Случилось это давно еще до первой мировой войны. Когда моя прапрабабушка Мария Кузьмовна (именно так Кузьмовна, а не Кузьминична) была еще незамужней девчонкой Машей восемнадцати годов от роду. Она то эту историю моему отцу и рассказала, ну а он мне.
Жила у них в деревне баба-Нюра, женщина красивая, но одинокая. Жених ее перед свадьбой ушел на заработки в город да там и сгинул. А Нюрка слегла с горя, родители думали даже, что помрет, но через месяц оклемалась девка, но глаза ее потухли и смеха Нюры никто в деревне больше не слышал. Вроде и жив человек, а ходит как тень, людей сторонится лишний раз слова не скажет. Первое время деревенские парни пытались к Нюрке клинья подбивать, даже с соседних сел женихи приезжали, девка то видная, да куда там, всем от ворот поворот дала. А года через два и родители у нее померли один за другим. И осталась Нюра совсем одна. И бабой-Нюрой ее в деревне звать стали, когда ей еще и двадцати пяти лет не стукнуло.
В деревне известное дело, жизнь тяжелая вся в заботах скотину накорми, огород прополи, полей, дрова на зиму заготовь… Да что тут говорить работы хватало. Баба-Нюра хозяйство свое, хоть и одна, держала в образцовом порядке. В деревне ее уважали и немного побаивались, поговаривали что она с нечистым водится. А пошло это с того, что скотину она лечить стала. Чью корову и когда она первый раз вылечила уж и не помнил никто. Но в деревне повелось корова рожает Нюру зовут, лошадь захворала опять ее, куры не несутся снова бабу-Нюру кличут. Однажды пришел к Нюре егерь с лесного кордона «Помоги баба-Нюр, конь заболел. Третий день не ест не пьет, а мне понимаешь нельзя без коня» Ну, Нюру долго уговаривать не надо - сели в телегу и поехали на кордон.
И после этой поездки Нюру словно подменили, к ней словно молодость вернулась. Глаза карие блестят, на щеках румянец появился. Да и одеваться Нюра стала по-другому, то десять лет траур носила, во все черное значит одевалась. А тут то платок яркий оденет, а то и вовсе сарафан. А еще стали деревенские замечать, что Нюра под вечер уходить стала из деревни, а когда возвращалась никто не видел. Ну в деревне известное дело всё на виду, ничего не утаишь. И поползли слухи разные: «Слыхали, коровья повитуха, Нюрка та с лешим якшается. В лес по ночам ходит». «Да нет она в цыганский табор по ночам бегает в Андреевку. Там с цыганским бароном, прости господи, снюхалась». А Нюре все ни почем, сплетни ни слушает, на косые взгляды внимание не обращает. А как солнце сядет, выйдет из дома в и сторону леса шагает,песню под нос мурлычет.
Все лето Нюра, чуть ли не каждый вечер куда-то ходила, а в начале осени как отрезало. И стала она затворницей. Блеск глаз потух, лицо осунулось, даже фигура будто скрючилась совсем состарилась в пору бабушкой-Нюрой звать. И звали, у кого скотина заболеет, но Нюра из дома не выходила. «Не могу болею» и весь сказ. Всю осень и зиму баба-Нюра из дома не выходила. Опять в деревне судачат: «Может померла Нюрка то?» «Да где померла то, у меня дом напротив -сидит по ночам со свечкой у окна по лешему своему тоскует»
Пришла весна на Белой прошел ледоход, снег почти растаял. С каждым днем становилось все теплее и теплее.
Как-то вечером прапрабабушка моя Мария Кузьмовна (а тогда просто Маша) торопилась домой. Проходя мимо Нюркиного дома Маша услышала тихий стон.
-Маша, подойди.
Девчонка не на шутку испугалась, но любопытство взяло вверх. И Мария подошла к забору. У калитки лежала исхудавшая, бледная как смерть баба-Нюра.
