к периметру. Пожелаем же ему удачи.