-Маша, беги позови бабушку Авдотью с теткой Олей, скажи срочно надо, видать пришло время…
Девка хотела Нюру поднять, но та только шикнула:
-Беги быстрей, да больше никому ничего не говори.
Побежала Мария к Авдотье. Бежит и думает: «Помирать видно баба-Нюра собралась. А чего тогда ей бабка-повитуха нужна? О! Рожать Нюрке приспичило» Бабаушка-Авдотья была деревенской повитухой – роды значит у баб принимала, почитай вся деревенская молодежь до двадцати лет через её руки прошла. И Маше появится на свет божий тоже Авдотья помогла.
Добежала Мария до бабаушки-Авдотьи, все ей рассказала. Та только руками всплеснула: «Ох, ты Господи!». Позвала тетку Ольгу, та у нее вроде как в ученицах ходила, собрали они чего нужно было и втроем поспешили к Нюре. В доме Авдотья приказала Маше затопить печь, вскипятить воды, да побольше. А сама с Ольгой освободили кухонный стол, застелили его чистой простынею и уложили на него Нюру. Та была тонкой как лучина, в чем только жизнь держалась? Щеки впали, глаза провалились, руки, ноги как нитки и только большой живот выделялся на теле Нюры. Её пересохшие губы были искусаны в кровь и чуть слышно шептали:
-Я помру ладно, не страшно. Ребеночка спасите, главное его…
И Нюра впала в беспамятство.
Авдотья с Ольгой чего-то шептали над телом, что-то вливали Нюрке в рот. Наконец та пришла в себя. «Тужься» прокричала повитуха «А не то сама помрешь и дите погубишь» Нюра стала послушно тужиться. «Дите» никак не рождалось. Нюра то старательно тужилась, то впадала в забытье. За окном была глубокая ночь, когда в роженицу словно вселился бес. Очнувшись от очередного забытья Нюра окинула всех безумным взглядом и как заорет:
-Сееееейчаааааас! Ха-ха-ха-ха!!!
Залилась она безумным хохотом. У Маши кровь в жилах остановилась. Тетка Оля стала истово крестится и только бабушка-Авдотья продолжала делать свое дело. «Головка появилась, тужься!» Нюрка выгнулась подковой, все вены на ее теле вздулись, жилы вывернулись.
-АААААААА!
Заорала она благим матом и осела на стол. В руках у повитухи шевелился волосатый комок, весь в крови. Он шевелил своими конечностями вертел коротеньким хвостиком и шипел. Бледная Авдотья вытянула руки, что бы существо было от нее подальше. «Ольга, пеленку!» прохрипела повитуха. И тут же услышала удар об пол – это Ольга бухнулась в обморок. Завернув новорожденное «чудище» в пеленку Авдотья положила его на лавку у печки.
-От кого ж ты его Анюта нагуляла?
Тяжело вздохнув прошептала бабушка, и принялась приводить в чувство тетку Олю. Очнувшись та стала озираться по сторонам «Где эта нечисть?» Авдотья отвесила тетке звонкую пощечину. «Нюркой займись!» Ольга стала суетится вокруг роженицы, но кровотечение у Нюры не прекращалось. Через несколько минут она открыла глаза и спросила:
-Ребеночек, мой жив?
«Мертвый, родился. Прости Анюта, меня. Не сберегли» Шепотом ответила ей Авдотья. По щеке Нюры потекла слеза и она снова потеряла сознание.
-Как же бабушка-Авдотья?
Испуганно спросила Мария, повитуху. «Не должно это жить» сурово ответила повитуха, бросив брезгливый взгляд на шевелившеюся на лавке пеленку. «Злом тут веет, холодом. Аж зубы стучат» И верно в доме стало холодно будто все окна в хате были открыты.
-Сжечь это надо!
Авдотья решительно подошла к лавке, взяла существо в пеленке и подошла к печи. «Открывай» кинула она Маше. И та послушно убрала заслонку. Из печи повеяло теплом. «Адское дитятко» заёрзало в пеленке и стало злобно шипеть. Авдотья положила сверток на шесток, взяла кочергу попыталась расшевелить угли, но печь уже погасла. «Ой не к добру» прошептала повитуха. Дрова давай Маша» Девка послушно выскочила в сени и принесла охапку сухих березовых поленьев. Уложив дрова в печь, Авдотья взяла ухват и стала задвигать сверток в горнило печи, но он вдруг стал таким тяжелым что старуха едва сдвинула его с места.
-Помогайте!
Крикнула она. И Маша с теткой Олей взялись за ухват и втроем они стали толкать шипящий сверток в печь. Пеленка слетела с тела, и они увидели, что существо стоит на четвереньках упираясь всеми конечностями в под печи. Его глаза налились кровью зубастый рот шипит, а маленький короткий черный хвост бьет из стороны в сторону, как у разозлившейся кошки. «Свят, свят, свят…» бубнила Ольга молитвы. «Мамочка, мая» причитала Маша. И только повитуха молча толкала ухват. Наконец им удалось затолкать чудовище в печь, осталось разжечь дрова. Руки как назло не слушались. Спички, то ломались, то тут же тухли. Ни береста не лучина не загорались. А существо ползло обратно. «Маша, неси керосину» крикнула Авдотья. И Мария побежала в чулан. Большая бутылка керосину через минуту была в руках повитухи, она налила полную кружку горючего и плеснула прямо в шипящую морду. Чудовище скрючилось и стало кататься по поду печи. Авдотья плеснула вторую крышку на поленья, потом еще и еще. Последнюю кружку она поставила на шесток и обмакнула в керосин несколько лучин и бересту. «Поджигай!» Тетка чиркнула спичкой, но не успела поднести к лучине как та погасла. Мария выхватила из трясущихся рук Ольги коробок, взяла сразу три спички чиркнула и тут же поднесла к бересте в керосине, занялось пламя. От загоревшейся бересты запалили еще несколько лучин и берестяных кусков. Стали закидывать их в печь. Поленья загорелись «адский детеныш» завизжал и попятился в дальний конец печи, женщины закрыли заслонку и подперли ее ухватом и кочергой. Печь затряслась, да что там печь, затряслась изба, все ходило ходуном. Тетка-Ольга крестилась и читала молитвы, повитуха как вцепилась в ухват, так и замерла согнувшись пополам. Маша забилась в угол и вздрагивала с каждым ударом чудища о печную заслонку. Через минуту раздался страшный грохот – полудверка вьюшки открылась, задвижка вылетела, затем раздался душераздирающий вой и потом все стихло. В звенящей тишине женщины услышали последний вздох бедной Нюры – она померла.
Похоронили бабу-Нюру в самом дальнем конце кладбища подальше от людских глаз. Дом Нюрки заколотили досками, печную заслонку с тех пор так никто и не открывал – не нашлось смельчаков. А в деревне еще долго ломали голову от кого ж баба-Нюра понесла. Кто-то говорил, что от беглого арестанта, что в лесу прятался, кто-то настаивал на цыганском бароне и цыганском же проклятье. Были и те, кто верил в связь с лешим. Впрочем, долго Нюркину судьбу не обсуждали уже в августе началась война с Германией, и деревенским стало не до того.
Когда мой отец, будучи ребенком спрашивал свою прабабушку Марию Кузьмовну, о бабе-Нюре что же это было? Та мудро отвечала: «Понимаешь, Володенька: попы, монахи – жулики, но какие-то силы и светлые, и темные есть. Вот в них я верю. Тогда у бабы-Нюры в избе была злая сила, не хорошая, аж мороз по коже. А вот от чего почему, этого я внучек не ведаю, откуда же мне знать…»
Вот такая история. Хотите верьте, хотите нет. Вообще у повитух много разных историй - вот такая например. Своим мнением делитесь в комментариях. Ставьте лайки, подписывайтесь на канал. Пишите какие истории вам интересны.
С уважением ваш Graff O’ Man.